Мираж в обручальном кольце - Дарья Калинина

— У меня просто в голове не укладывалось, что Котя мог так со мной поступить, — говорила Лариса. — Даже сейчас, когда я вспоминаю о том дне, мне больно. А тогда и вовсе показалось, что я умерла.

Но Лариса не умерла. Она осталась жить. И ждать своего Котю или хотя бы его объяснений.

— Тогда я и познакомилась с Машей, — закончила Лариса. — Я думала, что может быть, Котина мама что-нибудь знает о сыне. Но, к сожалению, у Маши тоже не было адреса Коти в Англии. И он ее тоже не предупредил о своем отъезде. И ни разу не звонил ей. Это было странно. Но мы с Машей решили ждать, сочтя, что скоро все так или иначе, но выяснится. А потом пришла эта ужасная новость о трагической смерти Коти. И были похороны…

— Мы все были на похоронах, — кивнул Сеня. — Так вот откуда мне знакомо твое лицо! Ты тоже там была!

Лара кивнула.

— Я надела черную вуаль и думала, что ничем не рискую. Отец никогда не видел меня в лицо. Остальные тоже. К тому же, кроме меня, от нашей группы пошло еще несколько человек. И вообще народу на похоронах было много. Так что я легко затерялась в толпе.

— Но ты долго тянула со своим визитом к отцу Коти, — заметил Алекс. — Котя умер больше года назад. А ты только сейчас появилась тут.

— Я собиралась с духом, — ответила Лара.

— Лично мне все ясно, — снова подал голос Петр. — Несмотря на то, что эта девица тут рассказала, или даже именно потому, я уверен, что убийца именно она, Лариса.

— Но почему ты в этом так уверен? — спросила у него Галина.

— Сами посудите, после смерти Коти и Вали кому перейдут все деньги? — спросил Петр. — Ей и Маше. Уверен, что эти две змеи и задумали убить Валю. Вы как хотите, а я пошел.

И он в самом деле вышел из комнаты. Никто не подумал его остановить. Так он нам всем жутко надоел своими замечаниями, что мы были рады передохнуть от него хоть ненадолго. И никто из нас почему-то не смекнул, что оставлять этого дурака без присмотра нельзя. Но нас можно оправдать тем, что мы все были потрясены рассказом Ларисы.

Копией свидетельства о браке завладели Алекс и Веня, и изучали они ее очень внимательно.

— Я не верю, что ты могла убить Валю из-за его денег, — погладила Лару по плечу Галина. — Так и знай.

— Спасибо, — хмыкнула Лара. — Но, значит, убить его из мести я вполне могла? Так, по-вашему, получается?

На это Галина не нашлась, что ответить.

— Но, Лариса, согласись, это очень подозрительно, что Валю убивают именно в тот вечер, когда в доме впервые появляешься ты, — сказал Сеня. — Если бы Валина смерть была делом рук одного из нас, то мы могли бы выбрать и другой момент. Ведь мы с Валей виделись по нескольку раз в году.

— А может быть, убийца понял, что сможет свалить свое преступление на ни в чем не повинную Лару! — сказала я. — И решил действовать.

— Но вы же сами уверяли нас, что Лара — убийца, — удивился Сеня.

— Это было до того, как мы узнали, что она жена Коти, — сказала я.

— Но что это меняет? — возмутился Сеня. — Это только доказывает, что у Лары был мотив, чтобы убить Валю. Его наследство, которое она должна будет получить после смерти своего свекра.

При этих словах Алекс с Веней оторвались наконец от изучения свидетельства о браке и внимательно посмотрели на Ларису. Но они не успели ничего сказать, как в комнату вошел Петр.

— Все в порядке! — заявил он нам. — Я вызвал милицию.

— Кто вас просил! — закричала Катерина.

— А в чем дело? — удивился Петр. — В деле смерти Вали появились новые обстоятельства. Этот парень, который ведет наше дело, сказал, что будет здесь очень скоро.

И он выглянул в окно и тут же завопил:

— Что делает эта собака! Кто ее выпустил на улицу?

Мы тоже подошли к окну. И увидели с увлечением роющегося в осенней грязи Вельзевула. Пес рыл с таким азартом, что мокрая грязь летела из-под его задних ног буквально фонтаном.

— Его теперь не отмоешь, — простонала Галина. — Нужно немедленно втащить его в дом, пока он не попортил весь сад. Алекс, девочки, приведите его в дом.

Выскочив в сад, мы попытались оттащить Вельзевула. Но это оказалось куда более трудной задачей, чем мы рассчитывали. Обычно мирный и покладистый пес извивался и рычал, ни за что не желая уходить от полюбившейся ему ямы.

— Что он там нашел? — возмущенно шипел Алекс, таща собаку за ошейник.

