Ли Бо - Н Конрад

Но почему же он добавил "изгнанный"? Действительно, в жизни поэта было многое, что никак не вязалось с представлением о подвижнике-отшельнике. Например, в возрасте 19-20 лет он примкнул к "героям" (жэньсе), как называли тогда народных рыцарей, взявших на себя защиту слабых и обиженных и расправу с сильными и обидчиками. Профессией их было "совершать подвиги". Под этим могли разуметься и расправа с угнетателями и ограбление зловредных богачей. "Герои" могли тут же раздать неимущим все, что добывали, могли и устроить грандиозный пир. И даже готовы были всегда по любому поводу пустить в ход "искусство меча". В те времена это были защитники народа - горожан и крестьян. Им были свойственны стремление к независимости и свободе, неукротимый мужественный дух, безудержно широкая натура. Ли Бо, побывав в их среде, пожив их жизнью, позаимствовал их качества, впрочем, в зачатках заложенные в нем самом. Он работал мечом и швырял деньгами и ценностями, не отобранными у других, а своими: биографы утверждают, что он в эти годы растратил и роздал почти все свое состояние.

Но жизнь поэта была какая-то особая. В 719-720 гг. он, по свидетельству биографов, водил компанию с "героями", а в 721 г. ушел в горы, да еще почти на пять лет.

Что он там делал? Постигал тайны природы, толок в ступе всякие специи в надежде приготовить пилюли бессмертия, как полагалось классическому сяню?

Из некоторых его стихов мы узнаем, что нравилось ему в жизни других даоских отшельников. Так, об одном из них он писал:

Горные пики скребут самое небо.

Забыв обо всем, он не считает годов,

Расталкивая облака, ищет "Древний путь",

Прислонившись к дереву, слушает журчанье струй.

Говорил он и о себе:

Меня спрашивают, что вы там живете - в голубых

горах?

Смеюсь и не отвечаю... Сердце мое спокойно.

Цветок персика уносится струей и исчезает.

Есть другой мир - не наш человеческий {*}.

{* Все цитируемые стихи даются в переводах А. И. Гитовича. - Прим. ред.}

В первом стихотворении поэт употребил слово сяояо, переведенное "забыв обо всем". Это очень старое слово, которым в древности Чжуан-цзы, один из основоположников даосизма, обозначил путь истинного сяня. Сяояо значит "обладать великой духовной свободой", не давать жизни с ее повседневными заботами, делами, пристрастиями сковывать дух. Именно так - в смысле житейской повседневности - и надлежит понимать слова Ли Бо о "человеческом мире".

Указан в приведенных строках и другой признак сяня. Сянь умеет слушать и понимать журчание ручья, песню ветра, умеет общаться с природой, как с живым существом. Ли Бо действительно всегда искал общения с природой. Его жизнь заполнена странствиями по родной стране. Поэт побывал во многих действительно замечательных по красоте местах и рассказал о них в своих стихах. Но в этих стихах всюду присутствует и сам поэт со своими думами и чувствами. Это придает его стихам о природе исключительную лиричность. Таким образом, и с точки зрения отношения к природе Ли Бо - несомненный сянь.

Почему же все-таки "изгнанный"? Потому что настоящий сянь, "оседлав ветер", вольно летит по поднебесью, Ли Бо же "тридцать лет провел в кабаках". Так он сам сказал о себе. Это подтверждает и Ду Фу, его младший современник и приятель: "Ли Бо... в кабаках Чанъаня паяный спит", - читаем мы в одном стихотворении этого поэта. Из него мы узнаем, что Ли Бо говорил про себя: "Я - винный сянь". Основания для такого определения действительно были. Биографы рассказывают, что в 735 г. Ли Бо с приятелями некоторое время провел в горах Цзуйлайшанъ. Это была знаменитая компания "шестерых бездельников из бамбукового ущелья", проводивших время за вином у быстрой горной речки, в живописном ущелье, поросшем бамбуковыми деревьями. В 743 г. он стал одним из "восьми винных сяней" - членов другого веселого содружества.

Чего же искал Ли Бо в вине? Об этом он сам сказал в своих стихах:

Как хорош сегодняшний день - и ветер и солнце!

И завтра, вероятно, будет не хуже.

