Конфуз в небесной канцелярии - Дарья Калинина

Олег не мог ничего найти, а между тем сверху, где, как оказалось, оставались Пергаминон и сестрицы Дятловы, раздался голос одной из сестер:

– Батюшка, да это же он!

– Точно! Я его тоже узнаю!

– Думали, что жилец, а это и не жилец вовсе.

– Кто? – вслух недоумевал Пергаминон. – Чей жилец или не жилец?

– Да ее же! – надрывались сестры. – И не жилец, а зять!

– Чей зять?

– Раисы Никитичны!

Теперь до Пергаминона дошло.

– Вот оно что! Стой! – завопил он что есть силы. – Стой, мерзавец!

Смекнув, что окрик относится именно к нему, Олег вскочил на ноги. Черт с ним, с париком, главное сейчас – убраться отсюда подобру-поздорову. Пергаминон начал спускаться.

Олег тоже помчался вниз. Он чувствовал, что погоня настигает его. Ноги летели, не касаясь ступеней. В любой момент Олег мог вновь упасть, а на такой скорости это могло обернуться для него серьезной травмой. И тут внезапно он понял, что снова может видеть! Изъеденные временем, но все еще широкие и добротные ступени заканчивались, дальше была площадка, потом снова лестничный пролет. Олег преодолел это расстояние за считаные секунды, а вот упитанные Пергаминон и путающиеся в своих юбках сестры не могли развить такой скорости.

Так что Олегу значительно удалось опередить своих преследователей. Выскочив во двор, он завертел головой. Где же Яна?

Она была рядом. Девушка бежала к нему, маша рукой и совсем забыв, что Олег этого не может видеть.

– Олег! Я тут!

Олег подхватил стоящую неподалеку скамейку и одним махом подпер ею железную дверь подъезда. Он надеялся, что это позволит хоть ненадолго задержать Пергаминона и его свиту.

– Что вы делаете? – подбежав, спросила запыхавшаяся Яна. – Зачем это?

Не отвечая девушке, Олег схватил ее за руку.

– Где ваша машина?

– Там!

– Бежим!

И первым помчался в направлении, указанном Яной. Он успел увидеть ее машинку нежно-изумрудного цвета, притулившуюся на крохотной парковке возле совсем уж маленького скверика. Яна подбежала к ней и крикнула ему:

– Сюда! Скорей!

Оглянувшись через плечо, Олег также успел увидеть, как из двери дома с криком и бранью вырывается упитанный дядька в окружении трех теток и бежит к ним. Одна из женщин точно была той самой Марфушенькой-душенькой, что опекала Раису Никитичну, а потом рылась в вещах Олега и изучала его паспорт.

Олег еще успел увидеть толстую красную рожу отца Пергаминона, налитые кровью злые глаза и собственный парик, которым этот мужик размахивал, словно полковым знаменем. Но дальше зрение вновь оставило Олега, садиться в машину ему пришлось уже на ощупь.

Яна запрыгнула на водительское сиденье.

– Что произошло? – взволнованно спросила она.

– Потом, все объясню потом. Сейчас ходу!

– Но Пергаминон…

– Яна, я сказал, поехали!

Яна вздрогнула и нажала на газ. Машина тронулась с места так резко, что Олегу показалось, они прыгнули. Судя по приближающимся голосам и топоту, Пергаминон был уже совсем близко. Но все-таки он не успел догнать беглецов. И Яна, которая обернулась назад, с удивлением увидела, как пузатый отец Пергаминон бессильно грозит им вслед, подпрыгивая на одном месте и буквально терзая в руках что-то пушистое, мягкое и такое знакомо кудрявое.

Кинув взгляд в сторону Олега, она не удержалась и улыбнулась, потому что поняла, что за предмет остался в руках Пергаминона. Но все вопросы Яна мудро решила оставить на потом, интуитивно чувствуя, что ее новый знакомый просто не в состоянии сейчас отвечать адекватно.

Глава 8

Олег пришел в себя после погони далеко не сразу. Сначала он долго и безуспешно пытался просто отдышаться. Потом вытирал выступивший на лбу пот. А потом неожиданно пожаловался:

– Парик достался батюшке в качестве трофея.

– Да, я это уже поняла.

– Вряд ли он мне его вернет, как вы считаете?

Яна считала, что это самое меньшее, что должно сейчас беспокоить Олега.

– Что у вас произошло с Пергаминоном?

– Он застукал меня.

– И вам пришлось уходить с боем?

У Яночки от волнения даже дыхание перехватило. Олегу стало неловко за то, что он подвергает эту милую девушку таким испытаниям.

– Сначала они меня не узнали, – ответил он, – хвала моему старому театральному реквизиту. Я даже начал надеяться, что все обойдется. Но потом, уже на лестнице, я случайно потерял парик, и сестры меня все-таки узнали.

