Андрей Соболь: творческая биография - Диана Ганцева

«Ростом не вышел» — монолог-исповедь главного героя Петьки Королькова, судьба которого типична для человека из низов рубежа веков. Родился и вырос Петька в семье содержательницы публичного дома, сожитель матери выпроводил неугодного пасынка «в люди» и начались Петькины скитания: сначала Нижний Новгород и служба «мальчиком на побегушках» на пароходе, потом городок на Каме и работа прислугой у спивающегося барина, от которого сманил Петьку ветеринар, впоследствии упекший его в тюрьму якобы за кражу шубы, после тюрьмы снова «родной» публичный дом уже с новыми хозяевами, а там, после смерти покровительствовавшей ему владелицы заведения, воровская жизнь по всей России от Саратова до Вильно.

Уже судя по этому беглому обзору можно сказать, что география скитаний героя и панорама быта российской глубинки, развернутая в рассказе, достаточно обширны. При этом нарисованные А. Соболем картины из жизни обывателей рубежа веков реалистичны и достоверны, так как многие из них списаны с реальных прототипов. При всем различии личных судеб автора и его героя география скитаний последнего практически полностью совпадает с маршрутом сбежавшего из Перми Юси Соболя: те же Нижний Новгород, Пермь, Саратов, Самара, Вильно. Отсутствие полной биографии писателя не дает нам возможности выявить подлинных прототипов некоторых персонажей, однако частая повторяемость образов в одном и том же облике с одними и теми же характеристиками позволяет предположить их существование.

Так, неоднократно встретится нам на страницах произведений А. Соболя «доктор по скотской части, ветеринар, плюгавый, а дошлый»26, который «с неделю скот полечит, а потом три недели сам скотом лежит», славился этот ветеринар своей наливочкой и альбомом с портретами: «А летом у него… забава была. С утра возле реки в кустах торчал. Всякие там женщины купаются, а он подглядывает. Нацелится — и готово. У него коробочка в руках, штука такая, чтоб портреты делать. Чик-чик коробочкой — и девица в кармане в натуральном виде. Всех поснимает, а потом портреты в книжку наклеивает» (219) 27. Повторяется также и образ заключенного-«мнимого юродивого»28. Эти факты, с одной стороны, позволяют нам опровергнуть несправедливые обвинения критиков в «узости кругозора» и «слепоте писателя к жизни» (См. прим.6), а с другой стороны, обнаруживают устойчивый художественный прием сопряжения реальности и вымысла для придания сюжету большей достоверности, который А. Соболь постоянно будет использовать в своем творчестве.

Сюжетная канва рассказа весьма традиционна для автобиографического повествования и завязывается на трех основных этапах становления личности: детство, отрочество, юность. При этом прослеживается взаимосвязь личностного развития с социальной средой, в которой оно происходит. Все это — общий момент во всех автобиографических произведениях, тем более связанных с обывательской средой и жизнью «дна», корпус которых ко времени написания А. Соболем своего рассказа уже был достаточно обширен. Детство Петьки Королькова проходит в публичном доме, отрочество — «в людях» у разных хозяев, а юность — в воровских притонах. Этим обусловлено и своеобразие свойств его характера. Развитие сюжетной линии настолько традиционно, что не представляет собой серьезного материала для анализа. Гораздо более интересной представляется нам авторская концепция героя «дна», которая существенно отличается от тех, что сформировались к тому времени в литературе.

С первых страниц рассказа героя о своем детстве поражает та атмосфера нелюбви, в которой рос маленький Петька. Не видевший от матери ни добра, ни ласки, Петька воспринимает ее лишь глазами окружающих: девушек и посетителей публичного дома, управляющего и любовника матери Федьки и ребят на улице, для которых она «Фельдфебельша! Стерва! Ведьма полосатая!» (190). Мать только порет Петьку да нагружает работой и днем, и ночью. Инстинктивно Петька тянется к отцу — забитому мелкому чиновнику, морфинисту и «сочинителю», в котором видит воплощение чего-то иного: «…не наш. А коли не наш — значит, хороший» (195). Но отец тоже не принимает его: «Нет у тебя папеньки, солдатское отродье!». Он вымещает на ребенке обиду на жену, которая «на него пудовой гирей навалилась и придавила» (196). У всех взрослых в «домике на Монастырской» своя жизнь, в которой Петьке нет места.

В русской литературе, с ее гуманистическими принципами, ребенок, которого никто не любит, — явление чрезвычайно редкое, если не исключительное, даже в смутную эпоху рубежа веков. У героя рассказа Л. Андреева «Ангелочек» Сашки есть любящий отец и заботящиеся о нем господа Свечниковы, у андреевского же Петьки («На даче») есть любящая мать и хозяева, у которых она работает, пригласившие Петьку на дачу. У горьковского Леньки («Детство») есть бабушка. Вальку и Марусю — героев повести В. Г. Короленко «В дурном обществе» — любят все в подвале и все о них заботятся. Именно благодаря этой любви, исходящей от окружающих, в душе ребенка проявляется светлое человеческое начало, искреннее чувство неизменно вызывает в ней ответную реакцию. У соболевского Петьки с самого детства нет никого. Лишь единожды его пожалела и приласкала одна из девушек заведения, но этим своим порывом она только «до-смерти напугала» (194) непривыкшего к такому обращению Петьку.

И далее, в отличие от героев уже упомянутых произведений, большинству из которых на их жизненном пути то и дело встречаются хорошие, добрые люди, Петьке попадется один лишь странник Семен Егорович. Сам Петька признается: «Один такой попался, алмаз чистый, а потом уж такая шваль пошла» (212). Но герой уже настолько утвердился в своем мировосприятии человека обозленного, мстительного и жестокого, что участие и доброта Семена Егорыча, как единственное исключение на общем фоне злобы и ненависти, еще больше укрепляет его в этой позиции: «Подле Семен Егорыча обмяк было, а ушел он — опять затвердел, еще хуже, чем в домике. Свету-то не видать, я и в темную пошел» (213).

Кульминацией этого конфликта с окружающим миром стало в рассказе столкновение Петьки и безногого сына пана Витольда. Петька сошелся с паном Витольдом — закладчиком и перекупщиком краденого по своим воровским делам. А у пана Витольда была дочь Зося и сын: «Калека-человек, безногий» (235). К Зосе подружка ходила Мина: «Жидовочка Зосю позовет, а сама к безногому. И все тоже: книжки да разговоры» (237).

В этом эпизоде впервые в рассказе сталкиваются позиции нормы и антинормы. До этого в тексте преобладала точка зрения повествователя, который лишь излагал историю прошлого, обосновывая и оправдывая ее с позиции настоящего. И только здесь отчетливо проявляется противопоставление естественных человеческих взаимоотношений, являющихся нормой для Зоси, Мины, безногого и самого автора, и неадекватного