Аномалы. Тайная книга - Андрей Левицкий

Егерь поставил «Форд» в стороне и прогулялся вдоль колонны, заговаривая то с одним, то с другим водителем. По их словам, если не хочешь проблем на таможне, надо заплатить сто долларов для грузовика и пятьдесят для легковухи. Не платишь — тебя все равно пропустят (если, конечно, не везешь что-то запрещенное), но придется стоять в длинной очереди. Дальнобойщики азиатов в машины не брали, таможенники на это смотрели косо, хотя частники иногда и провозили из жалости.

Егерь не курил, но для таких случаев всегда носил с собой пару пачек хороших сигарет — по работе часто приходилось контачить с людьми. Он щедро раздавал сигареты, ведя неспешную беседу с водителями. Его безобидная, свойская внешность способствовала этому. Со слов водил получалось, что без паспорта через таможню не пройти, то есть даже если большие деньги предложить, никто тебя не пропустит. Там видеокамеры, контроль… таможенники не рискнут. Вот без очереди впускать кого-то — запросто, но даже в этом случае машины осматривают.

Собрав необходимые сведения, Егерь зашел в кафе-бар у дороги, заказал кофе с бутербродом. Вскоре к нему подсели три таджика, пожилой и двое его сыновей, попросили провести через таможню — на дороге они заметили, что в «Форде» есть свободные места.

— Провези, дорогой, — попросил старый таджик. — Нас там ждут, с раннего утра стоим, мерзнем.

Выяснилось, что они ехали на строительство в Киевскую область, куда их позвали знакомые гастарбайтеры. Егерь не очень жаловал всяких «нерусских», но сейчас лишь улыбался и виновато разводил руками:

— Мужики, я границу пересекать не буду. Я тут с женой должен был встретиться, она на автобусе собиралась подъехать и пересесть ко мне, но позвонила — не выехала. Внучка у нас заболела в Москве, пришлось остаться с ней. Так что я назад поворачиваю.

Таджики заметно расстроились и собрались уходить, но Егерь их не отпустил, угостил чаем с пирожками и принялся расспрашивать. А разве обязательно через таможню? Нельзя разве обойти? Ведь не на всей же протяженности границы колючка идет…

— Нет, — покачал головой старый таджик, — нам визы в паспорта нужны, как мы потом из Украины выедем?

— Да тем же путем…

— А если поймают? Опасно, потом вообще ни в Украину, ни в Россию не пустят.

Егерь, продолжая расспрашивать, купил бутылку водки: сам пить не стал, мол, за рулем, но таджикам предложил согреться. Они выпили, и один из молодых сказал, что переходить границу вне таможни действительно опасно, есть патрули, да и в населенных пунктах полиция следит за незнакомцами, но в принципе, говорят, кто-то из Новой Гуты проводит нелегалов. Только стоит это — не дай боже, у них нет таких денег.

Допив водку, таджики ушли. Вечерело. Егерь вернулся в машину и отправил соратнику sms: «Надо поговорить».

Через несколько минут раздался звонок. Синтетический голос спросил:

— Где ты?

— На КПП возле Новой Гуты. У таможни одержимых не видно. Водители утверждают, что в кузове нелегалов не провезти, проверяют даже тех, кто за взятку едет без очереди. Вроде бы есть нелегальный канал через Гуту. Я собираюсь ночью курсировать вдоль границы. Какие новости?

— Люди Комитета сейчас в Калуге, но в районе Новой Гуты оставлена одна бригада, проверяет приграничные поселки. По словам санитара, в схроне одержимых должна была ждать записка, поэтому есть обоснованное подозрение: они движутся на встречу с группой Жреца. Надо накрыть их всех.

— Что ты хочешь сказать? — насупился Егерь. — Мне теперь следить, не «стирать» их при первой возможности?

— До встречи Мага и Тьмы с группой Жреца — да.

— Это неправильно.

— Почему? Таким образом мы одним махом уничтожим всех.

Егерь совсем посуровел, глаза мрачно заблестели.

— Это неправильно! Одержимых надо «стирать» при первой же возможности.

— Егерь, фанатизм не доводит до добра даже в нашем деле, требующем твердости и жесткости. Если ты проследишь за двумя одержимыми, то добьешься гораздо большего…

В трубке забулькало, потом раздался свист, и синтетический голос затих — какие-то перебои со связью.

Егерь, убрав телефон в карман, сунул указательный палец под шерстяную шапочку и погладил защитную фольгу, из которой состояла подкладка. Он хотел «стереть» одержимых при первой же возможности, а не следить за ними. Одержимые хитры, могут совсем ускользнуть от него, скрыться… Ведь он и сейчас не знает толком, где они. Начав слежку, Егерь уподобится комитетчикам, примется играть с альенами в какие-то игры. Но соратник из КАСа утверждает обратное… Внутри Пси-Фронта нет чинов, и нельзя сказать, что безымянный соратник старше охотника по должности, однако в данном случае Егерь — исполнитель, а «синтетический» — добытчик информации и, по сути, куратор операции. За ним последнее слово.

