Черная книга корпораций - Клаус Вернер

— Понятно. Вот детский труд — в Африке с ним сове-е-ершен-но другая история. Наем детей на работу. Здесь. В Африке. Это конституционно. — Последнее слово он произнес почти по слогам. — Но ведь дети же все равно будут работать и на полях — вот причина...

— Заняты ли дети на добыче колтана?

— Я их там не видел. Но исключать такую возможность я бы не стал. Хотя... дети слишком слабы для подобной работы. Их труд ничего не даст.

В этом я не сомневался. И, вероятно, жители Гомы тоже (те, что сообщили мне о мальчиках и девочках в возрасте восьми-девяти лет, которые трудились в районах разработок руды),

— Горное дело все еще обеспечивает там занятость, — говорит К.-Х.Альберс. — Десять тысяч человек добывают там колтан. Этим людям — поверьте мне — хорошо! — Он почти умоляет меня.— Полагаю, они все работают на себя.

— А сколько они зарабатывают?

Этот вопрос ставит немца в тупик.

— У африканцев все не так, как у нас, европейцев. И зарплата тоже. Африканец может не иметь при себе денег, он их тотчас тратит. Понятия не имею куда. Если вы дадите африканцу в руки сто тысяч долларов, то он их промотает через пару дней. И тогда он снова беден, как церковная мышь. Но у меня такое впечатление, что тогда он почувствует себя большим здоровяком. Если у этих господ есть их пиво и чуть-чуть музыки, чтобы танцевать, тогда они довольны — поверьте мне.

По самой своей сути эта картина мира объясняет систему, о которой мы пытаемся рассказать в этой книге. Система, которая видит в человеке только один из «локальных факторов» производства, а в его нравственных устоях — проявление дерзкого самомнения. Система, которая низводит свои жертвы до уровня существ второго сорта, чьи потребности определяются совершенно другими критериями, нежели наши. Африканец с охотой даст эксплуатировать себя, ему достаточно потанцевать, легко покачивая бедрами, и, надо думать, умрет он тоже охоты о. Эта философия достигает кульминации в Гоме, где человек вроде Альберса противостоит Фаиде Мутангу, женщине, потерявшей на войне всю семью. На войне, само существование которой мой собеседник ставит под вопрос, хотя сам является шахматным конем на доске конфликта. А игроки сидят в Госларе, в Германии и в других местах мира, где можно было бы сделать так, чтобы взор Фаиды Мугангу на серую госпитальную стену смягчился.

«Starck» — не единственный победитель в этой ужасной игре. И не концерн « Bayer » стал причиной танталового бума, который к концу 2000 года стремительно обрушил рынок. В один голос с прочими экспертами горного дела К.-Х. Альберс рассказал мне, что концерны, специализирующиеся на производстве мобильных телефонов и компьютеров, все настойчивее пытаются напрямую закупить свое сырье — тантал, что привело к истерии на рынке:

— Благодаря этому возникло впечатление, что потребность в колтане чудовищно возросла, возникает дефицит товара.

Профессиональные издания по горнодобывающей промышленности, говоря об «ажиотажном спросе на тантал, порожденном бумом мобильных телефонов», то же подтверждают это.

— Всего лишь 70 процентов производимого тантала идет в сектор электротехнической промышленности, — говорит Ли Саллад, глава отдела маркетинга «Starck» в США (42), Только количество мобильных телефонов в мире должно возрасти, по независимым прогнозам, с 400 миллионов в 2000 году до миллиарда в 2004 году.

В январе 2001 года изготовитель аппаратов спутниковой связи «Erkis» (США) искал партнера по эксплуатации залежей тантала а Восточном Конго. Из-за политической и экономической нестабильности это, однако, было совсем не так легко, как сообщает специальный ежемесячный иллюстрированный журнал для металлургов (43).

— Благодаря потребности в новых источниках сырья риск скоро окупится, — оптимистически заявляет представитель промышленного концерна «Metallurg International». Все понимают, что высокая цена на тантал создает заинтересованность фирм в эксплуатации нестабильных регионов. И производители сырья тоже хотят работать непосредственно с конечными пользователя-ми, вместо того, чтобы иметь дело с посредниками, как «Starck», например. Ибо «всякий шаг к потребителю увеличивает прибыль», — так сказал представитель изготовителя телефонов «Erkis».

