Десятый элемент - Стас Булгарин

У подъезда лежал расколотый на несколько частей Страж.

Пока я бежал вниз, даже скорость на 1 поднялась.

Сорванная с одной петли подъездная дверь наполовину перегородила вход, тело Стража несколькими кусками лежало среди искореженного асфальта. Крови не было, на изломах поблескивали кварцем искры. Причины ночных звуков были на лицо - наш Страж принял бой и проиграл в нем. Кто-то - а кроме Охотников, никто другой на ум не шел - смог не только победить девятиуровневого, но и вырвать у него обе ноги и руку, свернуть голову. Что же это, подъезд теперь в ночь останется без защиты? Другие Стражи, насколько я понял, его под свое попечение не возьмут - вон, стоит один у соседнего подъезда и даже рылом не ведет, что его коллегу в ночь просто убили. Так и захотелось бросить ему: "Ты следующий будешь, толераст бетонный!"

Тут же в череп постучала паранойя: почему именно этот подъезд, почему Охотник ходил над квартирой Веры Петровны, а до этого - ползал по моему дому? Меня преследует? Почему?

Сегодня ночью Страж свою задачу выполнил: в подъезд никто не проник. А что будет следующей ночью? Давняя привычка не доверять одному факту, а искать систему подталкивала меня на то, чтобы остаться у Веры Петровны еще на одну ночь, а возбужденная приступом мании преследования логика вопила - уходить надо отсюда, да подальше.

Понимая, что с трупом Стража ничего сделать не смогу, поставил как мог дверь на место, а точнее прислонил к проему, сам поднялся в квартиру. Пока шел по лестнице - логика проиграла. Решил остаться у бабушки еще на одну ночь, а сегодняшний день посвятить качу.

Для местной живности настал локальный армагеддон. Целый день я метался между тремя точками возрождения псов, двумя гнездами ворон и несколькими логовами крыс. За мной, с целью той же прокачки и тотального геноцида, хвостом мотались питомцы. Отрабатывалась тактика наших совместных действий против агрессоров, качалась сила и ловкость, раз в два часа бегал вверх и вниз по подъезду, выпил наверно литр собственной крови в зельях бодрости. Едва тварь успевала восстановиться - как наша команда смерти была уже рядом, следовал молниеносный бросок, серия ударов и очередной труп испарялся в дымке. Одного пса добили до седьмого уровня и двухголовый монстр успел тяжело ранить Скроша, чуть не перекусив его пополам, после чего труп собачьего сына долго втаптывался в асфальт, а кролик пропустил два боя, восстанавливаясь в свернутом виде. Истребление решил прекратить только тогда, когда я увидел крысу, бегущую с кристаллом в зубах. Тут и пригодилась сетка, накрывшая тварь, после чего в дело пошли искры, уже превратившиеся в огненный кулак. Добил я ее одним ударом своего прокачанного сталью кулака. А нечего кристаллы от дяди прятать.

Финальный круг сопровождался разорением тайников и выламыванием кристаллов. Решил уничтожать их одним махом: сложил в кучку на асфальтированной площадке и только замахнулся, как увидел идущий от них легкий дымок. Буквально за минуту шесть кристаллов спаялись в единое целое и я получил одну нечистую душу 33 уровня. Бил, бил - не разбил, пока не восстановился навык стального кулака.

С его помощью "изучение физики кристаллов" закончилось полным разрушением последнего, что повысило уровень агрессии в локации до семерки и прибавило к выполнению зачистки еще шесть пунктов.

Заканчивая тяжелый день, сел на лавочку на детской площадке недалеко от убитого Стража, и, втягивая свежий воздух после вони мусора, подвел итоги. Уровень мой составлял уже юбилейную пятерку с показателями жизни и выносливости по пять сотен, сила равнялась восьми, ловкость - девяти, скорость - одиннадцати, на троечку хромал интеллект и оставались свободными еще четыре очка характеристик, которые и кинул по два в силу и скорость.

Оценил развитие питомцев, которые тоже порадовали уровнями и ростом возможностей, черепашка еще почти две тысячи золотых на счет перевела. Еще раз с грустью взглянув на останки Стража, легко взлетел на девятый этаж и мы приготовились встречать ночь.

То, что я не спал, - это уже привычно. Но всю ночь не сомкнула глаз и баба Вера, не говоря уж о домовушке. Последняя вообще тихо сидела в углу комнаты и было видно, как ее трясет от страха. Снизу, как только окончательно стемнело, стали доноситься вой и скрежет, что-то отрывалось и визжало. Так продолжалось всю ночь, по окончании которой я твердо был уверен, что именно мои действия в отношении монстров провоцируют ночную агрессию Охотников. Эти твари идут именно за мной и, что им мешает просто вломится в квартиру через окна, если они спокойно ходят по стенам, не ясно. Кроме виртуальности и программного кода ничего на ум не приходило.

