Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел"

Отброшенный очередным ударом-толчком эйпман пропахал в земле рытвину и, остановившись, схватил один из поваленных стволов и бросил его в Прапора. Туповатый миньон отмахнулся от снаряда так, что он полетел аккурат в нашу сторону.

«Вот ведь бестолковая груда мускулов!» — раздражённо подумал я, приготовившись покинуть наблюдательный пункт. Но сверкнувшие на солнце острие глефы Натала, мгновенно удлинившейся на несколько десятков метров, отклонило угрозу.

Вращающийся деревянный снаряд с грохотом и треском срубил верхушку другого дерева, глефа же вернулась к первоначальному размеру даже раньше. Благодарно кивнув другу (в ускорении толком не поговоришь), отмечаю про себя, что он стал лучше управляться со своим артефактом. Мои уроки по синхронизации с шингу явно не пропали зря.

Отправив миньону мыслеобраз призывающий быть поаккуратнее, подкреплённый чувством неудовольствия добился строго противоположного: туповатый великан, озлившись на разбрасывающегося всяким мусором обезьяна, несколько раз его сильно ударил и в довершение вывихнул руку в локте.

«Придурок», — без злобы, даже с некоторой безнадёгой пронеслось в голове. Прапор и аккуратность — это противоположные понятия. Мастер-ломастер, блин!

— Гу-а-уауа! — согласилась со мной будущая марионетка. Растерявший боевой пыл обезьян как-то почти по-человечески понурился и, признав поражение, отправился прочь от победителя и толпы возбуждённо верещащих и прыгающих от дерева к дереву зрителей. Даже немного жаль его.

Избитый и изгнанный из стаи вожак встретил свой конец и новое начало сразу после того как скрылся с глаз других обезьян. Уставший эйпман не смог оказать достойного сопротивления и вообще толком среагировать на мою атаку, а потому удар вышел чистым и почти безболезненным. Очередная марионетка пополнила коллекцию Яцуфусы.

— Ну что, Натал, раз с обезьянками всё решилось так быстро и весело, может, наведаемся к гидре? — спросила я после того, как обезьян с вправленной рукой отправился в пространственный карман.

— Гидра может оказаться опасней всей этой стаи разом, — с некоторым сомнением проговорил парень. — А если придётся сражаться на болоте… — покачивание головой. — И у нас нет средств, чтобы надёжно убить такого крупного и живучего монстра.

— В болото мы не полезем, борьба в грязи это не моё. Выманим монстра на сушу, заманим на фугас, потом ты наколешь оглушённую гидру, как бабочку на иголку, ну, а дальше останется только добить и завербовать в мой отряд смерти. Главное — не промахнись и меть в ложбину между голов: там слабая шкура, нет защитных пластин и костей, зато есть нервный узел, — делюсь я собранной на возможную цель информацией. — Парализованного монстра и детишки разберут. Если он не успеет регенерировать, конечно.

— Но это опасно, ты ведь сейчас слаба…

— Не стоит держать меня за слабачку! — произношу непроизвольно окрысившись. — Если я сейчас сдала, то это не значит, что ты можешь называть меня ни на что не годной! Если ты отказываешься, я расправлюсь с тварью сама! — слова друга не несли какого-то плохого подтекста, но… больная тема «слабые убийцы должны умереть» и всё такое. Одно дело подшучивать над своим состоянием и совсем иное, когда обвиняет в слабости другой человек, пусть близкий и не со зла.

— Прости.

Некоторое время мы двигались молча, лениво отмахиваясь от D и C-ранговой мелочёвки. Натал выглядел немного расстроенным, от его вида в груди неприятно тянуло. Нехорошо вышло. Друг согласился помочь в охоте и проявил беспокойство, а я, потакая своим фобиям и паршивому характеру, реагирую, словно ершистый подросток. И кто из нас, спрашивается, психологически старше? Стыдно.

«Когда убьём эту цель, угощу Натала тортиком. Самым вкусным!»

Чем ближе мы подступали к охотничьим угодьям гидры, тем сильнее чувствовался прилив сил. Вернее, не совсем прилив, а некое трудноописуемое ощущение, которое можно сравнить с тем, что возникает после смены тяжёлых зимних ботинок на лёгкие туфли и визита из надоевшего города в весенний хвойный лес.

