Вкус свежей малины - Изабелла Сова

— Так получилось, что вот уже неделя, как знаю.

— Втюрилась? В кого? В барашка?

— Холодно.

— В директора? — рискнула Иола.

— Молчу как вкопанная.

— Скажи хоть, как его зовут, — не отставала я, — или хотя бы как выглядит.

— И чем занимается, — присоединилась Иола.

— Расскажу, когда все прояснится, — решительно объявила Эва, — а пока пусть это остается моей сладостной тайной.

10.06. Отдала исправленный вариант диплома и жду. Человек постоянно ждет. Ждет квартиры, ждет любви, ждет дурацкого телефонного звонка. На этот раз от Иолы. Она должна принести мне образец мотивационного письма.

— Малина, да ты совершенно не умеешь рекламировать себя, — объявила она, прочитав мое резюме. Что это значит: «Надеюсь, я не слишком докучаю Вам»?

— Я хотела пробудить симпатию.

— Самое большее — жалость. Ты действительно хочешь найти работу? У меня такое странное впечатление, что нет.

— Так оно и есть — не хочу, но надо. Через неделю я получаю последнюю стипендию. Бабушка будет оказывать мне вспомоществование только до конца каникул. А с папашей, как всегда, ничего не понятно. Он то появляется, то исчезает.

— Счастье еще, что у тебя есть я. Я принесу тебе приличное резюме и CV[11].

И вот я жду. Иола не сказала, когда принесет. А я не давлю на нее, потому что у нее своих дел невпроворот. Букеты, всякие причиндалы, всевозможные формальности, предсвадебная гонка. Может быть, и меня ждет то же самое с Ра-фалом?

— Надеюсь, нет, — отрезала Эва.

— А я считала тебя лучшей своей подругой. Что ты имеешь против Рафала?

— Собственно, ничего. Если не считать, что он хитрый и непорядочный.

— Я с ним больше года ходила, и ты только сейчас говоришь?

— Я всегда утверждала, что ты заслуживаешь лучшего, — запротестовала она, — но ты же никого не слушаешь.

— Все, по-твоему, заслуживают лучшего! Рафал — хитрый и непорядочный, Виктор — склад гаджетов, Петр — карьерист. Но тут у нас с тобой мнения сходятся. Но можешь ты назвать мне хоть одного, с кем стоит ходить?

— Могу, — почти беззвучно ответила Эва.

— Я превратилась в одно большое ухо. И кто же этот принц?

— Сын нашего директора, — выпалила Эва, закуривая сигарету. Третью в жизни.

— Ты шутишь? — Она молчала. — Нет, не шутишь. Как его зовут?

— Томек.

— У тебя есть его фотография?

— Есть только вот это. — И она достала из рюкзачка мятый листок. — Ксерокс его характеристики из летнего лагеря трехлетней давности. Он стащил ее из школы, а я стащила у него, отксерила и вернула.

— Покажи! — Я взглянула на листок. — Так я знаю его. В лагере он был у меня в группе. Как раз три года назад. Блондин в очках, да?

— Ты серьезно? — оживилась Эва.

— Сама посмотри. Отзыв воспитателя: мой почерк и моя подпись.

— Действительно. — Она начала читать: — «Томек — мальчик творческий, наделенный огромным воображением и актерским талантом. Товарищи его любят. Доброжелательно относится к старшим по возрасту и к животным. Больших трудностей воспитателям не доставлял». Да, именно такой он и есть. Творческая и впечатлительная натура.

— Ты, видно, не знаешь, как пишутся характеристики в лагере?

— Как?

— Видишь, сверху есть характеристика классного воспитателя.

— Вижу. Ну и что?

— Берутся все карточки, тасуются, и мнение школьного воспитателя переписывается из одной карточки в другую. Иногда добавляешь что-то от себя. «Больших трудностей не доставлял» означает, что парень был пойман на курении или вышиб дверь. А если он оказывался смирным и послушным, то писалось «Никаких трудностей не доставлял».

— Загибаешь!

— Нет, Эвита, не загибаю. Я даже помню, что он натворил. Показал венграм в окно голый зад, потому что они забросали его яблоками. Венгры решили, что таким образом он вызывает их на поединок, и оставшееся время до конца смены подстерегали его, готовые сразиться.

— И что, они побили его?

— К счастью, нет. Я велела ему сидеть в здании, но где там! Он сказал, что вломит им по первое число.

— Какой смелый, — умилилась Эва.

— Дело тут вовсе не в смелости, а в отсутствии воображения. Это были мелкие розничные торговцы, которые не привыкли миндальничать. Нож в живот — и привет. Хорошо, что он попал ко мне в группу. Квятковская сразу сообщила бы в школу.

— За то, что показал голый зад?

— А ты не помнишь, как было в школе? И не за такое люди горели. Меня чуть не завалили на математике только потому, что я сказала учителю, что он не имеет права устраивать в один день две контрольных.

