Не драконь меня! (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

Дракон зажал мне рот ладонью и прошептал:

— Если хочешь жить долго и счастливо, заткнись и посиди здесь. Я сейчас. Ах, да. На тот случай, если ты все-таки решишь сбежать. К этим, с рунами на лбу, соваться не советую. С оборотнями у тебя хотя бы есть шанс. Они, конечно, сначала тебя покусают, возможно, немного надругаются, но потом, после того, как все выяснится, обязательно извинятся. Или нет. Им гораздо проще прикопать тебя где-нибудь в лесу под кучей бараньего дерьма, чтобы замаскировать запах гниющей плоти, чем объясняться перед главой стаи, почему ты в потрёпанном состоянии. Что-то я разболтался, ты же взрослая девочка, сама все понимаешь.

Издевательски похлопав меня по плечу, дракон ушел.

А я сглотнула и нервно хихикнула.

Он ведь это специально, да, наговорил? Чтобы я не сбежала?

Ах, этот воздух свободы. До чего же он сладко пахнет! Но чем-то, все же, подванивает…

Только драконья спина затерялась в толпе, я связалась с отцом.

«Па, привет я жива и даже почти здорова, только есть, хочу невыносимо».

«Круто, — прочавкал отец. — Тогда не буду говорить, что ем рисовые рулетики с красной рыбой, посыпанные икрой, которая забавно щелкает на языке. И про твои любимые, в стружке тунца тоже не скажу. Ты, когда голодная, такая нервная становишься».

У меня дернулся глаз и сжался желудок.

«Спасибо, папа, что не сказал, — проворчала, сквозь зубы. Меня окружают сплошные тролли. — Мы возле Брейвица. Не знаю, надолго ли, дракон куда-то ушел, а я сижу в кустах. Голодная. В синяках. Пап, видел бы ты, что у меня на голове! Понюхал бы ты меня!»

«Дочь, давай без подробностей. Мне хватило того периода, когда мы с матерью тебя подтирали. Теперь уж как-нибудь сама».

«Да папа! Ты можешь хоть минутку побыть серьезным? Нас преследуют…»

Связь с коварным шипением оборвалась, словно ее кто-то перекусил. Драконий глушитель уже на подходе. Вскоре и правда зашуршали кусты. Я безошибочно определила Элгада еще до того, как увидела его недовольное лицо. Каким-то внутренним чутьем. Мне бы сидеть и трястись от каждого шороха, но сердце билось ровно и уверенно, как рядом с отцом. Он хоть и тролль, но за меня и гризли голыми руками на лопатки уложит. Причем у того и шанса не будет.

— А ты все никак не наболтаешься. Я ведь сказал, что это небезопасно.

— Да кто, кроме тебя…

Дракон положил палец на мои губы и притих.

— Доболталась.

Нас заметили? Как⁈

Ящер накинул на мои плечи плащ, схватил за руку и потащил на проходную, у которой толпилось множество народа. Я понимала, что рядом со стражей на нас не нападут, но до нее, по моим скромным подсчетам, не меньше километра по открытому полю!

— Надеюсь ты хорошо бегаешь, — негромко бросил дракон. — Беги, Бриана Дероуз. Беги так, как будто бы это самый главный забег в твоей жизни.

Дракон крепче сжал мою ладонь, кивнул и сорвался с места с такой скоростью, что я едва ли не волочилась за ним, вспарывая ногами землю. Мне, в сущности, и бежать-то не требовалось. Дракон тащил меня за собой, а я работала плугом. Стопы нещадной пекло, но я и словом не обмолвилась, понимая, что без меня дракон спринты бы не устраивал. Наверняка в его волшебном рукаве какой-нибудь козырь типа невидимости или еще чего-то такого.

Головорезы кинулись за нами и неслись так стремительно, что их движения смазывались в бесцветные тени. Кто они? Что за сущности?

Мне впервые стало по-настоящему страшно, потому что если нас догонят, то…

Я ведь не бессмертная!

Я человек!

В этот странный и неподходящий момент я осознала свою смертность.

Дракон неожиданно подхватил меня на руки и ловко перескочил через железное ограждение, вливаясь в скучающую толпу. Люди ахнули, шарахнулись, глянули на нас с осуждением, осыпали ругательствами и быстро утратили интерес. Преследователи, словно голодные гиены, метались вдоль ограждения, не решаясь перейти. Один из стражников заметил суету и двинулся в нашу сторону, разрезая собой толпу.