М-да, похоже, Натал прав и с этой целью придётся повозиться. Гидра здесь действительно самая опасная, раз заняла место в центре этого небольшого анклава Диких Земель.

Пришлось немало покружить на границе болота, но в конце концов Наталу удалось заметить в отдалении живой трёхглавый холм, дремлющий среди растущих в воде чахлых деревьев.

Подготовка, в отличие от поисков, много времени не заняла. Мы выбрали место встречи, прикинули, где и как будет вылезать монстр и установили на предполагаемом пути следования фугас. Я размотал катушку провода и притаился, держа наготове взрыватель. Друг и Прапор тоже заняли скрытые позиции, а мой новообретённый слуга принялся издавать вызывающие вопли и бросать в болото ветки, вырванные с корнем деревца и камни.

Хозяйка местных болот не смогла долго терпеть дебошира, кроющего её обезьяньими матами, и двинулась навстречу мохнатому хулигану. Когда гидра достаточно приблизилась к беснующемуся эйпману, не преминула выразить своё отношение к его манерам: три последовательных плевка объёмом никак не меньше пары вёдер каждый с шипением разбились о землю. Но ловкий обезьян увернулся и снова провокационно заверещал, бросив в монстра новое чахлое деревце. Этого гидра не выдержала и в облаке грязных брызг выметнулась на сушу.

«Тонн пятьдесят, — отстранённо прикинул я, глядя на здоровенную тушу, которая, судя по размерам, могла в один присест сожрать слона, а то и двух. — Зря со взрывчаткой пожадничали».

И словно подтверждая эти мысли, монстр, вместо того, чтобы прямо проследовать к заботливо приготовленному для него фугасу, ломанулся сквозь плотную древесную поросль. Хотя — что ему эта поросль? Трава, не более.

Мысленно выругавшись, пришлось направить эйпмана ближе к закладке. Обезьян из-за чрезмерных усилий Прапора стал не так ловок и быстр, как мог бы, и пробыл в кармане Яцуфусы недостаточно долго для полного исцеления, а вот его многотонная преследовательница в этом плане удивила. Сама гидра перемещалась не так, чтобы очень быстро, зато её головы действовали весьма стремительно, щёлкая пастями в опасной близости от марионетки. Она словно специально не давала миниатюрному в сравнении с ней примату добраться до нужной точки.

«Это не B-ранг. A-шка, может молодая, но точно A-шка. Как бы новую куклу сейчас не сожрали».

Но нет. Ловкий эйпман, маневрируя в трёхмерном пространстве среди кустов и деревьев, таки добрался до фугаса. Вот крушащие деревья пасти, крепящиеся длинными шеями к могучей туше, покрытой серой шкурой, зажали надоедливую букашку и устремились к ней с трёх сторон. Вот эйпман сжался, словно в ожидании неминуемой гибели. А вот кукла исчезает, оставляя после себя только пустоту и вспухающую яростным пламенем землю.

БА-БАХ!!! — мощный взрыв поднял в воздух черно-оранжевый фонтан земли и огня, сорвав с окружающих деревьев ветви и листья.

По ушам приложило ударной волной, но благодаря духовной силе скорее ощутимо, чем болезненно, не говоря о большем. А вот гидре, сунувшей морды в самый эпицентр, должно не поздоровиться…

Или не должно. Зверюга осоловело трусила головами, но её даже из ускорения не выбило! Вот ведь живой танк!

Блеснуло лезвие удлинившейся глефы. Шингу Натала пробил шкуру аккурат между шеями монстра, но тот, дёрнувшись, избежал попадания в критическую точку. Удар, пробивший тварь насквозь, не только её не парализовал, но и вообще не нанёс заметного урона. Полуоглушённая, гидра даже смогла плюнуть кислотой куда-то в сторону позиции друга на одном из деревьев.

Выгадав момент, я тоже кинулся в бой, приказав Прапору быть наготове и отвлечь монстра, если что-то пойдёт не так. Конечно, ковырять катаной многотонную тушу монстра-регенератора дело малоперспективное. Но я помнил, как предшественник сражался с гораздо более крупной и могучей S-ранговой гидрой и не собирался полагаться лишь на режущие свойства Яцу. Время испытать новый приём в настоящем деле, а не на бандитах и свинках!