Пионер — ты в ответе за все! - Алексей Викторович Широков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда меня привезли в РОВД я думал будут колоть, жёстко, даже жестоко. Но в итоге два часа просидел в «нулёвке», а потом меня отвели на встречу со старым знакомым капитаном Аникиным. По результатам нашего общения могу сказать, что капитан совершенно некомпетентен, да ещё и трусоват. Доводилось мне в своё время общаться с настоящими профи, и по малолетке, и после, когда появились желающие отжать у меня бизнес, а самого закатать на зону. И вот те волкодавы никогда бы не повелись на такие дешёвые угрозы. А этот… мало того, что всё что может, только пугать, причём настолько беспонтово, что просто смешно, так ещё и ссыкло. Зачем его только держат.
Волнения не было, от слова совсем. Причём я надеялся не на контору, которая тоже обязана будет подключиться в ближайшее время, а просто на здравый смысл. Да, по идее меня можно было заставить исчезнуть в недрах исправительного монстра ФСИН или как он тут назывался, не ГУЛАГ же, но по факту сделать это было очень непросто. Я слышал от людей, которым доверял, что за большие деньги полиция проворачивала трюки, человеку меняли паспорт, вешали статью и он просто растворялся на зоне, не в силах даже подать весточку родным. Но это было там, плюс от этих историй всё равно несло байкой и котом с лампой. А тут скорее рано, чем поздно меня хватятся. И даже если сейчас ещё не оформили по всем правилам, то сутки — двое и информация всё равно всплывёт. А там уже и погоны полетят, такой косяк вряд ли оставят без внимания.
— Выходи! — я не заметил, как мы доехали и двери «собачника» распахнулись, выпуская меня на волю. — Лицом к стене!
— Это как? — совершенно искренне удивился я. — Выходить лицом к стене? Или сначала лицом, а потом уже выходить?
— Умный да?! — охранник зло ощерился, похлопывая по руке дубинкой. — Хочешь кровью ссать?
— Не хочу, — снова не покривил душой я, выпрыгивая из машины. — Где там ваша стена?
Меня жёстко бортанули, прижав к ментовскому УАЗику, но дёргаться я не стал. Поздно, да и не нужно. Тем более не бьют, чисто так, показывают кто в доме хозяин. К тому же откуда им то знать, кого там привезли, документы поди только начальник и увидит, а с ним всё схвачено, иначе бы меня сюда не притащили. Ничего, потерпим, и не такое бывало, правда в этой жизни я впервые попадал в камеру предварительного заключения и, надеюсь, что в последний. Однозначно, надо эту эпопею с Галкиным заканчивать. Интересно за нейросеть способную распознавать людей по лицу и походке контора прижучит этого урода? Как выйду надо пообщаться с Тихомировым, а может и на Сикорского выйти. У него передо мной должок… ну или у меня перед ним. Всё-таки киллера его люди взяли.
— Смотреть вниз! Вперёд! — меня потащили по коридорам, останавливаясь возле каждой двери. — Лицом к стене!
Не слишком удобный способ перемещения, благо идти было недалеко. Буквально через два поворота мы оказались в помещении, где у меня забрали ремень, шнурки из ботинок, а потом и сами «гриндерсы», когда конвоиры оценили толщину подошвы и титановый стакан в носке. Ну да, такими и убить не сложно, особенно сейчас. В итоге мне приволокли какие-то шлёпки, типа сланцы, хорошо хоть новые, описали всё изъятое и снова поволокли по коридорам. И не прошло и двух минут как за мной захлопнулась дверь камеры, и я остался стоять под прицелом дюжины пар глаз.
— Привет честной компании, — я дружелюбно улыбнулся, ничуть не смущённый случившимся. — Ну и всем остальным — тоже.
— Оп-па, а кто это к нам такой красивый на огонёк заглянул? — ту же поднялся с места по пояс голый мужик с блатными татухами. — Ты чей будешь, милай?
— Ещё раз так меня назовёшь, я тебе зубы в кишечник вобью, — я ласково улыбнулся сидельцу. — Моргни если понял.
— Ты чё фраер?! — с ходу завёлся тот, но его перебил здоровенный мужик, сидящий на койке возле стены.
— Уймись, Калина, — на урку здоровяк похож не был, скорее на крестьянина, никаких тебе татуировок, кроме парашюта на плече и лицо выглядело на редкость дружелюбно. — А ты малой, иди сюда. Тебя не тронут, я обещаю.
— Меня и так бы не тронули, — я пожал плечами, но всё же прошёл у мужика. — Но всё равно спасибо. Я Семён, можно Чобот.
— Василий, можно Хвост. Фамилия у меня Хвостов, вот в армии позывной и дали. — мужик протянул мне руку, и я её крепко пожал. — Силён. Юниор?
— Разрядник, — улыбнулся я, краем глаза видя, как буквально скрипевший зубами от злости урка резко сдулся. — А вы?
— Тоже. Третий разряд. — улыбнулся Василий и хлопнул рядом с собой. — Присаживайся. И давай на ты. За что взяли то? Мы вон с кумом ножки моему первенцу обмывали, да трактор утопили. А председатель с психу нас и сдал. Пятнашку паяли, ещё неделя и на свободу с чистой совестью, а Пашка?!
— Иди в пень, Васька, — огрызнулся лежащий на втором ярусе мужик. — Говорил я тебе, пешком дойдём, а ты… эх. Теперь ещё трактор восстанавливать.
— Да не ссы, выйдем, сделаем. Я за Ленку с малым переживаю, — пригорюнился Хвост. — Без меня из роддома забрали. Как они там.
— Достал, — в сердцах сплюнул Павел. — Вчера же им звонил! Нормально всё! Ты лучше переживал бы, как тебя Ленка встретит. У неё рука тяжёлая, а тут и за коромысло возьмётся, не пожалеет.
— Это да, — смущённо почесал загривок Василий. — Ух крута Ленка, и не скажешь, что комсомолка. Чуть не по её, сразу в бубен на! Она у меня пятый Разряд уже взяла, так что не забалуешь.
— Если любит — до конца не прибьёт, — я улыбнулся, глядя на здоровенного бугая, опасающегося своей жены. — Я так думаю.
— Точно, малой! — спрыгнул невысокий и щуплый Павел и сел рядом. — А тебя за что упекли? Спёр поди что-то? Морда у тебя больно жуликоватая.
— Не, — я покачал головой, — Там всё сложно. Так что не думаю, что надолго сюда. Но пару суток может перекантуюсь.
— Тогда вон, это место занимай, — кивнул тот на соседнюю верхнюю койку. — Вещи то у тебя есть? А то смотрю вообще без всего.
— Нету, — я покачал головой. — Меня сразу из ментовки сюда. Видимо помариновать хотят, чтобы до кондиции дошёл, до
