Такая эта Америка - Владимир Владимиров

– Говори по-русски. Куда тебе ехать?

– Сам не знаю. Туда, где можно переночевать или остановиться за разумную цену.

– Садись… Есть такой отель «Малибо» на Бродвее в Манхэттене. Правда, там идет ремонт, зато можно найти место по цене 15 или 20 долларов за сутки. Годится?

– Да. Поехали. А на будущее что-нибудь дешевле можно найти?

– Можно за 300 долларов в месяц снять комнату по объявлению в газете «Русская реклама».

– А далеко эта гостиница?

– Смотря как ехать. Она находится на пересечении Бродвея и 102-й стрит. Миль 15–20 будет. Долларов тридцать натикает.

Машина долго петляла по бесчисленным дорогам территории аэропорта и наконец взяла курс на Манхэттен.

– А еще каким транспортом можно добраться в Манхэттен из аэропорта? – спросил Сергей для того, чтобы не молчать.

– Здесь есть станция сабвея – так называется здесь метро. Трейны маршрута «А» идут через весь Манхэттен вплоть до 207-й стрит. А до сабвея от каждого терминала аэропорта ходит автобус.

Сраженный усталостью, Сергей стал засыпать. Ему так и не удалось на этот раз посмотреть ночной Нью-Йорк. К сожалению, проспал всю ожидаемую и вынашиваемую в себе романтическую встречу с великим городом – столицей мира…

Когда подъехали к отелю, шофер такси сказал Сергею:

– Здесь ремонтными работами гостиницы занимается мастер Зига. Попробуй поговорить с ним. Может, он найдет тебе работу. На первое время пригодится. Ну, бывай! Удачи тебе!

– Спасибо, – поблагодарил Сергей таксиста.

Отель «Малибо» размещался в небольшом (по меркам Нью-Йорка) доме. Дом был построен лет сто назад. Бросались в глаза тесные коридоры с крутыми лестничками. Стены были обиты темно-коричневыми деревянными щитами – отличное убежище для мышей и тараканов. Сергей снял небольшой одиночный номер за 20 долларов, предпочитая быть одному, и тут же лег спать.

Утром первое, что сделал Сергей, так это пошел на улицу и в первом же магазине купил газету «Русская реклама». Газета была объемной по количеству листов и содержала несколько интересных статей, а остальное – рекламные объявления на все случаи жизни. Телефон в номере был неисправен. Пришлось выбрать подходящие объявления и пойти к администратору для того, чтобы прозвонить их с его телефона. К двенадцати часам дня Сергею наконец повезло договориться с хозяйкой арендовать комнату в районе моста Джорджа Вашингтона. Надо было подъехать к шести часам вечера и посмотреть комнату. Следующей задачей для Сергея было разыскать мастера Зигу. Он нашел его в другом корпусе отеля, который находился на углу Бродвея и 101-й стрит. Это был крепкого телосложения поляк. Зига не только руководил работой бригады, но и сам выполнял самые сложные и ответственные работы по реставрации помещений дома. Зига сказал, что сможет встретиться с Сергеем после семи часов вечера в номере отеля, где он проживает.

Комната, которую Сергей съездил посмотреть, ему понравилась. Она была изолированная и неплохо обставлена: большой шкаф, диван-кровать, стол и цветы на окне. Сергей договорился с хозяйкой, что завтра утром он переедет. При встрече с Зигой Сергей достал бутылку «Беловежской настойки» и закуску, привезенные с собой из Минска. Зиге очень понравились маринованные белые грибы с салом. В итоге он пообещал поговорить с боссом о допуске Сергея к работе на период ремонта полов в комнатах отеля. Единственным условием было приобрести свои инструменты: молоток, отвертку, нож, рулетку, уровень и дрель. Отработав здесь ровно месяц, Сергей получил зарплату 1200 долларов без налогов.

Итак, самый страшный и непредсказуемый период адаптации и внедрения в американский образ жизни неожиданно для Сергея завершился успешно.

Лерой-стрит

Эта небольшая и грязная улица города Нью-Йорка находится в центре Манхэттена. Если ехать на трейне «А» сабвея из Верхнего города до остановки Вест-4, а затем пройти строго на запад к Гудзону, то никак нельзя миновать Лерой-стрит.

Улица упирается в Вест-стрит, по ту сторону которой затаился старый пирс номер 40. Мрачная пустынность причала особенно заметна на фоне веселых высотных зданий города и оживленного движения транспорта. Здесь же расположилась Car-Wash, включающая в себя мелкий ремонт, замену масла и мойку автомашин. Моечный комплекс работает с полной нагрузкой, принося владельцу и обслуживающему персоналу хороший заработок.

