Пробурить Стену (СИ) - Станислав Конопляник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В чём же смысл завоевания земель, у которых нет ни дейтерия, ни аграрной мощи, живущего виноделием, гастрбайтовым бизнесом и мелкими фермерскими хозяйствами? Они могут уйти в горы, оказывать подпольное сопротивление, идеология их позволяет совершать теракты во благо своей страны. Потери — колоссальны. В чём польза?
— На этот вопрос я попрошу ответить Амина Валишаха как наиболее компетентного.
Седрик отошёл от трибуны. В свет стал его министр экономики и долго и основательно разбирал все плюсы. С завышенными цифрами. Со слишком позитивными прогнозами. С немного утопическими планами.
Император Шияра смотрел за реакцией. Взгляды сосредоточенные и участвующие таили внутри желание, чтобы Седрик поскорее отошёл от дел. Состав, с кем он начинал операцию «Контроль» уже успел смениться. Не все разделяли его мнения, не все были лояльны, хотя и стартовал он не в идеальных условиях, а скорее в условиях нескрываемого ужаса, что те, кто не будут вовлечены в тайный круг «друзей» Шияра вдруг станут врагами. Ситуация менялась не в пользу Седрика.
Правление в Шияре было единоличным, передавалось от отца к сыну, а детей Седрик не оставил. Он уже пережил за смутные годы два покушения, оставшись в живых благодаря контрразведке и собственным навыкам (привет больное колено), однако он подозревал, что ситуация будет развиваться тем быстрее, чем более старым и немощным он будет становиться. В 90 коротких лет у Маркуса Красса уже был подрастающий Седрик, который был обучен смотреть в будущее, когда Маркуса не станет. К слову отец Седрика почил в преклонном возрасте 130-и лет, но от должности главы государства он отказался стоило Седрику исполниться 30 коротких лет, то есть едва пушок на бороде прорезался. Сейчас же Седрику было уже восемьдесят девять коротких лет и пора бы ему на покой — так думали его ненавистники.
«Хрен вам, итить вашу бабушку на лево», — так думал предводитель Шияра.
Гарри говорил, что он бессмертный. Гинну больше восьмидесяти длинных лет, а это больше ста сорока коротких — магия продлевает жизнь. Но Гинн учился с рождения. У Седрика же не было столько времени и он хватался за любую возможность.
После долгой дискуссии оппонентов удалось убедить в необходимости захвата горного государства Гунгор, овеянного мраком и тайнами, дающими надежду на поиски живого мага, бога или даже дьявола.
Седрик
Особняк «Аллахейрен»
Седрик, облачившись в один лишь шёлковый халат, сидел, сложив ноги в позе лотоса. Мысли его не могли успокоиться, ведь стоило ему их уложить, как он тут же начинал чувствовать целый спектр раздражающих эмоций, так не свойственных его роду деятельности.
Большой просторный зал с пятиметровыми окнами, высоченным потолком, абсолютно белыми стенами и укрытыми высокими коврами полами был пуст. Вечерний алый свет заливал его, бросая на стену тяжёлые тени. Особняк шейха Лиреи как нельзя кстати подошёл для медитативных практик. Раньше это была мечеть Аллаха — ещё одна развенчанная сказка, доставшаяся великой кровью.
Нет никакого Аллаха, как и других богов — горькой правдой приходило понимание, с которым совершенно не хотелось мириться.
За окнами через сто метров оазиса с ухоженными пальмами и искусственными водяными каналами начиналась настоящая жгучая пустыня с высокими барханами и одинокими крепостями сопротивления, которое давно уже было подавлено. Армии стояли на рубеже Гунгора как и планировалось, но людям Авалона была уже известна тактика и ярость Шияра — враги не смотря ни на что собирались драться до последней капли крови.
Седрик помахал перед лицом руками — этот жест помогал ему отогнать лишние мысли, словно настырных мух, лезущих в лицо. Голова сделалась чистой и ясной как никогда. Щекочущим чувством ощущения стали наполнять тело. Гинн говорил, что это совершенно нормально, и что Седрик прогрессирует три года за один год под руководством ректора ВАПиТКС — Высшей Академии Прикладного и Теоретического Колдовства Сайберии. Моложе Седрик себя не чувствовал ни на год, а лишь неумолимо старел, хотя ему гарантировали другой эффект.
Чувства приходили и уходили. Он к ним прислушивался и запоминал. Иногда тренировался в том, чтобы эти самые чувства воспроизводить по желанию, и это у него так же хорошо получалось. Нечто из глубины будто подсказывало ему, что делать, и когда Седрик за первый же год разучил заклятие огненного шара, чтобы доказать, что каждый солдат должен владеть таким, Гинн пришёл в тихий ужас, ходил мрачным и бледным. Ни один из солдат не смог повторить подобного. Начиная учиться одному заклинанию в начале обучения, один из пяти солдат овладевал этим заклинанием к десятому курсу.
Голос, что подсказывал Седрику из глубины казался живым.
Тот же Гинн часто говорил, что это лишь воображение. Что «у каждого из нас есть свои демоны, которых нам нужно укрощать», и это лишь часть методики подчинения сознания. Седрику так не казалось. Он год назад инициировал исследования, чтобы понять влияние медитации на психику. Исследования показали, что медитация влияет очень плодотворно.
На всех, кроме императора Шияра.
«Слушай меня, смертный!» — раздался голос внутри и Седрик мог поклясться, что это не его воображение.
Это было не первый раз, поэтому Седрик попытался заткнуть голос, но вместо этого лишь словил приступ тревоги, а в голове за мгновение пролетели тысячи картин. Он с огненным мечом и в чёрных с золотыми символами доспехах, с тьмой вместо глазниц. У его ног все политики, все его враги, они молят о пощаде. И само время становится на его сторону.
«Это всё будет твоё», — шептал голос.
— И какова цена?
Он впервые заговорил.
«О, цена не велика, — зашептал некто изнутри. — Ты и так мой должник, смертный, но я не приписываю себе этот долг. Мы вместе проложим путь к величию»
И следующее видение показывало Авалон, но словно бы в огне. Лава, огненные кристаллы, люди в кандалах и колодках, ужасающего вида огромные твари, похожие на ходячие куски мяса, жирные, грязные.
«Я предлагаю тебе бессмертие малой ценой, которую ты можешь уплатить. Перед нами будут гнуть спины люди и ангелы. Даже боги падут перед нашей волей! Отвечай».
Но Седрик не ответил.
Он жаждал бессмертия как не жаждал ничего и никогда. А если Седрик Красс чего-то хотел, то он это получал. И так было всегда. Вопрос в цене никогда не стоял. Игра всегда стоила свеч, потому как Седрик Красс всегда знал, чего хочет. И ведь это даже не шло в разрез с его
