Железный человек - Лев Могилев

"Да, это - единственный выход" - согласился он.

Профессор в волнении прошелся по комнате. Губы его шевельнулись, но роковое имя не слетело с них. Если не решиться сейчас - завтра будет поздно. Профессор мобилизовал всю силу воли. Крепко сжимая руками спинку стула, он выпрямился и, в упор глядя на железного человека, сказал:

- Нед!

Глаза железного человека обратились к нему.

- Нед Карти!

Медленно и тяжело поднялся железный человек со стула и сделал к нему шаг. Его лицо дрогнуло, а глаза смотрели в самую душу профессора. Траубе попятился. А железный человек подходил все ближе и ближе. Дверь была в противоположной стороне. Профессор оказался в углу комнаты. Справа - стена, слева - стена. Идти некуда.

Они стояли друг против друга. Они стояли, как тогда, в памятный день рождения железного человека. Сколько прошло времени, минута или вечность?

- Вспомнил! - услышал Траубе глухой голос.

Воспоминания многих лет, как вода, прорвавшая плотину, хлынули в мозг железного человека Они были яркими, живыми. Они мчались, сменяя одно другое.

Траубе видел, как расширились зрачки Неда Карти, как судорожно двигалось его лицо. А перед мысленным взором Неда проносились тысячи лиц. Вот одно из них... красивое, молодое... Лицо подруги его юношеских лет. Элеоноры Стэкл.

- Теперь я все знаю, - заговорил железный человек, - я знаю, почему вы так упрямо следили за мной, почему следовали за мной всюду! Вы не хотели, чтобы я оставался один. Вы хотели, чтобы ничто не напомнило мне прошлого, вы хотели похоронить Неда Карти, но он воскрес! Он жив!

Голос железного человека звучал глухо и грозно.

Траубе чувствовал, как подлый животный страх пропитывает каждую клеточку его тела. Он хотел жить. Жить! Каким жалким, каким беспомощным чувствовал он себя перед этой страшной боевой машиной с живым человеческим мозгом! Удар - и он, Траубе, великий ученый, превратится в бесформенную кровавую массу. Жить!

Дрожащей рукой проник профессор во внутренний карман пиджака. Дрожащей рукой извлек он оттуда небольшую сложенную вчетверо бумагу. Не зря берег профессор этот документ.

- Читайте, - протянул он документ железному человеку.

И железный человек прочел. Вновь взглянул он на профессора. Но уже не было в его взгляде угрозы. В нем была великая тоска, великий упрек. Губы железного человека дрогнули и шевельнулись.

- Чудовище!

Шагнув назад, он с грохотом повалился на пол.

Потрясенный мозг профессора не сразу осознал происшедшее. Не смея шевельнуться, стоял Траубе в углу. Но вот глаза его расширились. Дикий, отчаянный крик вырвался из груди.

- Гарри! Нед! Нед!

Профессор бросился к железному человеку, неподвижно распростертому на полу. Он разорвал у него на груди рубашку. Он лихорадочно переводил на стальной груди маленькие рычажки. Но тщетно.

Стемнело. Последний отблеск заката погас на далеких горах. В комнату вошли синие вечерние сумерки.

А профессор Траубе все еще ползал по полу, как слепой, ощупывая руками холодное тело железного человека.