Ристалище - Нэт Прикли

Советник Борк всерьез испугался гнева Смертоносца-Повелителя Провинции и мгновенно исчез.

Ближе к вечеру появилась обеспокоенная Юлук. Она сразу кинулась к усевшемуся, поджав ноги, Найлу, устало опустилась перед ним на колени и, тяжело дыша, спросила:

— Ты жив, Посланник?

— А что со мной сделается? — удивился Найл.

— Дравиг днем сказал, что перестал чувствовать твое сознание и помчался с пауками вперед. А у нас пленные, с ними не побегаешь.

— Пленные? — сразу заинтересовался правитель. Кто?

— Они на лодке плыли, — с гордостью сообщила девушка. К берегу причалили, и мы их всех сразу схватили.

К сожалению, Юлук, хотя и выросла бок о бок с пауками, хотя и умела легко устанавливать мысленный контакт, однако передавать воспоминание в образе четких картинок она так и не научилась.

Найлу пришлось довольствоваться тем скудным рассказом о захвате пленников, каким ограничилась девушка: причалили, попались.

— Пленные что-нибудь рассказали? Девушка запнулась, подумала над вопросом, и наконец ответила:

— Пить просили, пока через пустыню шли. И все.

— Ну ладно, — махнул рукой правитель. Пить, так пить. Тащите их сюда.

В руки братьев по плоти попались трое.

Двое мальчишек лет десяти-двенадцати и взрослый мужчина, похожий на правителя Каззака.

Найл, стряхнув оцепенение, начал прощупывать сознание мужчины и сразу понял, что он отец мальчишек. Слишком уж боялся за их жизнь.

— Не бойся, — сказал Найл. — Если ты расскажешь нам все, что знаешь, мы ничего не сделаем твоим детям.

— Унраки, — коротко бросил мужчина. Он подозревал, что его обманывают, хотят заставить предать свой город, а потом убить.

— Это наш город! — не выдержал Найл. — Это вы пришли сюда незваными и первыми пролили кровь! Кто теперь посмеет попрекать нас вашими жизнями?

Пленник не знал языка братьев по плоти, но мысленный контакт имеет свои преимущества — мужчина понял, о чем идет речь.

— Я не воевал с вами, — торопливо заговорил он. Я пришел сюда потом. Князь снимает налоги с тех, кто селится в новых землях. Я рыбак. Морская рыба вкуснее речной. Я ловлю рыбу. Я мирный человек. Я не воевал. Отпустите нас…

— Когда ты переселился в наш город?

— Полгода назад. Лодки строили, рыбу ловили… Мы никому не причиняли зла.

— Расскажи мне про город, — попросил его Найл.

Пленный надолго задумался. Посланник почувствовал, как к мужчине пришло понимание того, что никаких особенных тайн он просто не знает. Вместе с этим вернулся страх.

— Что вы собираетесь с нами сделать?

— С вами? — усмехнулся Найл. — Если ты честно расскажешь все, что знаешь, то твоих сыновей поселят здесь. Когда они повзрослеют, им дадут женщин. Они построят свои дома, будут работать и растить детей. Если попытаются убежать — их съедят.

Найл говорил чистую правду. Он хорошо помнил, как высоко ценил Шабр свежую кровь, которую нужно время от времени впрыскивать в жилы быстро вырождающейся расы слуг. Ученый смертоносец обязательно использовал бы пленников для оплодотворения женщин — и советник Борк наверняка поступит точно так же. Правда, в Провинции нет отдельных домов женщин, детских островов и казарм для мужчин. Здесь двуногие живут отдельными семьями. Значит, советник обеспечит новых подданных семьей.

— А я? — мужчина, немного успокоившись, впервые задумался и о себе.

— Ты тоже сможешь получить женщину и построить дом, если только не собираешься убегать.

— Нет, зачем? — замотал головой пленник. Я очень хороший работник. Я умею плотничать, могу строить лодки, плести сети. Умелые руки в любом месте пригодятся.

— Сперва ты должен рассказать все, что знаешь о городе! — попрошайничество мужчины начинало раздражать.

— Хорошо, хорошо, — закивал пленный. Я расскажу все, что только знаю. Все-все. Все, что помню. Значит, вот. Значит… В общем, у князя восемьсот воинов было. Или чуть меньше. Но конные все. На тараканах. И пауки боевые тоже. Они, значит, пошли. Полсотни пауков было. И восемь сотен конницы. Они ушли. Потом вернулись. Сказали, князь новые земли в руку взял. А на новых землях налоги на три года снимаются. И подати.

Найл не очень понял, в чем разница между налогами и податями, но перебивать не стал: пленник и так еле-еле мыслями шевелил.

— Я, значит, лодку старую продал, и мы пошли. Я не боялся. Руки-то всегда со мной, — он болезненно повел плечами. А есть руки, лодку новую сделаю. Вот. Пришли. Тут латников, значит, десятков двенадцать стоит. Раньше стояли. Это старики, гарнизон. Два десятка боевых пауков. Потом меньше стало, как демон света появился.

— Какой демон? — не понял Найл.

— Демон света, — повторил пленник. Он когда ночью ходит, то светится все вокруг. И следы каменные остаются. Днем он тоже ходит, но света меньше. А следы все равно каменные.

— Ты его видел? — засомневался правитель.

— Его многие видели. Он людей не трогает. Он только пауков убивает. И жуков убивает. Только. Боевых пауков, говорят, аж семерых убил. А еще четверо сбежали. Сами. Боятся. Жить хотят.

— Пауков убивает? — навострил уши Найл. Впервые за день он услышал нечто, внушающее надежду. А много пауков осталось? — Боевых, так всего девять. Они из казармы почти не выходят. Боятся. Демон света их ищет. Каждую ночь ходит. И день. Ищет.

Найл ткнулся носом в кулак и задумался. Если некий демон и вправду убивает пауков, то для нападения на город начинают появляться некоторые возможности. Правда, пока не очень ясно, какие. Чтобы сорвать внезапную атаку хватит и одного-единственного умелого паука-телепата.

— Скажи, а тебе известен такой смертоносец, как Тройлек?

— Да, конечно, — обрадовался мужчина. Тройлек большой сановник. Он живет во дворце, выписал себе самку из Синего леса. Паучата уже родились…

— Хватит! — оборвал его Найл. Посланник услышал все, что хотел: пока в городе живет Тройлек, незаметно подкрасться не получится.

— Отдайте их всех советнику Борку, — кивнул Найл на пленных. Пусть делает с ними, что захочет. А сами отдыхайте. У вас был тяжелый день.

Девушки, не дожидаясь особого приглашения, разбежались. Ничего удивительного: Шабр, отправляясь караулить корабли на границе с Дельтой, взял с собой исключительно парней.

Отряды Дравига и Юлук состояли, помимо пауков, конечно, только из женщин. Ничего удивительного, что за месяц дамы изрядно соскучились по своим кавалерам. Им сейчас не до высших ценностей.

Что касается Найла, то в голове его продолжала свербить услышанная от пленника цифра: сотня воинов. В городе всего лишь сотня престарелых воинов и меньше десятка боевых пауков. Раньше ему казалось, что там осталась чуть ли не вся орда северян целиком.