— В чем дело? Кто тут безобразничает? — рявкнул он, громыхнув доспехами.

— Просим прощения, — смиренно произнес дракон. Я аж поперхнулась. В ком-то сдох актер! Причем в страшных муках. — Мы с супругой купцы. По дороге на нас напали бандиты, вот эти, — и, без зазрения совести, великий и ужасный дракон ткнул пальцем в ничего не подозревающих преследователей. — Вот они, окаянные. Смертоубийством угрожали, мзду просили неподъемную. Просим вашего заступничества!

Стражник, стоит заметить, довольно высокий, грозно глянул поверх голов и профессионально вычленил источник проблем. Сам источник проблем вел себя довольно нагло и убегать не собирался.

— Вы, стало быть, дисциплину нарушаете? — рявкнул страж. Но нарушители молча скалились и в целом вели себя подозрительно. — Так значит? Со стражами порядка сотрудничать отказываемся? А ну-ка поди сюда. А вы граждане, давайте, ступайте. Проходите в город. Хирсонс, пропусти этих двоих!

Толпа понимающе расступилась, бросая нам в спину подбадривающие возгласы, и мы прошли на контрольно-пропускной пункт. Только благодаря капюшону, наглухо закрывающему лицо, я осталась неузнанной. Пришлось усиленно кашлять, прикрывая рот, когда мы проходили проверку документов. Дракон объяснил, что у меня инфлюэнца, что для жен купцов дело обычное. Длительные переезды в неподходящих для дам условиях способствуют таким проблемам. Нас долго не мучили, поставили отметку на свободной странице документов, и мы прошли за ворота. Дадина Бабарина и, прости Пресветлый, Дермадонт.

— Не расслабляйся. Наша задача — добраться до портальной и пройти проверку. Сама понимаешь, нас не должны опознать.

Когда вокруг столько врагов, лучше, когда они не знают, где ты находишься. Да и пресса не способствует сохранению инкогнито, особенно, когда ты настолько хороша!

— У тебя есть украшения? Что-то помимо кулона?

— Серьги, браслет, — ответила машинально. — А что?

Дракон бросил быстрый взгляд на мое запястье, чуть отодвинул капюшон, оценил серьги.

— Браслет сгодится. Идём.

Скользящее движение по коже, и браслета у меня больше нет. А шли мы не куда-нибудь, а прямиком в ломбард и, судя по виду, не очень-то законный!

Внутри пахло пылью, потом и дешёвым алкоголем. В маленькой коморке почти не было света, зато с избытком — сигаретного дыма. Мы с драконом едва помещались в помещении метр на метр. Щёлкнул шпингалет, открылась железная форточка и в ней нарисовалась толстая гномья рожа с толстой сигарой в зубах.

Я зычно чихнула.

— Че надо?

— Сколько? — спросил дракон.

Гном сощурился, присмотрелся к моему браслету, покрутил его в руках. Достал лупу, посмотрел поближе, пожевывая сигару.

— Развести меня захотели? Не больше золотого за эту побрякушку!

Что⁈ За отцовский подарок⁈ Да это же единственный в мире экземпляр! Чистейшее розовое золото! Оно инкрустировано бриллиантами сложнейшей очистки и редчайшей огранки! Все это я озвучить не успела, потому что дракон в секунду намотал гномью бороду на кулак и очень вкрадчиво прошептал:

— Присмотрись получше.

— Ой, — икнул гном, едва не подавившись сигарой. — Да это я не той стороной лупу держал. Извините, господа почтенные, что сразу не разглядел! Это же единственный экземпляр, правильно? Чистейшее золото? Камни редкой огранки. Сильстоном гранить только в одной гномьей провинции умеют. Пятьдесят золотых.

— Семьдесят, и твоя борода остается на месте.

— Хорошо, шестьдесят восемь, так шестьдесят восемь, — нехотя согласился гном, отсчитывая нам едва ли не больше первоначальной цены за этот браслет.

Дракон тщательно пересчитал каждый золотой, зная, что гномы те еще проныры. Отбраковав ненастоящие монеты, Элгад загрузил добычу в холщовый мешочек, и мы вышли на улицу. Не знаю, что впечатлило меня больше, что дракон без зазрения совести сбагрил в ломбард мой браслет, или что выручил за него больше, чем потратил отец.

— Если бы существовала премия мудак года. Ты бы получил гран-при, знаешь?