Поднимаясь ко мне - Мишель Лейтон

– Можешь забрать свою жизнь! Я никогда ее не хотел. Все, что я делал, сделано ради отца. Не думай, Нэш, что страдал только ты один.

Мы смотрим друг на друга. Мы зашли в тупик. Теперь я понимаю, почему Нэш злился, хотя никогда не признался бы в этом. Страдали мы оба, оба расплачивались за чужие ошибки. Но свет в конце тоннеля, вполне возможно, появился. Вероятно, пришло время освободиться от оков прошлого. Наконец-то.

– Я понимаю, ребята, вам есть о чем поговорить, но это придется отложить. У нас осталось всего несколько часов, чтобы вместе составить план действий. Давайте оставим разборки до лучших времен и займемся делом. Что скажете?

Я смотрю на Гевина. У него на лице обычное любезное выражение, никаких изменений. Иногда трудно поверить, что он на грани. Но так и есть. Просто он умело скрывает эмоции. И это, вероятно, делает его еще более опасным.

– Ты прав. У нас нет времени на выяснение отношений. – Смотрю на настенные часы. – Время истекает. Я должен привести Оливию и объяснить ей, что происходит.

– Ты уверен, что это разумно? – рявкает Нэш.

– Да, я так считаю. Ей нужно знать. Она имеет право. Ее жизнь в опасности из-за меня. Из-за нас. Черт возьми, да, я полагаю это разумным. Чем больше она будет знать о деле, тем лучше.

У Нэша глаза лезут на лоб. Он качает головой, явно не соглашаясь. Но меня это не волнует. Пусть, только бы дал мне то, что необходимо, чтобы обезопасить Оливию. Навсегда. А там мне по барабану, что он делает.

13

Оливия

Странного вида здоровенные мужики один за другим исчезают за дверями кабинета Кэша. Поэтому, когда бар закрывается, я немного нервничаю и сомневаюсь, идти ли туда. Но я иду. Вариантов у меня немного. И вообще я слегка не в себе.

Наклоняюсь, чтобы достать сумочку из-под стойки, и слышу, как открывается дверь кабинета. На пол льется серебристый свет, и я слышу голоса. Низкие, глухие голоса. В животе завязывается узел.

Дверь открывается шире, Кэш заслоняет мощным торсом большую часть света. Он сразу находит меня глазами.

– Ты закончила?

Я киваю.

Кэш отворачивается, говорит что-то человеку у себя за спиной, а потом выходит из кабинета, чтобы запереть входную дверь. Я слежу за ним, боясь пошевелиться. Без работы и посетителей в баре напряжение сгущается.

Как меня угораздило вляпаться в это?

Не успеваю сформулировать ответ. Ко мне подходит Кэш. Лицо серьезное, напряженное.

– Пойдем в кабинет. Мне нужно тебе кое-что объяснить.

Пульс учащается, по венам ледяной волной прокатывается страх. Кэш поджидает меня у выхода из-за стойки. Когда я оказываюсь перед ним, кладет ладонь мне на спину, пониже талии, и провожает в кабинет. Сквозь рубашку чувствую тепло его руки, и это меня успокаивает.

Протискиваюсь в дверь и вижу за столом стулья Гевина и Кэша, а напротив них, спиной ко мне сидит высокий незнакомец с волосами, завязанными в хвост. Гевин поднимает на меня взгляд и улыбается.

– Вот и она.

Я улыбаюсь в ответ, хотя уверена: улыбка получилась натянутая. Такое ощущение, что лицо может лопнуть от напряжения. Всего через несколько часов Кэш отправится вызволять Мариссу. Кто знает, что может случиться?

Кислота плещется в желудке, и рот наполняется слюной. Закрываю глаза и делаю медленный глубокий вдох.

Когда я открываю глаза, вижу, что незнакомец встал. Вот он оборачивается ко мне, присаживается на стол и складывает руки на широкой груди. Очки он снял. И все изменилось.

Сердце подпрыгивает, когда я заглядываю в знакомую черноту глаз Кэша. Только это не глаза Кэша. Не совсем.

Кэш выступает из-за моей спины и становится рядом с незнакомцем. Перевожу взгляд с одного на другого. Нет нужды спрашивать, кто это, но кто-нибудь должен мне объяснить, откуда он тут взялся и почему стоит передо мной, хотя предполагалось, что он умер.

Силы ада! Это еще хуже, чем я думала!

– Нэш, – произношу я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, хотя какое там спокойствие.

Он улыбается, но движение рта не меняет выражения глаз.

– Очень хорошо. – Он смотрит на Кэша. – По крайней мере, у этой есть мозги.

Не знаю, что это должно означать, но прямо сейчас разбираться некогда. Я просто хочу понять, что происходит, чего ждут от меня и как мы все выберемся из этой двойной игры, нелепой и неожиданно опасной. Остальное подождет.

– Ты выглядишь неплохо для мертвеца.

– Мой брат проделал огромную работу, чтобы сохранить меня в живых. Ты не согласна?

В его тоне безошибочно читается горечь.

– Думаю, да. Но ты, кажется, не очень этому рад.

– А почему меня должно радовать, когда кто-то изображает из себя меня?

В глазах Нэша вспыхивает ярость. Это дает мне передышку, но недолгую. Кэш рядом, и поэтому я совсем не боюсь. В другой обстановке все могло быть иначе, но сейчас я чувствую в душе отвагу.

– А почему бы тебе не радоваться? Ты легко отделался. Получил диплом правоведа, не учившись; работу, на которой тебе не приходилось работать, и жизнь, за которую не приходилось выслуживаться. Кажется, Кэш сделал за тебя самую трудную часть.

Бросаю взгляд на Кэша. Тот следит за мной. И улыбается широкой довольной улыбкой. Почти самодовольной. Кэш подмигивает мне искрящимся глазом, и я чувствую, как к лицу приливает жар. Он, должно быть, счастлив, что я вступилась за него.

Нэш выпрямляется и делает шаг вперед. Мое первое побуждение – отступить, хотя он не так уж близко. Но я не пячусь. Я удерживаю территорию за собой.

– Это, может быть, и верно, если ты не имеешь понятия о том, во что превратилась моя жизнь. Например, ты не знаешь, что я должен был забыть, кто я такой, и работать на судне контрабандистов с преступниками. Или не в курсе, что я бывал на берегу раз в несколько месяцев, что мне приходилось тайком, замаскировавшись, пробираться в город, чтобы посмотреть, какую шикарную жизнь ведет мой брат. Мою жизнь. Да, я понимаю, почему ты считаешь, что я должен испытывать благодарность.

Мне становится стыдно. Я не знаю, что сказать. Смотрю на Кэша, который следит за Нэшем, – на его лице залегли глубокие морщины. Кошусь на Гевина – тому явно наскучил весь этот разговор. Потом возвращаю взгляд к Нэшу, у которого сквозь каменную маску вдруг отчетливо проступает душевная опустошенность.

– Мне так жаль… – признаюсь искренне. – Я… Я не знала. Я просто решила…

Смешок Нэша отрывист, как выстрел.

– Да, знала бы ты, что они говорят по поводу всяких умозаключений.

Нэш отступает к столу и принимает прежнюю позу. Я не обижаюсь на его слова. Он имеет полное право говорить так. Оба они – Кэш и Нэш – были обмануты, и мне безумно жалко их обоих, потому что они столько выстрадали и столько потеряли. Им пришлось пройти через тяжелые испытания из-за человека, который принимал неверные решения.