Мегрэ ищет голову - Жорж Сименон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти двое походили не столько на любовников, сколько на старых супругов, связанных мирным и глубоким чувством на основе взаимного понимания, снисходительности и той особой нежности, которая встречается только у людей пожилых и много прощавших друг другу.
Если муж знал, то смирялся ли он? Закрывал ли на все глаза или, напротив, устраивал жене скандалы? И как он реагировал на других, на тех, кто, подобно Антуану, приходил тайком пользоваться слабостью его жены? Знал ли он о них?
Мегрэ в конце концов подошел к стойке. Рука его помедлила перед бутылками и взяла ту, в которой был кальвадос. Он подумал, что нужно не забыть опустить деньги в выдвижной ящик-кассу. Кот уселся у печки, но не задремал, удивленный отсутствием привычного тепла.
Мегрэ понимал отношения между г-жой Калас и Папом. Понимал также Антуана и прочих, сменявших друг Друга.
Не понимал комиссар только Каласа и его жену. Как и почему они сошлись, поженились и прожили вместе столько лет? Они даже к дочери, казалось, не проявляли никакого интереса, равно как и у той не было с ними ничего общего.
Не было ни единой фотографии, никакой переписки, которые могли бы пролить какой-то свет, не было вообще ничего, что в обстановке дома позволяет угадать внутренний мир его обитателей.
Мегрэ осушил рюмку кальвадоса, угрюмо налил вторую и уселся за стол, за которым обычно сидела г-жа Калас.
Он выбил трубку о каблук, снова набил ее табаком, раскурил и неподвижно уставился на стойку с рюмками и бутылями. Комиссар спрашивал себя: не нащупывает ли он сейчас ответ на свой вопрос или хотя бы на часть его?
Из чего, в общем, состоял этот дом? Из кухни, где не ели, так как супруги обедали за столом в бистро, и из комнаты наверху, служившей только спальней.
И Калас, и его жена жили именно здесь, в бистро, которое заменяло им то, чем в обычных семьях бывает столовая или общая комната. А когда эта чета прибыла в Париж, разве не здесь, на набережной Вальми, она сразу же обосновалась и уже не переезжала больше?
У Мегрэ теперь даже было впечатление, что это проливает новый свет и на отношения г-жи Калас с Дьедонне Папом.
Мысли Мегрэ были еще очень смутны, тем не менее вялость, которая сковывала его столько часов, исчезла. Осушив рюмку, он направился к телефонной кабине и набрал номер дома предварительного заключения.
– Говорит комиссар Мегрэ. Кто у телефона?.. Это вы, Жори?.. Как ведет себя ваша новая подопечная?.. Ну да, жена Каласа… Как? И что вы сделали?
Жори жаловался: она дважды вызывала надзирателя и пыталась уговорить принести ей немного спиртного, обещая заплатить любую цену. Жори не приходило в голову, как страшно она мучается от этого лишения.
Мегрэ не мог посоветовать нарушить тюремные правила. Завтра утром он, наверное, сам принесет ей спиртного или передаст ей его у себя в кабинете.
– Прошу вас заглянуть в ее документы. Там должно быть удостоверение личности. Я знаю, что она родом откуда-то из-под Жьена, но не помню названия деревни.
Ждать пришлось довольно долго.
– Как?.. Буассанкур, почтовое отделение Сент-Андре, Буассанкур с двумя «с»?.. Спасибо, старина! Доброй ночи! Не будьте к ней слишком строги.
После этого Мегрэ вызвал справочное бюро и назвал себя.
– Будьте добры, мадмуазель, поищите Буассанкур, почтовое отделение Сент-Андре, между Монтаржи и Жьеном, и прочтите мне список абонентов.
– Вы будете у телефона?
– Да.
В этот раз он ждал недолго: видимо, дежурную воодушевляла мысль, что она сотрудничает со знаменитым комиссаром Мегрэ.
– Вы записываете?
– Д'Айвар, Дубовая улица, без профессии.
– Дальше.
– Анслен Виктор, мясник. Номер нужен?
– Нет.
– Оноре де Буассанкур, замок Буассанкур.
– Дальше.
– Доктор Камюзе.
– Дайте, пожалуйста, номер.
– Семнадцать.
– Затем?
– Калас Робер, скототорговец.
– Номер?
– Двадцать один.
– Калас Жюльен, бакалейщик. Номер три.
– Есть еще Каласы?
– Нет. Остались Луше, без профессии, Пьебеф, коммивояжер, и Симонен, торговец зерном.
– Вызовите мне, пожалуйста, первого из Каласов, а потом и второго.
Он слышал, как переговаривались на линии телефонистки и как одна сказала:
– Сент-Андре слушает.
Потом долго вызывали номер 19, пока наконец не послышался другой женский голос:
– Кто там еще?
– Говорит комиссар Мегрэ из парижской уголовной полиции. Вы госпожа Калас?.. Ваш муж дома? Оказывается, он лежит в постели с гриппом.