В конце концов ему удалось оторвать Вельзевула от земли. Верней, пес сам перестал копать. Он повернулся к нам, и в его пасти что-то торчало.

— Что у тебя? — сварливо спросил у него Алекс. — Палка? Нашел время для игр.

Вельзевул положил к нашим ногам грязную конструкцию, в которой после некоторого колебания мы опознали ножку от сломавшейся металлической табуретки из кухни.

— Как она сюда попала? — удивилась Катерина. — Кому понадобилось закапывать ее в саду?

— Может быть, кто-то решил, что починить табуретку будет невозможно и решил выкинуть ножку подальше, — предположила я.

— И почему только ее одну, а не все четыре? — продолжала недоумевать Катерина.

— Возьмем эту штуковину на всякий случай, — сказал Алекс.

Голованов появился у нас в столовой буквально через десять минут. Это объяснялось тем, что звонок Петра застал его в тот момент, когда он находился в доме соседей убитого. В том самом доме, где жил наш новый знакомый — паренек Дима.

— Ну, что у вас еще случилось? — поинтересовался он. — По телефону я понял, что вы нашли убийцу?

— Вот она, — кивнул Петр на Ларису. — Оказывается, она невестка Вали. Жена его погибшего сына. И как следствие — наследница.

Ларисе пришлось еще раз пересказать свою историю. Все это время Голованов с интересом смотрел на Лару, словно бы что-то прикидывая.

— И вы можете письменно подтвердить свои слова? — наконец спросил он.

— Да, — пожала плечами Лариса. — А что тут такого? Нету никакого криминала в том, что я являюсь родственницей убитого. Ведь я его не убивала.

— Это мы обсудим потом, — сказал Голованов, доставая из кармана шариковую ручку и кидая ее Ларисе. — Вот, держите ручку. И вот вам бумага. Пишите.

— Что?

— Все, что вы тут рассказывали, пока меня не было, — сказал Голованов.

Лариса подвинулась к столику и послушно принялась писать.

— Хватит! — неожиданно прервал ее Голованов. — Допишете потом. А сейчас проведем следственный эксперимент.

— У этого человека семь пятниц на неделе, — прошептал мне на ухо Алекс.

Мне тоже не понравилось, как Голованов ведет дело. То пиши, то не пиши. А теперь еще и следственный эксперимент какой-то придумал!

— Вот вы, — распоряжался тем временем Голованов, тыкая в Веню, — подойдете в качестве жертвы.

— Почему я? — немного обиделся тот.

— Вы подходящего роста, — объяснил ему Голованов. — Для чистоты эксперимента пойдемте к лестнице, где нашли труп. Вы встанете на то место, а Лариса ударит вас по голове.

— Этого еще не хватало! — возмутился Веня.

— Не бойтесь, вам ничего не грозит, — заверил его Голованов.

— А чем она будет его бить? — поинтересовалась у мента Катерина. — Вы что нашли орудие убийства?

— Нет, — сухо проронил Голованов.

— Кстати, а не могла ли эта штука послужить орудием убийства? — послышался голос Алекса.

Все обернулись в его сторону и уставились на обломок металлической ножки от табуретки, которую совсем недавно нашел Вельзевул в клумбе с увядшими астрами. Но ножка еще даже сырая, грязь не просохла. Голованов с интересом осмотрел металлическую дубину.

— И где вы ее нашли? — спросил он.

— В саду, — ответила за Алекса Катерина. — И не мы нашли, а Вельзевул.

— Кто? — пискнул Голованов.

— Собака, — объяснила я.

— Ах, собака, — успокоился Голованов. — Дайте-ка мне эту штуку.

Он придирчиво осмотрел ножку и спросил:

— Она мне что-то напоминает.

— Конечно, напоминает! — обрадовалась Катька. — Три ее точные копии до сих пор валяются в углу кухни. Если вы осматривали дом, то не могли на них не наткнуться.

— Да, припоминаю, — кивнул Голованов. — А эта ножка, выходит, оказалась в саду? И где именно?

После того, как мы ему торжественно показали яму, которую вырыл Вельзевул, Голованов сказал:

— Возьму-ка я эту штуковину в лабораторию. Пусть проверят на наличие следов крови.

После этого мы вернулись в дом, и Голованов помчался на кухню ковыряться в останках табуретки.

— Очень интересная конструкция, — наконец сообщил он нам. — Все металлические части не сварены между собой, а посажены на резьбу. В одном месте резьба сорвалась, и ножка отвалилась. Вполне вероятно, что преступник использовал ее в качестве орудия убийства. По размерам и форме она вполне подходит. Отдам экспертам.

— А мне что делать? — подала голос Лара. — Свой рассказ я уже записала. Вот, возьмите.