Оборотный случай - Иван Кононенко

Бах! Чир-ри-ри!

Скоро металлические петли вылетят, при таком-то скрипе.

— Ну, готов? — От нетерпения у Ктори заискрились ее красивые синие глаза. — Я смогу. Вернее, верю, что смогу… Главное не ослабнуть перед второй «я», иначе она возьмет верх, и все вы… все вы… Подохнете!

— Нет времени отказываться, — выдал дохлую улыбку я.

— Спасибо за то, что спешишь. Так что, готов? Готов к смер… Прости…

— Только несколько вопросов. Я быстро. Раз: для этого нужно умирать? Два: зубы можно потом скрыть? Три: что будет с моими спутниками в этом случае? Четыре: что с самим мной будет? Пять: разве вампир остановится, если я стану как ты?

— Убивать тебя я не стану, и вампиры тоже — это легенда; зубы не сильно торчат из-за губ. Главное не улыбаться и постоянно воображать, что их не видно, помогает. Ты сможешь делать все, что захочешь, не подчиняясь идиотским приказам вампиров-хозяев. У них слишком много скудоумных правил, при невыполнении которых тебя ждет смерть, но я не такая. Я дам тебе полную свободу действий и не буду понуждать делать то, чего тебе не хочется. И… немного ты похвораешь, во время первого полнолуния не сможешь контролировать превращения, кстати, эта неделя начинается завтра или даже сегодня, потом потихоньку научишься все контролировать. Должен. А Нигиз должен будет подчиниться законам и оставить нас, насколько я знаю. Если что, что-нибудь придумаю… Я не слишком хорошо знаю их законы, но, кажется, все должно получиться… Хотя от его мести никто не застрахован. Лесоруб, сиди тихо, иначе я нападу. Не вздумай кому-нибудь рассказать, что ты тут увидел, — не дождавшись приглашения, Ктори сняла перчатки, верхнюю одежду и напряглась; волосы потемнели и разрослись по всему телу, сохраняя свою длину, спина согнулась, а нос вытянулся.

Поверьте, становится до того жутко, когда наблюдаешь за тем, как человеческий нос превращается в волчий! Даже если не брать во внимание все остальное, изменение милых человеческому глазу пропорций даже на самую малость страшно уродует.

Она истошно закричала, и по мере изменения рта изменялся и сам тон крика, переходя в вой. На руках, или теперь уже лапах, выросли когти. Из пасти, уже волчьей, вырвался вздох, который я назвал бы вздохом мучения. В глазах, цвет, кстати, не сменивших, тоже можно было увидеть боль, еще продолжающую бушевать в изменившемся теле.

Передо мной стоял, опершись о стенку и тяжело, надрывисто дыша, громадный хищный зверь, но он явно не собирался меня есть. Конечно, все равно, пусть подобное и ожидалось, меня внезапно сжал и сковал страх, он держал так сильно, что я был не в состоянии двигаться, даже если бы очень захотел. Поневоле испугаешься, если над тобой будет стоять такой вот огромный волк, если вы больше окружающих вас людей зверей не видели.

— Э, нет! Я отказываюсь!!! — Завопил я, даже не заботясь о том, что какой-то лесоруб видит меня в ужасе. Да тот был сам, впрочем, не в лучшем состоянии.

При виде чудовища сразу забылись вампиры, неприятное ощущение преследования, в какой-то мере даже ближайшие события и, конечно, сошли на нет все обещания, данные за последний час. Не дающий даже воздух вдохнуть ужас заставил их выглядеть настолько ничтожно, что мне внезапно захотелось отречься от всего на свете — клятв, титулов, привилегий, имущества, годичного дохода семьи — и убежать очень, очень далеко отсюда. Пусть увидят, что я на самом деле не ранен, какая разница?

Но вставать уже было поздно.

Зверь наклонился ко мне, понюхал, зарычал на вздрагивающую дверь и… аккуратно провел когтем по моему животу, а потом слизнул проступившую кровь. Я дернулся, но другая лапа легла на грудь, чем обездвижила и почти задушила. Такое ощущение, будто по моему животу провели горячим ножом, и тепло растеклось по всему телу. Именно горячим, а не раскаленным, но через минуту тепло стало просто невыносимым. Было страшно больно и горячо. Кровь заструилась густыми жгучими каплями, потом она стала вырываться толчками, становясь уже почти струей. Моя голова закружилась, хотя даже не двигалась последние минуты. Волчица лизнула рану еще несколько раз, и мне показалась, что кровь приостановилась. Лизнула столько раз… Точно, слюна должна была попасть в меня.

Следующие действия помню в кровавом тумане, застелившем мои глаза. Мне показалось, что я умираю. А вдруг так и есть? Вдруг Ктори перестаралась? А может, она просто втерлась в доверие, чтобы убить и съесть меня, чтобы я не достался вампиру? Это было бы вполне вероятно… Какого меныра я ей поверил и пошел с ней? Всегда так бывает! Вот и урок: не доверяй незнакомцам…

— Помогите!!! Оборотень!!! Тут, в домике! А-а-а!!! — И лесоруб выбежал на улицу, снова подобрав зачем-то малополезный топор. Продолжая орать, он и погиб, попавшись под руку Нигиза. Бесполезная, никчемная смерть. Похоже, предпочел вампира оборотню. Уши у меня словно тоже утонули в крови и потоках боли, и я слышал все как из-под толщи глубокого озера, мысленно удивляясь, почему от такой царапины так колет все тело и постоянно спрашивая себя, жив еще или уже нет.

Послышалось яростное рычание, это была не Ктори.

Оказалась ли она права? Тронет ли вампир уже заразившегося человека? И вообще, может, меня уже покидает жизнь… Или это я сам забываюсь все сильнее и мои чувства, покидая тело, ослабевают? А вдруг это все было еще и раньше спланировано? Чтобы Ктори меня ранила? Нет, ведь я тоже актер в этой игре, но не знаю сценария…

Думаю, мое сознание ушло в отпуск, но не знаю, надолго ли.

Все поплыло еще неистовей, чем мгновение назад, потом показалось, что время ускорило ход, и затем сразу замедлило. Секунды длились часами, а меня все крутило и крутило в густой темноте.

Я очнулся в родной Веоре. Ничего уже не стараясь осмыслить, например, как же сюда попал или не сон ли это был, попытался встать, но меня тут же уложили в постель заботливые руки. Они были в белых перчатках. Я повернулся и увидел Ктори.

Никогда еще не имел счастья рассмотреть ее при свете дня, и поневоле залюбовался. Видны были краешки зубов, но она была права: если смотреть спереди, то их можно и не заметить. За острым носиком моему взгляду открылись синие глаза, внимательно наблюдающие за мной из-под ее удивительного цвета светло-рыжих волос.

— Очнулся, наконец. Я уже долго почти ничего не ела, — она встала с края кровати и кивнула к какому-то человеку, который стоял рядом с дверью, сказав: «Он очнулся».

Тот посмотрел на меня и вышел из комнаты.

Я понял, что нахожусь в Гильдии Магов. Да, старые добрые гардины, вид из окна на знакомую улицу, богатые стены из полированного черного мрамора, который еще иногда блестит, эти мягкие кровати, на которых так удобно было в детстве прыгать…