Все заканчивается, закончилась и эта бесконечная ночь. Что-то часто я свои планы меняю, каждое утро - новый. Вот и сегодня тоже все жизненные планы поменялись после того, как я спустился вниз.

С пятого по первый этаж подъезд был разгромлен. Двери квартир выбиты, на стенах - многочисленные глубокие царапины. При осторожном взгляде в любую квартиру видны следы мародерства и просто бессмысленного уничтожения имущества. В уничтоженных квартирах никаких следов домовых, только легкий сквозняк с улицы залетал в подъезд через разбитые оконные стекла. Намек был предельно ясен - в следующую ночь Охотники доберутся и до девятого этажа.

Почти час пришлось потратить на уговоры Веры Петровны уйти со мной. Баба Вера уперлась и твердо решила умирать вместе с домовушкой у себя дома. Сопротивление было сломлено только угрозой ее личной ответственности на Страшном Суде за мою безвременную кончину по причине ее упрямства. Я уселся на диван и сказал, что останусь ночевать здесь и пусть меня тоже прибьют, но я не оставлю старушку одну.

Еще несколько часов баба Вера готовилась к выходу, потом прощалась с куколкой, которая на все предложения уйти только отрицательно качала головкой и разводила руками. Оглянувшись на закрытую дверь и представив весь ужас, который предстоит пережить домовушке следующей ночь, бабушка зарыдала в голос, у меня в горле стоял комок, что хоть действительно оставайся. Черт, нельзя все настолько реалистично делать в играх.

До самого вечера добирались до моего дома. Пересечение двух улиц стоило мне немало седых волос, но с задачей мы справились, доложили Стражу о прибытии ко мне на постой родной бабушки, познакомились с Буськой. Своей возможностью к ведению диалога домовой чуть не довел бабу Веру до инфаркта, но все постепенно нормализовалось и вновь настала ночь.

*** Интерлюдия ***

- Здравствуйте, доктор. - Линзы сформировали на столе перед Ярцевым изображение немолодого человека. - Я представитель офиса "Витргейм" в России, Алексей Платонов. - После формальных слов приветствия он продолжил:

- Мне поручено разобраться с Вашей проблемой, предоставлены все необходимые полномочия, доверенность отправлена вам на почту. Вы не возражаете против нашей личной встречи?

- Корпорация "Витргейм" готова компенсировать Вам все причиненные неудобства, доктор. - Через несколько часов Платонов был в кабинете Ярцева. Они уже произвели быстрый осмотр оборудования, в "Витргейм" были переданы статистические и информационные сведения о крахе системы, а также общая информация о методике лечения больных в мире доктора Ярцева. - Мы прекрасно понимаем всю важность проводимой Вами работы и в связи с этим предлагаем не только замену вышедшего из строя оборудования, но и предоставление, - за наш счет, разумеется, - интеллекта следующего поколения. Находящееся у Вас оборудование будет заменено также на более совершенные модели. На почту уже направлены проекты договоров на предложенных нами условиях.

Виталию Викторовичу, первоначально готовому к напряженному диалогу, постепенно все больше и больше не нравилась складывающаяся ситуация. Осмотр системы Платоновым был настолько поверхностен, что больше походил на экскурсию, которая экскурсанту совершенно не интересна. Предоставленные документы были удостоены лишь поверхностного взгляда и сразу отложены в сторону. После звонка Платонова Ярцев обсудил план встречи с ним с Булгариной и был готов если не к отказу в предоставлении помощи, то к угрозам судами за нарушение условий использования лицензионного мира и несоблюдение конфиденциальности при обращении в полицию. Вместо этого представитель корпорации не только сразу предложил устранить проблему за счет "Виртгейма". Действительно щедрое предложение об установке нового ИПИ и вирткома более высокого класса затмевало все возможные ранее варианты разговора.

Но именно несоразмерные компенсации, а также не соответствующее ситуации поведение Платонова и настораживали профессора. Докторская по виртпсихиатрии, еще одна по медицине мозга, кандидатская степень по виртпсихологии позволяли Ярцеву читать многих людей как книгу. Вот и сейчас - скорость реагировании на обращение и особенности поведения Платонова, идущие в разрез с ожидаемыми, безразличие к документам и тут же полная готовность со стороны юристов корпорации предоставить заведомо убыточные для себе компенсации, позволяли судить о крайне заинтересованности "Витргейма" в получении, если не оборудования, то доступа к нему. А вот причины этого были не ясны.