За каменной стеной - Аля Кьют

Ладно, я в диком восторге от его члена. Тем лучше стоит это скрывать.

Я попыталась устроиться удобнее в кресле и уснуть. Прекрасный бизнес-класс всегда был для меня хорошим поводом отоспаться, но сегодня все мешало. Слишком тихо, слишком комфортно, слишком красивый мужик рядом. Меня раздражало все хорошее, что со мной случилось.

Даже нудная правильность Кости оказалась сдобрена взрывоопасными вспышками.

Бросив возиться, я снова стала глазеть на него. Костя вздрогнул, и я отодвинулась, залезла под одеяло, притворилась спящей. Он поерзал и снова затих. Но ненадолго. Его сон был беспокойным. Он то цеплялся за кресло, то скидывал одеяло, то бормотал что-то тихонько.

Я бросила пытаться уснуть и стала вслушиваться.

– Второй квадрат. Пятеро заложников. Проход через задний двор. Действуем по обстоятельствам. Без шума.

Он говорил очень быстро. Некоторые слова пропускал, половину букв проглатывал. Но и без них мне стало не по себе.

Я окинула Костю взглядом. Его лицо не менялось, но пальцы то сильно сжимали подлокотник, то подрагивали.

Он больше не говорил, но дергался иногда. Я не удержалась и погладила его по руке. Костя моментально открыл глаза. Настала моя очередь вздрагивать. Показалось, что он еще не проснулся и сейчас начнет палить, как во втором квадрате каком-нибудь. Но мне повезло.

Костя моргнул и спросил:

– Ты в порядке?

– Да, – ответила я тихонько.

– Сколько времени?

– Часов еще пять лететь.

– Тебе нужно опять в туалет или поискать у меня в штанах смысл жизни?

Ох уж этот едкий раздражающий сарказм. Лучше не трогать спящее туловище. Так меньше бесит.

– Ничего мне от тебя не нужно, – проворчала я, снова заворачиваясь в одеяло, как в кокон несколько раз.

– Пытаешься окуклиться? – сам продолжил разговор Костя. – Может, мне повезет, и ты утром превратишься из вредной гусеницы в милую бабочку.

– Только если ты превратишься обратно в молчаливое бревно, – буркнула я в иллюминатор.

– Не исключено. Спи, Алексия.

– Угу.

Я изо всех сил пыталась следовать его приказу, но сон потерялся где-то над Атлантикой и никак не мог меня найти. Костя уснул снова. Я услышала, как его дыхание стало ровнее, но знала, что он моментально проснется. Я видела по радару, что мы уже совсем близко к Европе.

В сотый раз накрылась одеялом, завозилась.

– Ложись спать, – прошептал Костя.

Я хотела ответить что-то едкое. Например, что стараюсь превратиться в бабочку и мне не до сна. Но потом поняла, что он снова говорит во сне. Не со мной.

– Спи, Настя. Все хорошо.

Я развернулась не дыша. Костя лежал без движений. Как солдат. Мне стало не по себе. Возможно, я должна была его разбудить. Но Костя сам просил дать поспать.

– Куда ты пойдешь ночью? Что за бред. Нет. Не надо. Я сам…

Он снова путал слова, но я понимала слишком много, почти все. Как будто подсматривала или подслушивала слишком личное. Костя уговаривал Настю остаться. Слава богу, он делал это тактично, вежливо, хоть и чересчур настойчиво. Я не смогла бы спокойно принять, что он бил ее или даже хамил.

После историй из второго квадрата я очень обрадовалась, что Костя остался вежливым.

Идеально было бы уснуть самой и перестать шпионить за снами моего охранника. Я закрыла глаза и пролежала так до самого пробуждения Кости. Включили свет в салоне. Самолет приближался к Франции.

Голова гудела, я чувствовала себя паршиво.

– Нужно было выпить вчера, – проскрипела я, как сварливая старуха.

Костя услышал, конечно, и усмехнулся.

– Совсем не спала?

– Совсем.

– Знаешь, иногда помогает не вино.

– А что?

– Хороший секс.

– Не вижу никого, кто мог бы мне его устроить.

Костя снова хмыкнул.

– Я решила быть немного более милосердной и добавила:

– Хотя бы того, кто умеет запирать дверь в туалете.

– Прости, я долго жил один.

– Это заметно.

Костя позвал проводницу и заказал нам завтрак. Я не очень хотела есть, но он попросил к тосту с авокадо Просекко. Наверно, считал меня совсем дурой, раз решил, что я буду пить после бессонной ночи с самого утра.

Отказываться я не стала, но игнорировала бокал, пока резала тост.

Костя выспался и стал очень милым.

– Брось, Алексия. Мы почти во Франции. Даже я бы выпил утром игристого, если бы не…

– Не что? – уточнила я.

Костя сделал вид, что не говорил ничего лишнего.

– Просто не отказывай себе в удовольствии.

Я решила, что живем один раз и пригубила. Холодные пузырьки приятно кололи язык. Я не заметила, как выпила весь бокал. Головная боль немного прошла. Костя улыбался.

Уж слишком было у него довольное лицо.

– Ты пытаешься споить меня и снова затащить в постель? – поинтересовалась я.

– Ты сама напьешься, Алексия. И сама прыгнешь ко мне в койку.

– То была благотворительная акция. Она не повторится.

– Да. Разумеется.

Он махнул проводнице и попросил еще бокал.

Только в аэропорту я поняла, почему Костя так активно требовал для меня алкоголь.

Я не заметила, как мы приземлились, на автопилоте прошла контроль и получила багаж. Костя почти тащил меня через терминал. Кажется, мы сели в машину.

Машина! Поэтому он сам не пил. Но мне уже было до лампочки, куда ехать. Главное – никуда не идти. Кажется, он смеялся, пристегивая меня. Кажется, у меня не было сил его убить. Ну ничего. Отосплюсь и снова попытаюсь.

– Париж-Париж, – пробормотала я. – Костя, это Париж!

Даже почти без сознания я не могла прекратить качать права и требовать ответов.

– Париж-Париж, – ворчал мой охранник.

– Я не уеду из Парижа без круассана. Тут идеальные круассаны. Ты понял? Поехали за круассаном и кофе.

– Разумеется. Уже мчу, – ответил он.

Я довольно улыбнулась и потеряла сознание.

Очнулась я на живописной трассе. Разлепив глаза, я увидела идеальные поля. Мы точно были в Европе.

Почему не в Калифорнии?

Реальность беспощадно возвращала мне память. Костя, Марк, Алан, снова Костя, аэропорт, самолет, Париж…

Париж?

Я его не помнила. Мы долетели вообще?

– Мы долетели вообще? – решила я озвучить вопрос.

– Да, долетели, – спокойно сообщил Костя.

– МЫ в Париже?

– Нет.

– Во Франции?

Я уже понимала, что нет, но все равно уточняла.

– Нет, мы в Германии.

Растрепав волосы и растерев лицо, я поняла, что нахожусь на пассажирском сидении.

– Какого хрена мы в Германии, друг мой Костя? Нам надо в Россию.

Костя посмеивался, чем начал изрядно раздражать.

– Ты очень забавная с похмелья. Я думал, в Калифорнии из-за Марка тебя бомбило, но похоже…

– Господи, заткнись и не смей вспоминать самое ужасное утро в моей жизни.

Он