К.-Х. Альберс то же подтвердил, что электротехнические концерны пытаются осуществить прямые закупки тантала, чтобы гарантировать получение сырья. На вопрос, что это за концерны, он ответил:

— Да кто угодно. От «Mitsui» до «Sony».

— «Nokia», «Siemens», «Ericsson», «Motorola»?

— О фирме «Nokia» я ничего не слышал.

— Но о «Mitsui» и «Sony» вы слышали?

— Да, среди прочих, «Samsung» интересовался... Бог мой, на слуху было ужасно много названий — и все ли они действительно там закупали, какая разница?

Мне это было не столь безразлично, и я запросил концерны напрямую. Представительница фирмы «Nokia», лидера на рынке мобильников, отвечала лишь, что ничего не скажет. Номер два на рынке мобильных телефонов — «Siemens». О дочернем предприятии «Siemens» «Epcos» известно, что фирма — одна из важнейших покупателей танталового порошка у «Starck». Большинство прочих электротехнических концернов были недоступны для получения информации.

Случай благоприятствовал нашему танзанийцу — Роберт Мбай Лиман, виртуальный торговец колтаном, еще раз сформулировал благоприятные предложения и послал их по электронной почте всего лишь дюжине изготовителей электроники. Танталовая руда из региона Киву; по его словам, ее можно сбыть из ДРК по хорошей цене, груз 40 тонн, желателен длительный контракт, просьба дать быстрый ответ.

На этот раз мне пришлось прождать много дней, пока 5 марта 2001 года не пришел первый ответ. Вежливый господин из Кореи выразил надежду, что «мистер Лиман и его семья» пребывают в добром здравии и дела продвигаются. Затем он сообщил, что переправил мой запрос дальше — в офис постоянного представительства в Англии. Из адреса следует, что отправителем является корпорация «Samsung».

«Samsung» — наиболее известный изготовитель мобильных телефонов, компьютерных аксессуаров, звуковой электроники, а также бытовых приборов и офисной техники. Во многих областях, например, в выпуске мониторов и факсового оборудования, этот многопрофильный концерн находится среди лидеров мирового рынка, Оборот фирмы «Samsung» в Германии составляет около 475.миллионов евро.

Менеджер «Samsung» по закупкам металлов Клод Биттерман из Англии оповестило своем интересе и предложил договориться о перевозке предлагаемого материала в Европу. Я вновь играл в свою игру: поскольку экспорт колтана, подконтрольный повстанцам RCD, не допускал новых деловых связей, я захотел узнать, имеет ли уже «Samsung» опыт с торговлей в регионе. Биттерман рассказал, что он уже вывез медь из Конго и ознакомился с региональной инфраструктурой и ее бюрократическими препонами. Затем он сослался на то, что ведение деловых отношений с повстанцами требует дифференцированного подхода. Так что мои слова «в Конго я достану руду без единого документа и без всяких финансовых расчетов» не вызывали никакого раздражения:

— Не стоит беспокоиться, сырье больше не появится на рынке. Его переработка осуществляется напрямую для собственных потребностей фирмы «Samsung» в электротехнической промышленности.

Больше вникать в этот вопрос мне не захотелось.

Сообщение ООН не оставляет места сомнениям: «Связь между продолжением конфликта и эксплуатацией естественных ресурсов ие была бы возможна, если некоторые стороны, прямо не участвующие в конфликте, не стимулировали бы его (сознательно или бессознательно). Частные коммерческие предприятия и бизнесмены брали бы при этом на себя решающую роль. И на них можно возложить ответственность за произошедшее: «Фирмы-импортеры и их пособники, в любом случае, осознают истинное происхождение колтана». Редко столь отчетливо видно, как простой отказ от хозяйственной ответственности может развязать гуманитарную катастрофу. Конечно, не одни международные концерны виноваты в этой войне. Вина лежит и на местной военной элите, и на руководителях государств, которые разожгли конфликт. Но западные концерны подливают масла в огонь и греют на нем руки. «Никто не возражает против инвестиций капитала международных фирм в политическое разрешение конфликта в Конго, — говорит преподаватель университета в Гоме. — Никто не возражал бы, чтобы они получали свои барыши от этих инвестиций в долгосрочной перспективе. Но тут не инвестируют. Здесь берут деньги и думают о том, как бы поскорее отсюда свалить».