Грани доверия - Маргарет Каллагэн

— Вы очень великодушны, — уколола Билли.

— Отнюдь нет. Я имею дело с фактами. У вас неадекватная реакция на все, что касается Гиддингсов. А когда в бизнесе происходят подобные проколы, каждый попадает под подозрение.

— Ну что же, Трэвис. Вы меня поразили. В итоге все упирается в доверие. Или, как сейчас, в его отсутствие. Зная ваше «высокое» мнение обо мне, я удивляюсь, как вы доверяете мне переворачивать бисквиты в перерыве на утренний кофе. Это не может больше продолжаться, не так ли? — резко спросила она. — И я думаю, мы оба это знали с самого начала.

— О чем вы говорите?

— Вы знаете, о чем я говорю. У вас закралось подозрение в отношении меня. Итак, виновна или нет, но раньше или позже я буду вынуждена уйти. Так, может быть, лучше раньше избавиться от колючей Билли Тейлор раз и навсегда?

— Не будьте смешны. Я сам хотел, чтобы вы остались, помните?

— Вы хотели?! — взорвалась она и вскочила со стула. — Правда, вы не были обязаны оставлять меня, но вряд ли вы могли уволить лучшего дизайнера фирмы без моего согласия. Таким образом, и со мной все выглядит прилично, и умный Трэвис Кент остается в выигрыше.

— Сейчас вы в состоянии паранойи…

— Я в паранойе? Забавно это услышать от вас, — усмехнулась Билли.

— Но для чего же все-таки вы внесли столь серьезные изменения в проект?

— Тактический ход, чтобы устранить Гиддингсов из бизнеса, — напомнила она с сарказмом. — Эту же цель преследовала и работа в Пеллатон-холле три недели назад.

— Может быть, так, — холодно признал он. — А может быть, и нет. Но даже с самыми лучшими намерениями, Билли, вы нанесли нам ущерб по этому контракту. Для начала к вам будет применен денежный штраф.

Он прав, мысленно согласилась Билли. Она не знала о штрафных санкциях, а должна была знать.

— Сожалею, — тихо проговорила она, тяжело опускаясь на стул.

— Сожалеете? Слишком запоздалое извинение. Вы моя правая рука, Билли. И вы знаете, как мы работаем. А что касается кожи, — неожиданно сменил он тему, и насмешка снова зазвучала в его голосе, — это сумасшедшая идея.

Билли остолбенела.

— Я не согласна. Клиент не был в восторге от керамики. Он хотел что-то теплое.

— Вы никогда не слышали о пробке?

— Слишком мягкая, — парировала она, сожалея о том, что села, так как Трэвис навис над ней.

Ох уж этот мистер Кент! Высокий, красивый, в баснословно дорогом костюме от Сейвил Роу — словом, само совершенство, да еще наделен неотразимым шармом. Если бы он захотел воспользоваться им… У Билли задрожали губы.

— Линолеум? — спокойно продолжал он.

— Слишком избито. Это слова заказчика, не мои, — с вызовом ответила Билли.

— Тогда ковровое покрытие?

— Тривиально.

— Сосновая древесина?

— Невыразительно.

Сражение продолжалось — односложные предложения Трэвиса и столь же короткие, как выстрелы, реплики Билли. Несмотря на дороговизну материала, она была рада, что вспомнила о коже.

Переделанное из пивоваренного завода строение было роскошным. Гостиная тянулась из конца в конец здания. Последний этаж был приподнят, создавая ощущение пространства. Прекрасно смотрелся ряд изящных двойных окон. Билли сразу поняла, что кафельные плиты здесь не годятся — слишком холодны, а покрытие из пробки недолговечно. Здесь должна быть только кожа, практичная и долговечная, решила она. С другим материалом не стоило и браться за это дело.

— У вас всегда на все найдется ответ, правда, Билли? — закончил Трэвис, когда спор выдохся.

— Да, если я знаю, что абсолютно права, — холодно согласилась она. — Но я думаю, что настоящая проблема не в этом, Трэвис. А в том, что вас волнуют не деньги или перенос сроков. Вас гложет тот факт, что мои идеи более приемлемы.

Лицо его потемнело. Он снова наклонился над столом, опершись на руки и буравя ее разъяренным взглядом. Билли вдруг вспомнила, как однажды в школе на редкость злая учительница обрушилась на девочку, которая никак не могла научиться читать. Девочка буквально обмерла от ее проклятий и тут же разрыдалась на весь класс. Другие ученики, включая Билли, едва дышали, глядя прямо перед собой на доску, так как каждый боялся, что будет следующим. Вот и сейчас, через столько лет, ее охватила такая же паника. Но тут же панику сменил приступ злости. Позволять Трэвису унижать себя посредством вежливо произносимых слов и тонко завуалированных угроз? Ну нет! Она вскочила, схватила портфель и бросилась к двери.

— Сбегаете, Билли? — приглушенным голосом спросил он. — Бросаете работу? Уверен, что нет. — Трэвис усмехнулся. — Не забывайте, — лукаво добавил он, — что существует такая наказуемая вещь, как уход с работы без предупреждения.

Она резко повернулась, холод коснулся ее сердца.

— Вы что, увольняете меня? — спросила она, побледнев.

— А я должен это сделать? — Его надменные черты оставались бесстрастными.

— Вы босс, — кратко напомнила Билли. — Вы решаете.

Трэвис покачал головой:

— О нет, так легко вы не отделаетесь. Вы сами назовете мне вескую причину, почему я не должен этого делать.

Наступила продолжительная пауза. У Билли в голове все смешалось. Нет. Он это не всерьез. Штрафная санкция — да, понятно. Но тонко завуалированная угроза увольнения…

Трэвис улыбнулся. Какое холодное и дьявольское подрагивание губ!

— Идите к черту! — Билли отбросила всякую осторожность. — Вы невыносимы. И я опаздываю на деловую встречу. А время, — напомнила она с вызовом, — стоит денег. Денег Гиддингсов.

— Тех же самых денег Гиддингсов, которые удерживают вас на работе, — уколол Трэвис.

Билли не ответила, просто повернулась на каблуках и вышла. Звуки саркастического смеха преследовали ее все время, пока она спускалась по лестнице.

Душа ее рыдала, но Билли, демонстративно не замедлив шага, вышла на улицу и направилась к машине. Усевшись за руль, она прижалась лбом к ветровому стеклу и смахнула слезы. Посидев так какое-то время, она завела мотор и выехала.

Нет, она не будет плакать. У нее есть гордость. Позволить этому человеку расстроить ее? Ни за что! Она поедет домой. Пусть Трэвис сам спасает контракт. С нее довольно. Она никогда не согласится делать то, что считает неправильным. И она больше не в состоянии выдерживать напряжение работы с ним.

Однако слезы продолжали струиться по ее щекам. Вслепую повернув руль, Билли остановилась у края дороги, уронила голову на руки и, не обращая внимания на проносящиеся мимо машины, зарыдала в голос.

— Билли?

Углубившись в чертежи, она не слышала, как Трэвис вошел в кабинет. Она взглянула на него, и ее бросило в жар, потом в холод. Заметив мрачное выражение его лица, она побледнела. Что делать? Послать его к черту? Это роскошь, которую она не может себе позволить. Ей нужна работа.