– Как же вам удалось удрать от них?

– Чудом! – откровенно признался ей Олег. – Одним лишь чудом!

Яна помолчала, а потом произнесла:

– Мне показалось, что когда вы выбежали из дома…

– Да?

– Мне показалось, что вы… что вы видели дорогу и вообще все вокруг.

Олег смутился. Ему не хотелось обнадеживать Яну насчет своего исцеления. Она ведь не Раиса Никитична, которая была бы рада любому просвету. Для Яны нужна определенность. Либо он видит, либо нет. Такие временные и всегда неожиданно возникающие моменты… О них ей лучше не знать. Пока не знать, во всяком случае. Ведь, вопреки ожиданиям самого Олега, конечного исцеления может и не наступить.

Поэтому Олег промолчал. А у Яны уже был готов следующий вопрос:

– Вам удалось что-нибудь узнать?

– Кое-что… – уклонился от ответа Олег, которому сначала хотелось все хорошенько обдумать самому. – А куда мы сейчас едем?

Яна смущенно засопела, но потом призналась:

– Уже вечер. Я думала отвезти вас ко мне.

– К вам?

– Ну да, – пробормотала девушка. – И мне, и вам нужно отдохнуть. Или вам есть где остановиться?

Олег покачал головой.

– Нет. К Раисе Никитичне мне соваться нельзя, да там опечатано.

– Тогда чего вы спрашиваете? Сидите себе, ждите, когда вас доставят до места.

Олегу показалось, что Яна, с одной стороны, сердится, а с другой – вроде как довольна. Но весь предыдущий опыт общения с противоположным полом подсказывал Олегу, что сейчас ему лучше помолчать. У женщин бывают странные перепады в настроении, и в такие моменты, когда они и сами еще толком не определились, что они чувствуют, их лучше не трогать.

До Яны им пришлось добираться около часа. По пробкам путь до Оккервиля, где жила Яна, занял много времени и отнял у них обоих последние силы. Так что, когда пришло время выходить из машины, Олег едва смог выбраться. Да и то ему понадобилась помощь Яны, которая буквально за руку вытащила его затекшее туловище из слишком тесного для Олега салона.

– Что у вас за машина?

– «Матиз». А что?

– Нет, ничего.

Но Яне, видимо, показалось, что в вопросе Олега скрыт какой-то отрицательный подтекст, потому что она немедленно встала на защиту своего скакуна:

– Прекрасная машина, очень маневренная.

– Да, да.

И хотя Олег не спорил, Яна добавила уже с явным вызовом в голосе:

– Я бы не променяла ее ни на одну другую!

Решив, что лучше будет молчать, на подгибающихся ногах Олег добрел следом за своей провожатой до нужной квартиры, снял обувь и без сил повалился на кресло, к которому девушка его подвела.

– Есть хотите? – осведомилась Яна, все еще чуточку сердито.

– Не отказался бы. Откровенно говоря, просто умираю от голода.

Яна удовлетворенно хмыкнула и удалилась на кухню, откуда вскоре раздался звук льющейся воды, застучали крышки кастрюль, захлопали дверцы шкафов. Все эти звуки были какими-то удивительно знакомыми и родными. Олег откинулся на спинку кресла и наконец-то смог расслабиться. Итак, что же ему удалось узнать сегодня, лежа под кроватью в доме Пергаминона?

Во-первых, если говорить в общем и целом, то Пергаминон казался Олегу непричастным к убийству тещи. Хотя, конечно, глаз на ее квартиру Пергаминон положил. И неспроста он упрашивал своих сообщниц обеспечить ему алиби. Чуял, что следствие уже заинтересовалось его личностью, а также его знакомством с покойной. Но в то же время Пергаминон выслушал от своих сообщниц доклад, из которого следовало, что никто из них к смерти Раисы Никитичны причастен не был. Смерть старухи явилась для них полнейшей неожиданностью.

Они просто хотели поживиться за счет доверчивости пожилого человека. Расчет их был прост: если бы я не вернулся или от меня удалось бы избавиться, то Раиса Никитична могла бы со временем завещать им свою квартирку.

Олег даже не исключал вероятности того, что члены этой общины охотно бы ухаживали за пожилой дамой и ничем не стали бы приближать ее естественный конец. Но чему быть, как говорится, того не миновать. Рано или поздно старушка бы плавно отъехала на тот свет, а Пергаминон сделался бы обладателем еще одной квартиры.

Незаметно мысли Олега потекли в направлении того, а как же вообще получилось, что Пергаминон или кто-то другой смог претендовать на это жилье. Олег погрузился в некое забытье, пограничное состояние между сном и явью, а затем в его памяти неожиданно всплыло продолжение последнего дня, который они с его покойной женой Леной провели вместе.