И все же ему это не нравилось, очень не нравилось.

Солнце село. Егерь, хмурясь, завел «Форд» и стал разворачиваться, чтобы ехать в сторону Новой Гуты.

Гриша вел машину по бездорожью, объезжая темные овраги и заросли. «Нива» тряслась на ухабах, подвеска скрежетала и хрустела. Наконец остановились на середине пологого склона. В свете фар впереди топорщилась пожухлая трава и голые ветки кустов.

Гриша был пьян сильнее, чем вечером. Яна сидела сзади, Стас возле водителя.

— Деньги гони, пацан. — Проводник грузно развернулся на сиденье.

— Мы через границу еще не перешли, — возразил Стас. Он все не мог прочесть, что на уме у Гриши — волны эмоций, исходящие от пьяного, были тяжелыми и мутными, непонятными.

— А если вы чухнете от меня, тогда что? — гнул свое проводник. — Сейчас плати.

— Я даже не знаю, где мы находимся.

— Граница прямо за этим холмом. Здесь долго стоять нельзя. Ладно, пошли, я тебе с вершины покажу, тогда даешь деньги и чешите. Девка твоя пока пусть тут сидит.

Яна молчала, а они вышли и стали подниматься к вершине. На ходу Стас оглянулся: Гриша потушил фары, выключил двигатель, но свет в салоне горел.

Было холодно, и Стас застегнул куртку. Они встали над склоном — крутым, в отличие от того, где осталась машина. Внизу было пересохшее озеро, из грязи торчали кривые мертвые стволы, в две стороны уходила широкая полоса светло-серой земли.

— Вот это и есть граница, видишь — полоса перекопана? А там дальше за лесом трасса. — Гриша икнул. Хмелем от него разило, как от самогонного аппарата. — Все, гони бабки, пацан!

Егерь засек «Ниву» с двумя пассажирами, когда стоял в темноте у обочины, а она медленно проехала мимо и свернула с дороги к холму. Благодаря ПНВ он разглядел в салоне водителя и одержимых.

За этим холмом была «контрольная полоса» — то есть перекопанный участок, по которому толком не проехать. Одержимые пойдут туда. Хорошо, что «Форд» угнанный и бросить его не жалко. Единственная улика — отпечатки пальцев в салоне, их надо стереть…

Он принялся за дело, пользуясь тряпочкой и пузырьком спирта, который достал из портфеля. Закончив в салоне, вышел наружу и принялся протирать крышку багажника, дверцы.

Донесся приглушенный стук, и в окуляры ПНВ Егерь разглядел, как из «Нивы», в салоне которой включился свет, вышли двое. Они направились к вершине. Егерь побыстрее разделался с отпечатками и поспешил к холму. Спирт он сунул в портфель уже на бегу. Расстегнув плащ, взялся за дробовик. Охотник не знал, как будут развиваться события, но надо быть готовым ко всему.

Стас попытался «вслушаться» в сознание Гриши, но оно было совсем мутным от алкоголя. Тогда он достал деньги, стал отсчитывать банкноты в свете луны. И вдруг его будто кипятком окатило…

Этому проломить башку, девку трахнуть, закопать обоих, все бабки мои!

Стаса накрыло чужой злобой, смешанной с испугом, неуверенностью в своих действиях и отчаянной удалью, словно у человека, решившегося прыгнуть в ледяную воду.

Едва не вскрикнув, он отпрыгнул, а Гриша выхватил из-под куртки большой гаечный ключ и взмахнул им. Хотел ударить по голове, но лишь зацепил плечо. Свободной рукой Гриша рванул пачку банкнот из рук Стаса. Тот упал на склон, покатился. Гриша наверху заматерился.

Живой, сука! Не догоню! Что делать?!!

Через пару секунд Стас свалился в грязь под холмом. Плечо онемело, холодное месиво залепило лицо. Он вскочил, плюясь. Почти отвесный склон, вокруг раскисшая земля — густая, вязкая… Пришлось бежать вокруг холма. Стас больше не чувствовал сознание Гриши, но и так понимал, что проводник собирается делать: вернуться в «Ниву», оглушить или сразу убить Яну, потом догнать беглеца.

Закричала Яна. А потом раздался выстрел.

Стас бежал со всех ног. Девушка снова крикнула — теперь она звала Стаса.

Грязь закончилась, а склон стал более пологим. Стас взлетел по нему. Гриша лежал возле раскрытой дверцы лицом вниз, хрипел и сипел от боли. На пояснице пузырилась кровь.