Священный цветок - Генри Райдер Хаггард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот портрет я тоже взял себе, думая, что со временем он может пригодиться как вещественное доказательство.
– Можно подумать, Квотермейн, что обитатели этого дома покинули его очень поспешно, – сказал Стивен.
– Это верно, дорогой мой. Но, быть может, они не покинули его. Быть может, они остались здесь…
– Убитыми?
Я кивнул головой и продолжал:
– Мне кажется, что наш приятель Хассан мог бы кое-что рассказать об этом. Надо пойти осмотреть церковь, пока не готов ужин и пока светло.
Мы прошли через пальмовую и апельсиновую рощи к тому месту, где стояла церковь. Она была построена из камня, похожего на коралловые скалы. Нам с первого взгляда стало ясно, что она опустошена огнем. Обесцвеченные стены красноречиво говорили об этом. Внутри здание поросло кустарником и ползучими растениями. Из каменного возвышения, где стоял алтарь, выскользнула желтая змейка. Церковь была окружена полуразрушенной стеной, но могил нигде не было видно. Однако недалеко от ворот была искусственная насыпь.
– Если разрыть эту насыпь, – сказал я, – то мы найдем кости тех, кто здесь жил. Не наводит ли вас это на какую-нибудь мысль?
– Только на то, что они были убиты, – ответил Стивен.
– Вам нужно научиться производить расследования. Это очень полезное искусство, особенно в Африке. Мне кажется, что если вы правы, то убийство совершено не туземцами, которые никогда не утруждают себя погребением мертвых. Это могли сделать арабы, особенно если среди них были португальцы, именующие себя христианами. Но, во всяком случае, все это было давно, – я указал на растущие на насыпи деревья, которым было не менее двадцати лет.
Мы вернулись в дом, где нас ждал обед. Хассан приглашал нас обедать к себе, но я, по понятной причине, предпочел, чтобы обед был приготовлен Самми, и предложил Хассану пообедать с нами. Он вскоре появился и рассыпался в любезностях, хотя в его глазах я ясно видел ненависть и подозрение. Мы принялись за жаркое из козленка, купленного у Хассана, так как я не хотел принимать подарков от этого человека. Питьем нам служил джин, смешанный с водою. Опасаясь, чтобы вода не была отравлена, я приказал Хансу набрать ее из источника, протекавшего недалеко от дома. Вначале Хассан, как подобало хорошему магометанину, отказывался от спиртного, потом уступил, и я налил ему хорошую порцию. Аппетит приходит во время еды, говорят французы. Эту поговорку можно было бы применить и к выпивке, по крайней мере, в данном случае по отношению к Хассану, который, по-видимому, полагал, что количество выпитого алкоголя не увеличивает тяжести греха. После третьей порции джина он стал чрезвычайно любезным и болтливым. Находя момент удобным, я послал за Самми и через него сказал нашему хозяину, что нам нужно нанять двадцать носильщиков для нашего багажа. Он объявил, что носильщиков нельзя достать ближе чем за сотни миль, в ответ на что я подлил ему джину. В конце концов мне удалось сговориться с ним (не помню, за какую сумму), и он обещал найти для нас двадцать человек, которые останутся при нас столько времени, сколько нам понадобится. Потом я спросил его о разрушенной миссии, но ничего не мог добиться, несмотря на то что он был почти пьян. Он сказал только то, что двадцать лет тому назад очень свирепый народ, называемый «мазиту», совершил набег на побережье и перебил всех, кто здесь жил, за исключением белого человека и его жены, которые убежали в глубь страны. С тех пор о них ничего не слышно.
– А сколько человек похоронено около церкви? – быстро спросил я.
– Кто тебе сказал, что они там похоронены? – вздрогнув, ответил он, но, заметив свою ошибку, продолжал: – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я никогда не слышал, что там кто-нибудь похоронен. Спите спокойно, почтенные лорды. Я должен пойти присмотреть за нагрузкой товаров на «Марию».
Он встал, поклонился по-восточному и вышел.
– Итак, «Мария» не ушла, – сказал я и свистнул особым образом. Тотчас же в комнату тихо вошел Ханс, так как свист был для него условным знаком.
– Ханс, я слышал подозрительные звуки на том острове, – сказал я.
– Проберись к берегу и посмотри, что там происходит. Если та будешь осторожен, тебя никто не увидит.
– О баас, – ответил он, оскалив зубы, – не думаю, что кто-нибудь увидит Ханса, если он будет осторожен, особенно ночью.
С этими словами он выскользнул из комнаты так же тихо, как и вошел. Я отправился к Мавово и приказал ему поставить караульных и присмотреть за тем, чтобы наши люди держали свои ружья наготове, так как я опасался, что работорговцы могут ночью напасть на нас. В последнем случае я приказал занять веранду, но не стрелять до тех пор, пока я не скомандую.
– Хорошо, мой отец, – ответил Мавово. – Это очень счастливое путешествие. Я никогда не думал, что война может начаться так скоро. Моя змея забыла сказать об этом в тот вечер. Спи спокойно, Макумазан. Ни одно существо, которое ходит, не проберется к тебе, пока мы живы.
– Не будь так самонадеян, – сказал я.
Мы прилегли в спальне, не раздеваясь, и положили около себя свои ружья.
Прежде всего я припоминаю, что кто-то потряс меня за плечо. Я думал, что это Стивен, согласившийся бодрствовать первую половину ночи и обещавший разбудить меня ровно в час. Он действительно не спал, так как мне был виден огонь трубки, которую он курил.
– Баас, – прошептал голос Ханса, – я все разузнал. Они действительно перевозят в большой лодке невольников с острова на «Марию».
– Так, – сказал я. – Но как ты сюда пробрался? Разве наши охотники спят? Он захихикал.
– Нет, они не спят. Они смотрят во все глаза и слушают во все уши. Однако старый Ханс незаметно пробрался мимо них. Даже баас Соммерс не заметил его.
– Это верно, – сказал Стивен. – Я думал, что это крыса. Я вышел на веранду и при свете костра, разведенного охотниками, увидел Мавово, сидевшего с ружьем на коленях, и позади него двух часовых. Я позвал его и указал на Ханса.
– Какие вы сторожа, – сказал я, – если Ханс сумел пробраться мимо вас ко мне в комнату, не будучи замеченным вами!
– О! – угрюмо воскликнул Мавово. – Я сказал, что ни одно живое существо, которое ходит, не проберется к тебе, Макумазан. Но эта желтая змея проползла мимо нас на брюхе. Посмотри на свежую грязь, которая покрывает его платье.
– Однако змеи могут жалить и убивать, – с усмешкой
