Бегство из-под венца - Карен Кинг

– Хелена, ты красивая девушка, – продолжала мать, – и вполне можешь поощрить ухаживания достойного тебя мужчины, чтобы получить предложение руки и сердца.

Все это так. Однако была одна помеха. Хелена поощрила бы некоего джентльмена, но он не был достоин ее. Некоторые даже не назвали бы его джентльменом, он просто человек. И если бы он захотел просить ее руки, то ему просто указали бы на дверь. Проблема в том, что он этого не захотел. Это было ее единственное приближение к любви, но слишком мимолетное. И настоящее чувство было лишь с ее стороны.

– Пойми, пора перестать жить в ожидании любви и подобной чепухи, которая дурманит тебе голову. Ты должна сосредоточиться на том, чтобы поощрять достойного джентльмена и подвести его к тому, чтобы он сделал предложение. Хелена, ты меня слышишь?

– Да, мама.

Хелена хотела быть примерной дочерью и была ею. Но она боялась, что ее выдадут замуж за мужчину в два-три раза старше, чем она. И потом, разве это так много – желать любви?

– Вот, например, лорд Олгани. Он подыскивает себе жену.

– Да, но я уверена, что он ищет богатую невесту.

Мать поджала губы.

– Лорд Брамли тоже подходящая кандидатура. Ему уж точно богатая жена не нужна, правда, произвести на свет законных детей от него мало надежды.

– Он еще жив?

– Оставь свои шутки, – строго сказала мать. – Он по крайней мере носит достойный титул.

– Вероятно, мне стоит согласиться на виконта или барона.

Вышеупомянутые претенденты на ее руку носили титул графа. В минувшие годы ей указывали на иностранных принцев и герцогов королевской крови. Потом нацеливали уже на обычных герцогов и маркизов. Как старшей и самой красивой из дочерей графа Кейна, ей предрекали прекрасную партию, она могла выйти замуж за человека, занимавшего более высокое положение, чем ее отец.

– А может, поискать среди обычных людей? – Мать окинула ее суровым взглядом.

– Граф Уэдмонт недавно овдовел.

– Ходят слухи, что он убил свою жену. – Леди Кейн закрыла глаза и прижала пальцы к вискам.

– Она была ниже его по происхождению, поэтому из этого брака не вышло ничего хорошего. Ему нужно жениться снова. Уж про него ты не можешь сказать, что он старый и уродливый.

– Да, этого я сказать не могу. Что ж, буду поглядывать в его сторону, хотя сомневаюсь, что он различит меня среди других претенденток.

Подозрение в убийстве только добавляло лорду Уэдмонту привлекательности. Хелена же хоть и жаждала любви, но для нее было немыслимо полюбить мужчину, убившего собственную жену.

И все-таки в глубине души у Хелены теплилась робкая надежда на что-то, ей пока неведомое. Страсть, любовь – всё эти бурные чувства, вероятно, созданы для более эмоциональных людей. Несмотря на рыжие волосы и изумрудные глаза, Хелена обладала весьма спокойным нравом.

Когда они прибыли на аукцион, Виктор еще не решил, как ему поступить. Он понял только одно: Ленард, похоже, не любит лошадей.

На юноше сегодня были шоколадного цвета панталоны в обтяжку и желтовато-коричневая куртка. Куртка, на взгляд Виктора, была несколько свободной, но портной, видимо, учел, что молодой человек раздастся в плечах. Прошлым вечером Виктор вознаградил Ленарда поездкой в свой клуб за изменившийся внешний вид – на этот раз на юноше был светло-голубой сюртук, черные бриджи и туфли, а не сапоги. Юнец выиграл достаточно, чтобы приобрести себе приличную лошадь, если он того пожелает. Виктора переполняла гордость при виде успехов своего подопечного.

К ним присоединился Кин, он искал мистера Понсби, владельца лошади, которую хотела заполучить Софи. У Ленарда оказалась неприятная привычка жаться к Виктору всякий раз, когда они оказывались рядом с лошадью.

– Вы присмотрели себе лошадь? – спросил Виктор. Ленард огляделся вокруг, переводя взгляд с одного животного на другое.

– Вот эта. – Лидия указала на клячу, которая была способна передвигаться разве что иноходью.

– Ленни, эту лошадь только на мыловаренный завод отправлять.

Ленард поднял на него свои голубые глаза, словно изумившись, какой бесславный конец уготован этому животному. Ачто, по его мнению, происходит с лошадьми в конце жизни? Ведь не падают же они мертвыми прямо на улицах. Такое случается крайне редко.

Однако Виктор, удержавшись от отповеди, подошел к лошади и указал Ленарду на ее зубы.

Спрятав руки в карманы, Ленард кивнул.

Виктор отвел его в сторону, чтобы в присутствии владельца не говорить пренебрежительно о его лошади.

– У этой лошади мало достоинств.

– Наверное.

– Здравствуйте, Уэдмонт, – окликнул Виктора какой-то знакомый.

Виктор кивнул в ответ и представил своего юного американского друга, мистера Холла, как он уже это делал сегодня несколько раз. После короткой беседы, в которой Ленард почти не принимал участия, они двинулись дальше.

Виктор оглядел площадку. Одна лошадь привлекала всеобщее внимание. Кин стоял в стороне и, скривив губы, поглядывал на толпу. До начала аукциона было трудно определить, сколько покупателей претендуют на эту лошадь.

Виктор подошел к Кину.

– Нельзя сказать, что Софи не разбирается в лошадях.

Кин кивнул:

– Следующим, что она захочет, будет пара под стать этому жеребцу и быстроходный двухколесный экипаж, чтобы носиться в нем по округе.

Толпа становилась все больше, и они пробрались вперед, чтобы лучше разглядеть жеребца.

– У лошади отличная стать, Понсби.

Крупный мужчина, державший лошадь под уздцы, взглянул на Кина и сказал:

– Я бы не хотел, чтобы Софи ездила на Ватерлоо.

Ватерлоо? Странная кличка. Но поскольку этот жеребец от Саламанки – а именно под Саламанкой, красивейшим испанским городом, испанцы разбили французов, – в ней был определенный смысл.

– Я хочу приобрести эту лошадь для моего друга, – выступил вперед Виктор.

Лидия посмотрела на него как на безумного. Лошадь плясала на месте, ржала и вскидывала голову.

– Подойдите, Ленард. Посмотрите, какие зубы.

– Осторожней, жеребец норовистый, – предупредил мистер Понсби.

Ленард неохотно шагнул вперед. Лошадь насторожилась. Когда он потянулся к ней, лошадь прикусила его рукав. Юнец вскрикнул и, схватив Виктора за руку, спрятался за него.

– Черт возьми, Ленни, вы ведете себя как трусливый заяц.

– Я не хочу лошадь, – промямлил Ленард, не поднимая глаз от земли и не замечая происходящего рядом.

К несчастью, он наткнулся на человека, который выводил на круг другую лошадь. Ленард отпрянул.

Виктор не мог сказать, кто больше перепугался: Ленард или лошадь. Взяв юношу за руку, Виктор притянул его ближе.

– Это не для вас, а для Софи, – прошептал он. – Ради Бога, не портите игру.