Соблазнение на Коста-Рике - Пиппа Роско

Прежде чем Скай успела передумать, она бросилась к краю водопада и прыгнула с него, вытянувшись в струну. Казалось, все, что она чувствовала, пронеслось через нее менее чем за секунду. Страх, счастье, волнение, удовольствие. Она была почти уверена, что закричала, но к тому времени, когда поднялась из глубины воды на поверхность, она знала о себе одну вещь наверняка.

Она была из тех, кто прыгал со скалы в воду и любил это.

Теперь она хотела знать, что произойдет, если она прыгнет еще раз.

Бенуа встал под душ, чтобы смыть пот и следы грязи с обратного пути через тропический лес. Струя воды ударила его по коже, но этого было недостаточно. Он выключил горячую воду и оставил только холодную.

Что угодно, лишь бы успокоить свое тело, очистить свой разум от калейдоскопа эротических образов Скай. Она в мокром нижнем белье карабкается вверх по склону водопада, как эльф, выходит из воды и отбрасывает волосы с лица, ее сильные ноги и руки крепко удерживают ее в воде.

Она приснилась ему прошлой ночью. Сначала его сны были насыщенными и возбуждающе эротичными, о таких снах можно только мечтать. Но затем, незадолго до рассвета, сны изменились. В своей спальне, в своей постели он нашел Скай в красном неглиже с мужчиной, лица которого он не смог разглядеть. Бенуа проснулся с колотящимся сердцем и в холодном поту.

Это было ему предупреждением? Не о Скай — он ни на секунду не думал, что она может так поступить. Для себя самого. Он лучше всех знал, что его суждения о женщинах неверны. Камилла, его мать — он никогда не должен забывать об этом. Так что этим утром он планировал пойти к водопаду в одиночку, чтобы привести голову в порядок. Но то, как она посмотрела на него за завтраком… А потом у водопада, блеск в ее глазах после того, как она прыгнула… Он как будто почувствовал тот же прилив адреналина, что с головой накрыл ее саму. Она прыгнула с такой вышины в воду в первый раз в жизни. Бенуа видел в ней ее силу. И он понимал, что сама Скай не знает о том, на что она способна.

К тому времени, как они вернулись в дом, уже начало темнеть. Внутренний дворик был освещен луной, в небе сияли звезды. Бенуа обернул полотенце вокруг талии и вернулся в дом. Он злился. Злился на Скай и на себя. Немного подумав, он понял, что это был не гнев — это было разочарование. Он хотел Скай так сильно, как никого не желал раньше, даже Камиллу. И он был достаточно глуп, чтобы пойти на сделку, которая предполагала, что она останется в его жизни еще на три года. Как только они поженятся, он позволит ей вернуться в Англию. Он просто не сможет жить рядом с искушением все это время. Он был уверен, что уничтожит ее. Как он чуть не уничтожил своего брата в ту ночь, когда ушла его мать.

Он прошел через дом и поднялся по лестнице в спальню. Скай нигде не было. Но он не мог избавиться от ощущения, что она не легла спать. В своей комнате он швырнул полотенце в корзину в углу и натянул свободные черные брюки. Что-то не давало ему покоя, что-то, с чем он не хотел сталкиваться годами.

Дверь в его комнату открылась, и он обернулся на шум. В дверях в ореоле света стояла Скай. Он стиснул зубы. На ней была его рубашка. Ничего больше. Он понял, что Скай не знала, что свет позади нее и тонкая ткань рубашки открыли его взору больше, чем она хотела. Он мог видеть форму ее бедер под тонким льном, изгиб ее талии, легкую тень изгиба ее груди.

Он сжал руку, чтобы не потянуться к ней.

— Ты не сказал мне ни слова с тех пор, как мы ушли с водопада.

— И ты думаешь, что, придя сюда сейчас, ты найдешь то, что ищешь?

— Да.

Он повернулся к ней спиной и посмотрел на темную тень леса за окнами. Ему не следовало заставлять ее прыгать. Он просто… Он просто хотел, чтобы она знала. Какой удивительной она могла бы быть, если бы перестала позволять другим людям диктовать ей свою волю.

Он услышал, как она сделала еще один шаг в комнату, и закрыл глаза. Она может все испортить. У них была идеальная сделка. Каждый должен был получить то, что хотел, и затем они расстались бы.

— Почему ты предпочитаешь оставаться в этом доме один? — спросила она с таким ясным и твердым английским акцентом.

Это был не тот вопрос, которого он ожидал, поэтому ему понадобилось время, чтобы переключиться. В этот момент она сделала еще один шаг вперед. Он чувствовал это.

— Потому что он полностью отрезан от остальной части моей жизни.

Она кивнула, как будто не только поняла, но и ожидала такого ответа.

— Он очень уединенный.

Он нахмурился, но да — дом был отрезан от цивилизации.

— Как будто, — сказала она, делая еще один шаг к нему, — то, что происходит здесь, не влияет на то, что происходит там.

Он замер, понимая, к чему она клонит, но не был уверен, что хочет последовать за ней.

— А работает ли это в обратном направлении? — спросила она, и от ее простого вопроса волосы на его теле встали дыбом. Она слишком много просила.

— Никто еще не побывал здесь, чтобы это выяснить, — сказал он. Он проигрывал битву, потому что хотел чего-то другого, кроме горького вкуса вины и сожаления. Он хотел ее.

Скай стояла рядом с ним и, глядя в окно, позволяла ему изучить себя, принять ее. Она чувствовала его взгляд на своей коже.

— У нас есть сделка, — хрипло сказал он, ничуть не напугав ее. Она знала, что он борется с желанием. Знала, что он хотел ее так же сильно, как она хотела его. — Ты согласилась стать моей женой — на три года. Если это…

— Думаешь, из-за моей неопытности я не смогу отделить эту ночь от нашей сделки? Или ты думаешь, что, раз я женщина, я не могу отделить свои эмоции от…

— Дело не в тебе, — прорычал он. — Дело во мне. Потому что я знаю, что в глубине души я ребенок своих родителей — эгоистичный и всегда в одном шаге от того, чтобы делать все, что я хочу. И, поверь мне,