— Расскажи мне что-нибудь о нем. Какой он был?

— Да чего рассказывать? Толстый, провонял табачищем, вместо брючного ремня какой-то шнурок. При виде девочек в мохеровых свитерках он такие слюни пускал…

— Я про Томека спрашиваю.

— Ах, Томек. Да я почти ничего не помню. Как-никак три года прошло.

— Ну пожалуйста. Ну вспомни. — Эва сделала «чертика». «Чертик» используется для того, чтобы умаслить знакомых, и выглядит следующим образом: прикладываешь ладони к голове, согнутые указательные пальцы изображают рожки, и при этом ты строишь умоляющую гримасу. Действует.

— Попробую. Он носил темно-синие джинсы и красную блузу с надписью «Sexy boy», а на дискотеки надевал зеленую. У него были клетчатые плавки и смешные тапки для бассейна. На прощальном вечере он оделся рыцарем. Кольчугу он себе сделал из булавок.

— Малина… Я спрашиваю про характер, интересы.

— А-а. Ну что… У него был пунктик на почве зубов и волос.

— И сейчас тоже.

— Съев шоколадку, он тут же мчался в умывалку. Все время спрашивал меня, не замечаю ли я, что у него откладывается зубной камень и расходятся зубы. Ну что еще? Считал, что он слишком толстый.

— И сейчас тоже, — непонятно почему обрадовалась Эва.

— На первом этаже у нас было зеркало. Так он все время смотрелся в него, втягивал живот, поправлял прическу. И все время мучил меня: «Скажите честно, без уверток: я очень толстый?»

— И что ты?

— Я ему: «Томек, ты беспокоишься о своей внешности прямо как девочка». А он на это: «Времена меняются, пани Малина. Мы, парни, ощущаем все большее давление. Вы читали Твистера?»

— Бедный Томек, — растрогалась Эва.

— Он был слегка зациклен на том, как он выглядит, но знаешь что? У меня совершенно не возникло впечатления, что он пустой или избалованный, как, например, Виктор.

— Потому что он действительно не такой, — уверила меня Эва. — Он впечатлительный и интеллигентный. У него отличное чувство юмора. И еще он любит животных и тоже не ест мяса.

— Короче, ходячий идеал.

— К сожалению, есть один минус.

— Какой?

— Томску всего двадцать лет. Он на семь лет младше меня.

11.06. Сегодня тот долгожданный день. День разговора и истины.

— Я никогда больше не взгляну ни на одного мужчину!

— Трудно тебе будет: половина человечества — это мужчины. — Эва подала мне очередной платок.

— Хорошо, взгляну, но уже никогда не влюблюсь.

— Хотелось бы верить.

— Ты говоришь прямо как Иола.

Я высморкалась в поданный платок.

— Вполне возможно, но посуди сама. Я пережила двенадцать твоих любовных неудач. Почему бы мне не пережить и тринадцатую?

— Огромное спасибо.

— Наверно, я не слишком удачно выразилась, — спохватилась Эва. — Я двенадцать раз слышала от тебя: «Он — моя вторая половинка». Почему бы мне не услышать это в тринадцатый раз?

— Потому что я уже не верю во вторую половинку! — взорвалась я. — Не верю в любовь! Не верю в человеческое бескорыстие!

— Я же говорила тебе: «Не ходи!»

— А я ничуть не жалею. По крайней мере, теперь я знаю, какие мужчины. И вообще люди. Потому с сегодняшнего дня все изменится. С наивностью покончено. С мечтами покончено. Я превращаюсь в машину для достижения успеха. Только карьера, деньги и власть.

— Кто тут говорит о карьере? Малина? Не может быть! — услышала я.

В коридоре стояла Иола.

— Я стучалась, — стала она оправдываться. — Наверно, вы не слышали.

— Это из-за рыданий Малины. Она переживает.

— Рафал женится. — Слова эти прозвучали вовсе не как вопрос.

— Откуда ты знаешь?

— От Виктора, его отец дружен с отцом невесты Рафала. У них какие-то общие дела. Ну что ты так смотришь? Я узнала неделю назад.

— И всю эту неделю ты молчала? Позволила, чтобы я пошла туда и выставила себя круглой дурой. К чему были притчи про соседа и капельку рассудительности?

— Ты, похоже, меня не поняла. — В голосе Иолы я почувствовала холодок. — Неделю назад я узнала об их дружбе. Об их браке Виктор сказал мне только сегодня, и я сразу помчалась к тебе.

— Слишком поздно!

— Извини, но это не моя вина. Я понимаю, что информация дошла до тебя с опозданием. Понимаю, что ты страдаешь от пустоты, образовавшейся после разрыва вашей связи. Но это не причина, чтобы разряжать агрессивность на мне. Ты должна научиться контролировать свои эмоции.