– Вы из тех Каласов, что и некий Омер Калас?
– А что с ним стряслось? Что-нибудь натворил?
– Вы его знаете?
– Никогда не видела. Я ведь не здешняя, а из Верхней Луары, и он уже уехал, когда я вышла замуж.
– Он брат вашего мужа?
– Двоюродный. Здесь живет еще один брат, Жюльен, он бакалейщик.
– Вы больше ничего о нем не знаете?
– Об Омере? Не знаю, да и знать не хочу. Она, должно быть, повесила трубку, так как голос телефонистки спросил:
– Вызывать второго Каласа, господин комиссар? На этот раз ответили быстрее и говорил мужчина. Он был еще неразговорчивее.
– Я вас хорошо слышу. Но что вам, собственно, от меня нужно?
– Омер Калас ваш брат?
– У меня был брат, которого звали Омер.
– Он умер?
– Я о нем ничего не знаю. Вот уже больше двадцати лет, почти двадцать пять, я не имею о нем сведений.
– Некий Омер Калас убит в Париже.
– Я слышал это недавно по радио.
– Вы слышали также его приметы. Они подходят к вашему брату?
– Спустя столько лет трудно сказать.
– Вы знали, что он жил в Париже?
– Нет.
– Что он был женат? Молчание.
– Вы знаете его жену?
– Послушайте, я ничего не знаю. Когда брат уехал, мне было пятнадцать. С тех пор я его не видел. Никогда не получал от него писем и не стараюсь ничего узнать. Если вам нужны сведения, обратитесь лучше к господину Канонжу.
– Кто это?
– Нотариус.
Когда Мегрэ наконец соединили с квартирой нотариуса, жена Канонжа воскликнула:
– Вот совпадение так совпадение!
– Что именно?
– То, что вы позвонили. Как вы узнали? Мой муж только что, услышав по радио последние известия, говорил, что он должен либо позвонить, либо поехать к вам. Он решил все-таки поехать в Париж и сел на поезд восемь двадцать две. Он будет на Аустерлицком вокзале в первом часу ночи, во сколько точно – не знаю.
– В какой гостинице он обычно останавливается?
– Раньше поезд шел до вокзала Орсе, и муж привык останавливаться в гостинице «Орсе».
– Как он выглядит?
– Красивый мужчина, высокий, статный, седой. В коричневом пальто, коричневом костюме, в руках портфель и кожаный чемодан. Я все спрашиваю себя: почему вы о нем подумали?
Когда Мегрэ опустил трубку, на губах его играла Довольная улыбка. Он хотел было выпить еще рюмку, но потом решил, что успеет это сделать на вокзале.
Оставалось лишь позвонить г-же Мегрэ и предупредить, что он вернется поздно ночью.
Глава 8
Нотариус из Сент-Андре
Г-жа Канонж не преувеличивала. Муж ее был действительно красивый мужчина, лет шестидесяти, похожий больше на солидного рантье, чем на скромного провинциального нотариуса. Мегрэ, стоя возле ограды у входа на перрон, узнал его издали: он был выше остальных пассажиров, прибывших поездом в ноль двадцать две, шел размашистым шагом, с кожаным чемоданом в одной руке и с портфелем в другой, и по уверенности его осанки нетрудно было угадать завсегдатая и этого вокзала, и даже этого поезда.
Высокий и представительный, он один в толпе был одет с почти чрезмерной изысканностью. Его коричневое пальто было редкого каштанового оттенка – Мегрэ раньше не доводилось такого видеть, – а покрой выдавал дорогого портного.
Превосходный цвет его лица оттенялся серебристой сединой, и даже в тусклом свете вокзала было видно, что это человек холеный, чисто выбритый, от которого наверняка пахнет хорошими духами.
Канонж был метрах в пятидесяти от ограды, когда взгляд его обнаружил Мегрэ в группе встречающих. Брови Канонжа слегка нахмурились, как у человека не уверенного в своей памяти. Наверно, он тоже часто видел фотографии Мегрэ в газетах. Подойдя ближе, он все не решался улыбнуться и протянуть руку.
Мегрэ сам сделал несколько шагов ему навстречу:
– Мэтр Канонж?
– Да. А вы комиссар Мегрэ?
Он поставил чемодан на землю и пожал протянутую руку:
– Вы не станете утверждать, что оказались здесь случайно?
– Нет. Я звонил вам сегодня вечером. Ваша жена сообщила, что вы уехали и что обычно вы останавливаетесь в гостинице «Орсе». Я счел более надежным встретить вас здесь.
Оставалась еще одна деталь, непонятная нотариусу:
– Вы прочли мое объявление?
– Нет.
– Любопытно! Полагаю, сначала нам нужно выйти отсюда. Вы поедете со мной в гостиницу? Они сели в такси.
– Я приехал в Париж специально для того, чтобы встретиться с вами. Собирался позвонить вам завтра же утром.