Маранта - Кае де Клиари

Девушка сбегала на кухню и вернулась с целым набором ножей, тесаков, щипцов, шампуров и вертелов. Она пододвинула небольшой столик к креслу, в котором корчился обер, и выложила там всё это барахло. Глаза у мерзавца вылезли из орбит, гаденькие узкие очёчки съехали на бок и он бессильно забился в своих, на совесть затянутых, верёвках. А наша невозмутимая подруга, между тем, выбрала нож поострее и начала деловито срезать с него одежду, не трогая верёвки. Даже мне стало жаль этого ублюдка, когда я посмотрел в его мерзкую физиономию.

"Ты, кстати, можешь остаться в живых!" – как бы, между прочим, сказала Маранта, не прекращая своей работы.

Обер перестал скулить и уставился на неё совершенно круглыми глазами. И вдруг, девушка схватила со столика вертел и с размаху всадила его в ухо связанному! Я уж думал ему крышка, но оказалось, что она только прибила его левое ухо к спинке кресла. Бедняга забился и задёргался, как таракан, которому вдруг прижали лапку, а моё прекрасное чудовище, по-прежнему невозмутимо, взяла другой вертел и также приколола им правое ухо обера. Это надо было видеть!

"Ты можешь остаться в живых, – всё тем же ровным голосом проговорила она, – если сейчас расскажешь, как нам выбраться из города. Сейчас я выну кляп из твоего рта, и ты начнёшь говорить, но если это будут слова не по делу, то вместо тряпки получишь в пасть вот это!"

Она взяла со столика двузубую вилку длиной с руку и поднесла её к глазам обера, а потом и в самом деле вытащила кляп. Некоторое время слышалось только бульканье и нечленораздельное пришепётывание, а потом обер заговорил.

"Пощадите!" – было первое, что из себя выдавил.

Маранта вздохнула, вставила зубья вилки ему в рот и отвела локоть, приготовившись нажать на рукоятку.

"Я скажу! Я скажу! Я знаю, как выбраться незаметно! – заторопился гадёныш, и девушка чуть отвела руку. – Есть место, окошко в городской стене, незаметное такое. Я его для себя держу, ну если понадобится что-нибудь. Со стороны оно совсем не видно, так-как находится в промежутке между выступами. Там всегда тень, даже днём. Внутри – каземат, и в нём смонтирован выдвижной блок с лебёдкой. Снаружи пост, там стоят мои люди. Я скажу вам пароль. Блок выдержит большой груз, лошадь поднять можно! Только не убивайте! Пожалуйста!"

"Я же сказала, чтоб ты говорил только по делу!" – прошипела Маранта, снова отводя локоть для удара.

Я положил руку ей на плечо, а оберу сказал:

"Ты пойдёшь с нами. Пароль скажешь сам, и если что-нибудь пойдёт не так, я лично снесу тебе голову. Понял?"

Он понял и тогда я выдернул оба вертела и вернул кляп на место. Но пускаться в путь прямо сейчас было рискованно, ведь пока бы мы добрались до места, десять раз могли засветиться по дороге. К тому же ещё не ясно было, как нам быть с Порфирием и Теренцием.

Для начала мы неплохо перекусили. Что еда, что закуски в доме обера всегда были отменными, мешал только скулеж, доносившийся из погреба, где были заперты слуги. Даже, когда я на них цыкнул, эти дураки продолжали выть и причитать, хотя сидели в помещении, где повсюду была развешана и расставлена всякая жратва. В конце концов, Маранта поговорила с ними сама, после чего настала такая глубокая тишина, что казалось, там вообще никого нет. Я даже заподозрил неладное и сходил, проверил, живы они там или как? Но они были живёхоньки, только жались по углам перепуганные до смерти. Н-да, мне и сейчас интересно, что она им такое сказала?

Другой проблемой было то, как нам заштопать, попорченного Марантой, обера. Оба уха у подлеца были пробиты, хоть бублики туда вставляй. Кровь уже остановилась, но уши стали распухать и грозили вырасти, каждое с тарелку! Маранта предложила совсем их отрезать, но я подумал, что обер после этого может повести себя не так, как нам хотелось бы, и мы просто замотали ему голову тряпками, так что осталась видна только кислая физиономия.

С Теренцием решили поступить так же, как и в прошлый раз, то-есть выдать его за труп. Дело осложнялось тем, что бедняга начал потихоньку приходить в себя и мог выдать нас внезапным стоном. Допустить такое, значило провалить всё дело, и мы решили рискнуть. Маранта, (вот кладезь премудрости!), накопала в палисаднике каких-то кореньев, сварила их в вине и то, что получилось, влила в рот нашему другу. Ровно через пять секунд, он дёрнулся и затих. Поначалу я решил, что он умер, но потом нащупал еле заметный пульс.

"Он не будет шевелиться ещё часа три, а потом может внезапно проснуться и закричать", – пояснила Маранта, и я понял, что надо поторапливаться.

Пока мы готовились к побегу, солнце село. Я вытащил кляп из пасти обера и ещё раз оговорил с ним все детали. Потом мы погрузились в ту же повозку и тронулись в путь. То, что полиция имеет свои контрабандные каналы, я знал давно, но что дело поставлено на такую широкую ногу, это мне в голову не приходило. Нет бы, дать заработать добрым людям, так они их гнобят и наказывают, а сами творят полное беззаконие!

Короче, мы доехали до полицейского участка у северной стены. Приземистое здание задом прилепилось к самой стене, как будто его строители хотели сэкономить на материале. Мы вошли внутрь, подталкивая перед собой перевязанного обера. Ночной дежурный выкатил на нас буркалы размером с яблоко, но узнав начальство, успокоился и провёл внутрь здания. Теперь стало понятно, зачем это строение прилепилось непосредственно к ограде, когда вокруг было достаточно места. В крохотном, пыльном кабинетике за шкафом, заваленном никому не нужными бумагами, нам открылась дверь, ведущая вглубь городской стены. Сразу за дверью обнаружился узкий коридор, круто поднимающийся вверх. Порфирий со спелёнатым, как младенец, Теренцием на руках, в этот коридор еле втиснулся, но всё прошло благополучно и вскоре мы оказались перед прочной дверью с окошком, совсем, как в тюремной камере. Я ещё раз подтолкнул обера, и он постучал в эту дверь замысловатым стуком. Окошко открылось, и в нём показалась часть широченной физиономии.

"Пароль!" – коротко рявкнул кто-то по ту сторону двери.

"Закон превыше всего!" – квакнул обер, который в этот момент грубо нарушал закон.

Засов лязгнул и, открывшаяся дверь, пропустила нас в просторное помещение, посреди которого стоял замысловатый механизм. Это и был выдвижной блок с лебедкой, о котором рассказывал обер. В углу за столом, уставленном жратвой и бутылками, сидели два стража, каждый из которых был в обхвате побольше Порфирия.

"Ой, шеф, а чой-то с вами?" – спросил тот, который открыл нам