Доминант (СИ) - Фогель Эра

Но он не стал этого делать. Он не вкладывал и четверти своей силы в удары хлыстом. От них даже следов не останется. Кроме того, ему хотелось причинить девушке вовсе не боль, а унижение. Поэтому он использовал гель, который оказывает мощное возбуждающее действие. Мелита должна была умолять, чтобы мужчина взял ее, чтобы унял тот пожар, который в ней разливается. Она бы не чувствовала ударов вовсе, а наоборот просила бы сделать с ней хоть что-нибудь. Именно возбуждение должно было стать для нее пыткой. Чтобы она почувствовала себя дешевкой, какой она и показалась Маеру там, со своим преподом. Но взглянув в ее глаза, Маер не увидел в них похоти. В них был ужас и отчаяние. Страх настолько поглотил ее, что она не чувствовала позывов собственного тела.

Маеру нравилась доля насилия в отношениях со своими сабмиссив. Но он никогда не был насильником. Он брал девушек силой, зная, что в итоге сделает им приятно. Ему нравилось видеть испуг и даже страх в огромных глазах его сабочек, но точно не ужас и отчаяние. И сейчас взгляд Мелиты отрезвил его. Впервые в жизни он прервал сессию, где должен быть главным, где должен контролировать мельчайшие детали. А он видел перед собой лишь бледное лицо своей партнерши с прокусанными губами. Его сессия превратилась в пытку, а не в игру. И впервые в жизни Маер был сломлен, раздавлен эмоциями своей сабмиссив. Не просто сабмиссив, а совсем юной неопытной девушки, которая влюбилась в него каким бы он не был. И как Маер не старался запретить ей это чувство, но день за днем он видел ее отзывчивость, желание служить ему. Это подкупало до безумия.

Эта малышка, с крошечными ладошками и ступнями. Она уже пробиралась в его сердце и это все больше злило Маера. Он не хотел привыкать к ней. Но теперь ему так хотелось ее любви. Чтобы она служила ему не из-за договора, не в знак благодарности, а потому что глубоко уважает и почитает его. И даже возможно любит…

Поэтому вдвойне больно было получить от нее такую подставу. Мелита написала заявление в полицию, приложив свой договор. И теперь Маеру грозил срок. Зачем она это сделала? Но выяснить это ему не удалось, так как злость затмила его разум.

Придя в себя, Маер вновь зашел в комнату и обошел девушку. Она уже не держалась на ногах, а ее лицо было белое, как полотно.

Черт! Сколько она провисела? Полчаса максимум с того момента, как он ее подвесил. Почему у нее такая реакция?

— Мелита! — взволнованно позвал ее Маер, поспешно отстегивая ее тонкие руки. — Очнись!

Мужчина закинул девушку себе на плечо, пока отстегивал ее щиколотки. Затем он уложил ее на кровать и ласково обхватил лицо.

— Посмотри на меня, — мягко потребовал он. — Ну же!

Девушка медленно подняла на него уставший взгляд.

— Скажи что-нибудь, — уже настойчивее требовал мужчина. — Назови мое имя!

Мелита непроизвольно задрожала от холода и почти беззвучно произнесла:

— Маер.

Мужчина почему-то вздохнул с облегчением. Его имя в устах Мелиты прозвучало как надежда.

Он быстро снял пиджак и укутал тоненькое женское тело, виня и ругая себя.

— Я принесу попить, — сообщил он, подрываясь к двери.

Мелита лишь перевернулась на бок и поджала ноги к животу.

Это простое движение заставило Маера сжать кулаки от злости на себя. Но сейчас не время думать о себе. Он позаботится о своей девушке, даже несмотря на ее предательство.

Глава 29

Закутанная в пиджак, я лежала, не чувствуя своего тела. Озноб бил изнутри. Каждый вдох давался с трудом. Наконец я услышала, как в комнату кто-то вошел и сел рядом.

— Мелита, — Маер позвал меня. — Сядь. Я принес попить.

По-прежнему не ощущая себя, я попыталась сесть. Наверное, у меня не получилось, так как Маер пришел мне на помощь, а заодно и снял с меня корсет. Дышать стало легче.

Дрожащими руками я обхватила большую кружку с чем-то горячим, но не смогла удержать.

— Пей, — мягко приказал мужчина. — Я подержу. Это чай с мятой и молоком.