За день Сергей проходил Лерой-стрит дважды – приходя на работу к 7 часам утра и уходя с работы в 19.15. Всю смену – 12 часов без перерыва – он проводил на мойке, пропуская через свои руки до трехсот машин. Обычно в смене работали восемь рабочих. Трое – на приеме машин в начале конвейера, четверо – на выходе и один – на смене масла. Каждую машину надо было почистить пылесосом внутри, помыть снаружи и вытереть насухо. Затем отогнать на стоянку и сдать хозяину, устранив при необходимости недостатки. Работа была напряженная и небезопасная. Однако получить ее было непросто. При приеме устраивался испытательный конкурс. Босс платил немного: 3,5 доллара за час. И если бы не типы (чаевые), которые дополняли заработок примерно на треть, то вряд ли можно было бы существовать на эти гроши. Но для нелегалов, проживавших в Америке без права на труд, такая работа была основным источником существования.

Вся жизнь автомойки была пронизана мелкими интригами. Например, было за что бороться при составлении графика работы, в котором отражались выходные дни и ночные смены; имело значение, с какого борта машины лучше стать для работы. Право сесть за руль и отогнать машину на стоянку или на смотровую яму особенно привлекало рабочих. Водитель получал минуту отдыха и комфорта, которая позволяла расслабиться. Такие минуты особенно нравились Сергею. Забравшись в машину, он будто попадал в другой мир, в другую жизнь. Тепло, уют, музыка, нежные запахи отвлекали от жесткой действительности, напоминали о том, что и тебе ничто человеческое не чуждо.

Разнообразие машин поражало. Практически не было автомобилей, похожих друг на друга. Все машины, даже одного типа, хоть чем-то, да отличались. Лимузины, джипы, минивены, кабриолеты, спортивные, полицейские, антикварные…

Они непрерывным потоком проходят по моечному конвейеру. И хотя людей в машинах нет, двигатели включены, рычаг автомата стоит в положении «Парковка».

Конвейер должен работать постоянно. Это – бизнес. Поэтому готовые машины надо убирать быстро, чтобы не допустить столкновений.

Садясь в машину, Сергей быстро разобрался в управлении. Это был «ягуар» с рычагом автомата внизу. Машина плавно тронулась и выкатилась на мостовую Лерой-стрит. Пропустив проезжающих по улице, Сергей развернулся и въехал в соседние ворота на смотровую яму. Протерев лобовое стекло, переднюю панель, приборы и открыв капот, он вышел из машины и пошел назад к конвейеру. Месяц назад Сергей получил письмо из города Олбани – прислали водительские права профессионала штата Нью-Йорк. Это давало ему преимущество перед другими ребятами, которые не имели прав, – спокойно садиться за руль любой машины. Конечно, сдавать на права в Нью-Йорке было непросто. Но и не труднее, чем дома – в Беларуси. Дорожных знаков здесь оказалось в два раза меньше, а одностороннее движение вообще упрощало вождение. На подготовку и сдачу пермита (теории движения) Сергей затратил около трех часов, а для сдачи роуд теста пришлось арендовать автомобиль дважды. Сдача прошла относительно гладко. Но драйвес мэньюэл[1] и департамент мотовиклс[2] запомнились ему надолго. Запомнились простотой и четкой организацией.

– Что это ты так медленно идешь? – услышал Сергей возмущенный голос Жоржа. – Мы не успеваем вытирать. Иди, становись на мое место.

Жорж приехал из Западной Украины год назад и работал на мойке уже десять месяцев.

– Хорошо. Мне все равно, где работать. А тебе не мешало бы получить водительские права, – парировал Сергей и занял рабочее место по правому борту «тойоты».

Работали махровыми полотенцами. Тут же стояли стиральные машины, в которых полотенца мылись и сушились.

Жорж сел за руль и резко тронул машину вперед. А за ней уже надвигался голубой полицейский «шевроле». Особенность полицейских машин в том, что на них установлены сигнальные фонари, которые затрудняют вытирание крыши. Полицейские в Нью-Йорке – это обычно славные ребята. Они никогда не ругаются и никого не унижают.

Жорж не стал выводить эту машину, и за руль сел Виталик.

– Ты зря рискуешь, – сказал Сергей Жоржу, кивнув на «тойоту». – В Америке без прав садиться за руль считается преступлением.

– Да пошел ты! – махнул рукой Жорж и шагнул к приближающемуся «Додж Каравану».

Все дружно набросились на минивен.

К обеду поток машин увеличился. Разговаривать стало некогда. Каждый превратился в автомат, дополняющий конвейер. В конце смены вскрыли шкатулку с типами. Каждому досталось по двадцать долларов. День был трудный, но уже закончился. Позади остались мокрый конвейер, Лерой-стрит, сабвей, 175-я стрит…