Клятва вечности - Лайла Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я жевала холодный бутерброд с индейкой, просматривая свои сообщения. После того, как меня выписали из больницы, я удалила все свои приложения для социальных сетей и перестала выходить в интернет. Я больше не хотела знать, что они говорят обо мне. Мне было все равно, потому что они всегда находили причину ненавидеть меня. Теперь у меня были более важные дела, о которых нужно было беспокоиться.
Я просматривала свои игровые приложения, когда случайно нажала на новость, и прежде чем я смахнуть ее, мое внимание привлек заголовок.
Мое сердце екнуло, и я уронила бутерброд. Он беспорядочно расплескался по кухонному столу, пока я читала последнюю новостную статью. Мой желудок скрутило, и с моим сердцем в горле я боролась с желанием вырвать.
О Боже, что сделал Киллиан?
Шок пробежал по моим венам, и я все еще смотрела в свой телефон широко открытыми глазами, когда он вошел в дверь нашего дома.
— Я дома, — устало объявил он.
Он прошел на кухню, небрежно потянув галстук, прежде чем бросить его на прилавок. Я повернулась к нему, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще.
— Что это? — резко спросила я, показывая ему экран своего телефона.
Киллиан даже не взглянул на статью. Он втиснулся в мое пространство, толкнул меня обратно к стойке, и наши взгляды встретились.
— Я сделал то, что должен был сделать, — сказал он медленно, с полной уверенностью.
— Ты мне не сказал, — обвинила я. — Почему не сказал мне? Это серьезное решение, Киллиан. Ты вышел из президентской гонки!
Мое сердце колотилось, но он даже не вздрогнул от моего взрыва. Когда мой муж ответил так спокойно, мне захотелось его шлепнуть.
— Я знал, что ты прочтешь это в новостях, и я возвращался домой, чтобы сказать тебе это.
Я покачала головой, прежде чем судорожно вдохнуть.
— Почему?
Его губы дрогнули в горько-сладкой улыбке.
— Я не могу руководить страной, которая ненавидит мою жену, и я отказываюсь растить наших детей в такой токсичной среде.
— Я не могу позволить тебе уйти от единственной цели, ради достижения которой ты так усердно работал. — Слезы текли по моим щекам. — Ты потратил два чертовых десятилетия на то, чтобы добиться этого. Чтобы сделать себя достойным этой возможности. Я не позволю тебе отказаться от нее ради меня. Это твоя мечта, — закричала я, упираясь кулаками в его грудь.
Рука Киллиана вытянулась, и он схватил меня за руку, притягивая к себе, прежде чем его губы врезались в мои. Он проглотил мои крики и поцеловал мой вздох. Его язык проник в мой рот, пробуя меня на вкус.
— Ты моя мечта, — прохрипел он мне в губы.
— Не делай этого, — слабо попросила я. — Ты пожалеешь об этом, а потом возненавидишь меня.
Он приблизил свой лоб к моему.
— Я люблю свою страну, но если мне придется выбирать, я всегда выберу тебя. Но знаешь, что? Мне даже не пришлось выбирать, потому что ты мой единственный выбор, Джулианна. Всегда и навсегда. Помнишь наши клятвы?
— Я помню свои клятвы. Я сказала, что поддержу тебя; в твоих мечтах, в твоих достижениях я буду рядом с тобой. Всегда.
Наши сердца стучали в одном ритме, и все мое тело тряслось. Киллиан снова нежно поцеловал меня в губы.
— И ты меня поддерживаешь. Всегда. Наша семья — моя мечта.
— Я не могу позволить тебе пожертвовать…
— И я не пожертвую нами ради собственных эгоистичных амбиций.
Мои пальцы впились ему в грудь, чувствуя сильное сердцебиение. В его темном взгляде была предельная искренность, и я искала сожаления или разочарования, но ничего не нашла. Он действительно серьезно относился к этому. Мое плечо опустилось, борьба оставила меня.
Киллиан обвил меня руками, прижимая ближе. В безопасности и тепле в его руках.
— Как только Грейслин и Лидию выпишут из отделения интенсивной терапии, я заберу тебя и наших детей домой, принцесса.
— Я дома. С тобой. В твоих руках. Я дома, Киллиан.
Но я точно знала, что он имел в виду.
Мы возвращались на остров, подальше от этой токсичной среды, туда, где мы были на своем месте. Где мы были счастливы и в безопасности.
Место, которое мы могли бы назвать домом.
ЭПИЛОГ
— Кусок дерьма, — шипела я на свою машину, прежде чем пнуть спущенное колесо. — Неужели тебе обязательно было отказываться от меня сегодня? У меня важное собеседование!
Моя машина была практически куском хлама, но я не могла позволить себе многого, работая няней на полставки. А теперь я, скорее всего, пропущу собеседование.
Я наклонилась, чтобы внимательнее осмотреть шину, но тут моя сумочка распахнулась и высыпала все содержимое на пол.
С разочарованным рычанием я бросила сумочку рядом, а затем топала к багажнику, доставая домкрат и запасное колесо. Я могла бы поменять спущенное колесо, только вот проблема в том, что я не очень-то умею это делать, и это может занять у меня больше десяти минут. Черт побери, неужели этот день может стать еще хуже?
— Извините, мисс— раздался глубокий голос у меня за спиной. Тяжелые шаги приближались ко мне, а затем его голос раздался намного, намного ближе. —Нужна помощь? Похоже, у тебя сегодня плохой день. Я могу поменять тебе шины.
— Спасибо, — вежливо ответила я, не оборачиваясь. — Но я могу это сделать.
Я опустилась на колени рядом со спущенным колесом и попыталась, вероятно, поднять домкрат, но он выскользнул у меня из рук. Я зажмурила глаза и сделала глубокий вдох, прежде чем снова открыть глаза. Быстрый взгляд на часы подсказал мне, что я сильно опоздаю на собеседование, а я не могла себе этого позволить.
Если я получу эту работу, то наконец-то смогу бросить работу официантки и няни. Возможно, я смогу вовремя платить за квартиру, и у меня будет достаточно денег на самое необходимое, например, на еду.
Я повернулась на пятках, чтобы встретиться взглядом с незнакомцем, и у меня перехватило дыхание при виде его. Он был высоким, очень высоким. Мой рост был метр семьдесят, то есть не очень маленький, а этот человек возвышался надо мной. Должно быть, в нем было не меньше шести футов пяти дюймов.
Мистер Незнакомец скрестил свои толстые руки над широкой грудью, под длинными рукавами выпирали мускулы бицепсов. Он был культуристом? Потому что, черт возьми, он был весь в мускулах.
Я окинула взглядом его точеное лицо, черные волосы
