(Не) время для любви - Анна Пожарская

вовремя вышла девчушка с собачкой, и Михаил проскочил без звонка в домофон. Уже в лифте подумал об оставленных в бардачке презервативах, но не стал возвращаться. Резинки – это Лерины заморочки. Он здоров, Рита, скорее всего, тоже, так что наградить друг друга им не удастся. Что до остального, то она пьет таблетки, этого обычно достаточно. В любом случае, давняя история с ними просто не может повториться. Снаряд дважды в одну воронку не падает. Да и предохранялись они тогда. Просто так вышло.

На этаже оказалось жутко накурено, и Михаил на автомате подошел к подъездному окну и распахнул его. Позвонил в дверь и затаил дыхание. До этого момента и не задумывался, что Рита, в общем-то, может не разделять его желаний, и сейчас, как студент-первокурсник на свидании, испугался отказа.

Открыла не сразу. Похоже, все-таки ее разбудил. Растрепанная, удивленная, в простеньком наброшенном наспех халатике, она была еще желаннее. Михаил облизнул враз пересохшие губы и выдавил улыбку.

– Привет! Можно к тебе?

– Можно, – Рита отступила от двери, пропуская его в квартиру, – но дальше порога не пущу. Собираюсь на работу.

– Мне и не надо дальше. Я ненадолго.

Михаил вошел и закрыл за собой дверь. В прихожей пахло кофе и цветочными духами хозяйки дома, и гость замер, раздумывая, объявить, зачем пришел, или сразу ринуться в наступление.

– Что-то случилось? – встревоженно поинтересовалась Рита.

– Да, – прошептал Михаил, – с ума схожу без твоей ласки… Места себе не нахожу.

Поймал ее взгляд и замер в ожидании ответа.

Рита покачала головой.

– Будет только хуже, Ежик. Надо перетерпеть.

Прикрыл глаза. От Ежика перевернулось все внутри и кровь окончательное вышла из-под контроля. До боли, до невозможности вдохнуть сжалось сердце. Да, Рита, твой Ежик здесь, перед тобой, и жаждет получить немного десерта. Мечтает о впивающихся в спину ноготках, поглаживающих шевелюру ладонях и твоих ногах, плотно обнимающих его талию.

– Не собираюсь терпеть, – заявил он, шагнул к своей нежной и ухватил в объятия, – Хочу взять тебя сейчас.

Скользнул ладонями от женской шеи к плечам, сбрасывая с них наспех накинутую тряпку. Рита прикрыла глаза и облизнулась. Михаил будто невзначай опустил левую руку на ее грудь и осторожно погладил сосок.

– Скажи, что хочешь этого, цветочек, – прошептал хрипло и поцеловал ее где-то за ухом, с жадностью втягивая сладковатый аромат ее кожи, – пожалуйста.

Проложил дорожку из поцелуев от уха до яремной впадины и сильнее сжал Ритину грудь. Семь лет назад от таких прикосновений бывшая совершенно теряла голову. И сейчас тоже хотелось отнять у нее разум.

– Поцелуй меня, – выдохнула Рита. Михаил, похоже, попал в цель.

– Прежде скажи… Хочу услышать…

Подхватил женщину под бедра и усадил на стоящий в коридоре комод. Наклонился к груди и принялся терзать ее губами и языком. Настойчиво и нежно, давая понять, что хочет Рита того или нет, все равно уступит его желанию. Она откинула голову, выгибаясь ему навстречу, и застонала.

Михаилу стало тесно в одежде. С радостью скинул бы с себя все, чтобы прильнуть к знакомой бархатной коже. Сжал Ритины бока и усилил натиск. Хотелось ласкать ее везде, свести ее с ума, растворить реальность в жгучем мучительном желании.

– Хочу тебя, – прошептала Рита и потянула его футболку наверх, избавляя от очередной границы.

Михаил на миг выпустил женщину из рук, позволяя ей окончательно сдернуть хотя бы часть одежды, а потом почувствовал, как Рита без лишних слов и расшаркиваний притягивает его за подбородок, впиваясь в губы жадным поцелуем, и сам окончательно потерял контроль. Не осталось ничего вокруг, только он, его женщина и растекающийся по жилам яд предвкушения.

Гладил, дразнил, целовал и тонул в ее запахе. Задыхался от ее раскаленной нежности и плавился в ее руках. Еще успел охнуть, когда Рита потянулась к поясу джинсов, чтобы убрать последнюю преграду, и совсем обезумел, когда обняла ногами, прижимаясь к разгоряченному члену.

– Сладкая моя… – прошептал едва слышно и, замешкавшись лишь на мгновение, сделал их единым целым.

Рита, подалась вперед бедрами, промычала что-то нечленораздельное и вцепилась в его спину. Михаил зарычал, ухватил ее за ягодицы и принялся вколачиваться в жаркое лоно, заставляя бывшую стонать, хрипеть и терять себя от наслаждения.

Потерялся и сам. От волнения еле стоял на ногах, но даже не думал останавливаться. Хотелось получить ее всю, насладиться на много дней вперед, взять достаточно, чтобы потом больше не вспоминать и жить спокойно без нее.

Финишировали почти одновременно, и, без зазрения совести кончая в бывшую, Михаил вдруг остро пожалел, что их давняя история с беременностью не повторится. С какой бы энергией и радостью он бы все переиграл. Показал бы ей, что умеет быть настоящим, надежным и заботливым мужчиной.

– Тебе пора, – строго заметила Рита, когда положенные после минут страсти нежности иссякли, – я на работу опоздаю.

– Испаряюсь, – хохотнул он.

Отстранился, вернул на место джинсы и торопливо натянул футболку. Беззаботно чмокнул Маргаритку в нос.

– Хорошего дня!

– И тебе, – Рита спрыгнула с комода и тоже натянула халат. – Прощай!

– Пока…

Он дернул ручку двери и вышел на лестничную клетку. Ныла каждая мышца, но на душе было так хорошо, что хотелось заливаться соловьем. Нажал кнопку лифта и прикрыл глаза. Жаль, нельзя остаться с Ритой. С другой стороны – он свое получил и сейчас мучительная страсть к ней должна отпустить, а там, глядишь, все вернется на круги своя. Он, как раньше, станет наслаждаться общением с прекрасной невестой и готовиться к свадьбе, а Рита будет заново выстраивать жизнь после развода. И они оба, как и положено бывшим, постараются просто не встречаться и не мешать друг другу жить.

Домой добирался через клуб. Лениво, больше для виду, позанимался там еще десять минут, заглянул в душ и только после этого поехал к себе. Часы показывали полдесятого, Лера как раз должна была проснуться к его возвращению.

Невеста колдовала на кухне, что само по себе не сулило ничего хорошего, но Михаил не стал выяснять сразу, что случилось. Он бегло поцеловал ее в шею и поспешил переодеться. Показалось, футболка пахнет Ритой, а попасться на измене совсем не хотелось. Да, официально он чист, ему все позволено, но обижать Леру в его планы не входило.

– Что готовишь? – поинтересовался он, когда замел все следы и вернулся на кухню.

– Салат с тунцом и брынзой, – ответила Лера задумчиво.

– Отлично, – Михаил направился к кофемашине за очередной чашкой бодрящего напитка. Дождался, когда та, пошумев, выдаст ему эспрессо, кинул туда кубик тростникового сахара, почти уселся на подоконник и посмотрел на