Весенний ветерок смеется над нами:

"Люди, чего вы сидите уныло?

Задуйте в цевницы! Пусть запляшет у вас

птица-феникс с радужным опереньем.

Зачерпните чашей! Пусть запрыгают у вас чудесные

рыбешки.

И за тысячу золотых покупайте себе хмель!

Берите радость и не ищите ничего другого..."

Но есть у поэта и другая мотивировка обращения к вину. Она высказана в строках другого стихотворения, написанного, как обозначено в заголовке, "весенним днем после того, как очнулся от хмельного сна". Начальные строки этого стихотворения таковы:

Жизнь в этом мире - всего лишь большой сон.

Зачем же нам делать ее трудной?

Поэтому я и пью весь день.

Строки первого стихотворения говорят о жизнелюбии поэта, о его стремлении к радости. Мотивируется это чудесным днем, который будет и завтра. Во втором стихотворении - тот же призыв радоваться жизни, но с другой мотивировкой: зачем печалиться? Ведь жизнь есть сон.

Не следует видеть в словах "жизнь... всего лишь сон" представление об иллюзорности жизни. Слова эти следует понимать иначе. В книге Чжуан-цзы есть место, где рассказывается, как Чжуан-цзы раз заснул и увидел сон, будто бы он превратился в бабочку. Потом заснула бабочка и увидела сон, будто бы она превратилась в человека, Чжуан-цзы. И вот Чжуан-цзы не знает, кто же он на самом деле: человек ли, которому приснилось, что он стал бабочкой, или бабочка, которой приснилось, что она стала человеком? Это не представление о жизни как о сновидении, это мысль об одинаковой реальности того, что мы называем действительностью, и того, что мы считаем сновидением; в другом плане - это мысль об одинаковой реальности действительности и мечты.

Последнее, что сказал о себе Ли Бо в ответе градоправителю Хучжоу, что он "будда Цзиньсу". Цзиньсу - обозначение Вималакирти, одного из очень популярных персонажей буддизма. Вималакирти был очень богатым человеком, вел большие торговые дела, имел семью. В буддизме он является воплощением образа праведника-мирянина, прямо противоположного подвижнику, аскету. В этом образе утверждается мысль, что истинная праведность состоит не в отказе от мира, а в приятии мира, не в отрешении от мирских дел, а в самой активной мирской деятельности. В уста Вималакирти при этом вкладываются слова резкого осуждения не только аскетизма, но и приверженности к догматам. Он порицает тех последователей Будды, которые живут мертвой доктриной, находятся во власти схоластических формул. Таким образом, словами "я - Вималакирти, его воплощение" Ли Бо хотел подчеркнуть, что он человек жизни, человек действительности, свободный от всякого схоластического догматизма.

Это определение, данное себе самим поэтом, открывает путь к пониманию еще одной стороны его поэзии. У Ли Бо очень много стихов о жизни. В них он говорит о радостях и горестях людей, о своей родной стране, о событиях своего времени, о смуте, постигшей страну во время мятежа Ань Лу-шаня. Мятеж задел и его самого. Когда император Сюаньцзун бежал из столицы и затем отрекся, престол перешел к его старшему сыну, но на власть стал претендовать и другой сын - Юн-ван. Ли Бо показалось, что именно этот принц сражается за интересы народа, и он примкнул к его отрядам. Однако Юн-ван был разбит; Ли Бо попал в плен и как мятежник был приговорен к смерти. На его счастье военачальником правительственных войск был Го Цзы-и, которого поэт в свое время, когда он действовал заодно с "народными рыцарями", спас от смерти. Го Цзы-и, за это время из солдата ставший военачальником, смягчил участь поэта, заменив казнь изгнанием, а затем, после подавления мятежа, Ли Бо попал под общую амнистию.

Есть еще одна черта, которая проявляется в многогранном творчестве поэта. Эта черта - нежнейшая любовь к родине. Как говорил поэт, когда он поднимает взор вверх, он видит небо родины, когда опустит глаза вниз видит землю ее, т. е. думает о ней непрестанно.

Таков был поэт - воплощение духа вольности, жизни, деятельности. Этот дух проявился и в его поэзии, преисполненной поистине магической силой внутреннего напряжения, высокой лиричностью. Вероятно, именно поэтому и назвали поэта сянем - магом.