Кровь героев - Александр Зиновьевич Колин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что, Барбиканыч, бабки кончились? Какая жалость, у меня тоже, — сказал Саша с усмешкой, протягивая крысе колбасу. — На, жуй и радуйся.
Зверек бросил носок на пол и, схватив лакомство, быстро отбежал в уголок.
— Разделим наши усилия, старина, — предложил Климов поглощенному своим занятием животному, выплескивая остатки бренди в рюмку. — Я буду выпивать, а ты закусывать. Ну, вздрогнем.
Покончив с бренди, Климов понюхал хлебушка и пропел:
— Раздайте патроны, поручик Голицын, Старик Барбиканыч, налейте вина.
Тем временем Старик, не внявший Сашиной просьбе, держа в зубах остатки колбасы, потрусил в ванную, проявляя полное безразличие к персоне затосковавшего благодетеля.
— Обиделся, скажите пожалуйста, — причмокнул губами Климов. — Не буду, не буду я больше есть твою колбасу.
Выкинув в ведро носок и бутылку из-под бренди, Александр взял колбасу и хлеб и отнес их в холодильник. Взгляд его задержался на плоской поллитровке «Смирнофф», она же «Смирновская», припрятанной в морозильнике на случай визита важных гостей.
«Какие к чертовой матери важные гости? — спросил себя Климов и, прихватив хлеб, вернулся обратно на кухню, сжимая пальцами ледяное стекло бутылки. — К чертовой матери важных гостей!»
Mama, just killed a man.
Put a gun against his head,
Pulled my trigger, now he‘s dead.
Mama, life has just begun,
But now I've gone and thrown it all away…[9]
Двадцатипятиваттные динамики климовского «Шарпа» ревели почти на полную мощность. Лишившись компании Барбиканыча, Саша на минутку было приуныл, но радостное настроение вернули ему «Смирновская» и Фредди Меркьюри. Климов раскопал в груде компактов, валявшихся на столе, альбом «Queen» 1975 года «А Night at the Opera» и, включив стоявший тут же на кухне аудиоцентр в режим спонтанного поиска — fandom, наслаждался хулиганством бездушной машины, которая, однако, уже в третий раз радовала его «Bohemian rhapsody».
— То late, my time has come. Sends shivers down my spine, body's aching all the time… — старательно выводил Александр вслед за вокалистом, — …good-by everybody — I’ve got to go, gotta leave you all behind and face the truth…[10]
— Эй, Барбиканыч, ты куда девался? Приходи, старина, видишь, я колбасу твою не ем, хлебушком закусываю. — Как бы в подтверждение правдивости своих уверений, Саша опрокинул в рот еще полрюмки водки и, отломив кусочек горбушки, сосредоточенно принялся его разжевывать.
Из-за грохота музыки до Климова не сразу дошло, что в комнате надрывается телефон. Саша сначала хотел было не подходить, убедив себя, что все равно не успеет, но звонившему, видимо, позарез хотелось услышать голос Климова. Сигнал повторялся опять и опять. Александр поднялся и не слишком твердой походкой направился в комнату. Сняв трубку, он не сразу узнал голос, зазвучавший в наушнике, но, сообразив, кто звонит, завопил на всю квартиру:
— Леха! Ты, твою такую! Куда пропал?
Саша не совсем понял, что пытался сказать ему взволнованной скороговоркой Ушаков, дошло лишь то, что друг нуждается в его помощи.
— Какая, на фиг, лажа? Приезжай прямо сейчас. Пока не кончилось… Попозже? Зачем попозже?.. Да никуда я не уйду, гулять буду! Всё путем, Лех, давай, дуй ко мне! Оттянемся!.. Да приезжай с телкой, мне-то какая наплевать?.. Один?.. Ну так вообще атас!.. В любое время дня и суток… Хорошо… О'кей… Жду…
Саша вернулся на кухню в лирическом настроении, и, словно почувствовав это, после ритмичного и коротенького «Seaside rendez vous» шарповский процессор выбрал самую что ни на есть подходящую композицию. Раздались вкрадчивые всплески аккордов рояля и нежные переборы акустической гитары.
— Love of my life you've hurt me, — запел Климов вслед за Фредди. — Черт! Как жаль, что Лешки нет здесь прямо сейчас, вместе бы и попели. You've broken my heart and now you leave me. Love of my life can't you see? Bring it back, bring it back, don't take it away from me, because you don't know what it means to me[11].
Когда песня кончилась, Саша сменил компакт, но не группу. Random одарил своего хозяина «The hitman», а затем зазвучала «Show must go on», и Фредди надрывно выводил: «Inside my heart is breaking, my make up may be flaking, but my smile still stays on»[12].
Кто-то позвонил в дверь.
Удивившись, что Ушаков так быстро добрался до его дома, Александр с криком: «Пусть представление продолжается!» — повернул ключ в замке.
— Вы знаете, который сейчас час? — перед обнаженным до пояса Климовым стоял в пижаме готовый лопнуть от злости сосед. — Который?.. Сейчас?.. Час?.. — Брызгая слюной, вопрошал он, произнося отдельно каждое слово.
— Где-нибудь пять, может, полшестого, — пожал плечами Александр. — С уверенностью сказать не могу, ты лучше в службу точного времени позвони.
— Сейчас двадцать минут шестого! — истерически выкрикнул сосед. — Сегодня выходной! Вы не даете людям отдыхать! Моя жена не может уснуть!
С точки зрения соседа, это, видимо, был самый веский аргумент.
— Ну так в чем дело, паренек, трахни ее как следует, и она уснет счастливой, — сказал Климов, разводя руками. Лицо его при этом заливала лучезарная улыбка.
— Я тебе не паренек, сволочь, морда спекулянтская! — завизжал сосед, который и на самом деле не слишком-то подходил под сие определение. — Гады! Кровопийцы!
Казалось, мужика, которому на вид было не больше пятидесяти, сейчас разорвет от злости.
— Ain’t nobody’s business[13], — бросил в ответ Климов, идеально скопировав интонацию черной попсовой певички, и захлопнул дверь.
Звонок повторился.
— Что вам угодно, сударь? — как можно более учтиво поинтересовался Климов у настырного соседа.
— Выключи сейчас же, сволочь!
Песня закончилась.
— Послушай тишину, — предложил Александр. — Она божественна.
Random включил «I'm going slightly mad»[14]. Песня с последнего альбома группы «Queen» «Show must go on». Мужичонка, по всей видимости, не устраивал выбор машины.
— Ах ты, падла! — завопил он и бросился на Александра, пытаясь угодить тому кулаком в лицо. Не дожидаясь, пока старания разъяренного соседа увенчаются успехом, Саша изловчился и схватил его за запястье обеими руками. Рванув противника на себя, Климов в следующую секунду с силой толкнул его обратно на лестничную площадку. Сосед пересчитал все ступеньки почти до конца пролета и не упал лишь чудом, ухватившись за перила. Обретя равновесие, он завопил, грозя Климову страшными карами и обещая немедленно вызвать милицию. Устав слушать словесные экзерсисы соседа, Александр захлопнул дверь и, вернувшись на кухню, принялся подбирать «программу по