Сладкий обжигающий напиток коснулся моих губ, и я постепенно начала приходить в себя.

— Что у тебя болит? — Маер посмотрел на меня беспокойным взглядом, когда я все допила.

— Ничего, — хрипло ответила я.

— Когда ты ела в последний раз?

— Вчера вечером.

— Почему не позавтракала? Не пообедала?

— Не хотелось.

Маер тяжело вздохнул и накрыл меня теплым пледом.

— Прости меня, — еле слышно попросил он. — Я не хотел до этого доводить.

Поведение Маера было настолько необычным, что я не знала как себя с ним вести. Куда делась его привычная строгость?

— Мелита, — теперь совсем мрачно и серьезно заговорил он. — Зачем ты написала заявление? Неужели тебе было так плохо?

— Какое заявление? — я удивленно взглянула в синие глаза мужчины.

— Об изнасиловании и удерживании в сексуальном рабстве. И приложила наш договор.

— Что? — я аж привстала. — Я ничего не писала! И… у меня не было договора. После подписания я оставила его в вашем кабинете.

— У тебя не было договора? — нахмурился он. — Ты его так и не прочитала?

— Нет… мне было неудобно попросить…

— Это правда? — он с недоверием вглядывался в мое лицо.

— Конечно! — отчаянно заговорила я. — Я бы никогда не сделала такое… с вами. Я вам так благодарна! Я бы никогда…

— Ладно, — мрачно прервал меня мужчина. — Это уже не имеет значения. Договор расторгнут. Ты свободна.

Я почувствовала себя так, будто меня только что выбросили за борт в ледяную воду.

— Маер, пожалуйста! — я вцепилась в рукав его рубашки. — Пожалуйста, не бросайте меня! Я все буду для вас делать! Если я больше вам не нравлюсь, то позвольте мне быть вашей домработницей, кухаркой… Я все умею! Только не бросайте меня сейчас!

— Не бойся, — он накрыл мою руку своей ладонью. — Отчим не выдаст тебя замуж. Я оставляю тебе свою квартиру и машину. Ты будешь свободной и независимой.

— Маер, прошу вас! — у меня земля уходила из-под ног от отчаяния. — Мне ничего не нужно! Дайте мне еще один шанс! Только скажите какой мне нужно быть! Я больше слова не скажу, чтобы не сердить вас! Буду немой прислужницей, только…

— Мелита! — мужчина повысил голос. — Ты понимаешь о чем просишь?! Я не тот, кто тебе нужен! Ты заслуживаешь лучшего обращения. А я никогда не буду с тобой нежным. И не предложу ничего большего.

— Мне не нужна нежность, — мой голос дрогнул от подступающих слез. — Просто позвольте быть рядом с вами! Пожалуйста. Я не смогу без вас!

— Мелита, у нас не будет нормальных отношений. Зачем тебе это?

— Мне не нужны нормальные отношения, — я сильнее ухватилась за его руку. — Оставьте меня себе, в качестве кого угодно. Хоть карманной собачки. Только оставьте.

— Таким как сейчас я никогда с тобой не буду…

— Пусть! Только оставьте!

— Если я это сделаю, — Маер продолжал выкладывать ничего не значащие для меня аргументы, — я не отпущу тебя еще очень долго. Возможно, это растянется на несколько лет. И мне нужно иногда сливать свою агрессию. Ты же понимаешь, что…

— Да! — воскликнула я. — Сливайте ее на меня. Сегодня мне не было больно. Совсем. Правда. Я просто испугалась. Но я на все согласна!

Маер обхватил мое лицо:

— Я скорее всего потеряю свой бизнес и не смогу обеспечивать тебя так, как раньше.

— Мне ничего не нужно! — продолжала умолять я. — Я устроюсь на работу…

— Нет, — искренне усмехнулся он, — не до такой степени.

Мужчина посмотрел на меня долгим серьезным взглядом, словно взвешивая каждое мое слово.

— Хорошо, — Маер сгреб меня в свои объятья, зарываясь носом в волосы. — С этого момента, ты принадлежишь мне. Полностью. Вся. Без остатка. Без всяких договоров. Я буду заботиться о тебе, строго наказывать за каждую провинность и… любить.

Я восприняла «любить» как интимные игры и даже не догадывалась каких внутренних усилий стоило Маеру выговорить это слово, вкладывая в него истинный смысл.