Кундуз-Гардез. Бригада уходит в горы (СИ) - Бикбаев Равиль Нагимович

Разлинованный по белым квадратам полковой плац. Разбитая по отделениям рота три часа отрабатывает строевые приемы, без оружия. Строевой шаг, выход из строя, подход к начальнику, отдание воинской чести в движении. Горят подошвы кирзовых сапог, горят ноги, все тело ломит усталость, а до обеда еще долго, на перекуры даже и не рассчитывай.

— Выше ногу, шире шаг под такую мать…, мы вас научим, как Родину любить, и в…м и высушим! — командуют марширующими по плацу курками вконец обнаглевшие от полной безнаказанности сержанты.

Это строевая подготовка, исключительно важная, для ведения боевых действий вещь. Нам же придется к противнику строевым шагом подходить. Грудь вперед, живот втянут, чеканя шаг подход к душману: «Товарищ душман! Разрешите по вам выстрелить? Есть, лечь трупом! Разрешите выполнять?!»

— Ротааа! Смирно! Шаааагом марш.

Идет рота прямо с плаца в солдатскую столовую, чеканят шаг курсанты. Жрать охота аж сил никаких нет, слюни кипят, всей душой летишь к кастрюлям, а телом:

— Рота смирно! Равнение налево!

Проходит строй курсантов мимо взводного офицера, стараются новобранцы курки, держат равнение на командира. Недовольно морщится невысокий пересидевший в должности командира взвода офицер, х…во идут воины-десантники.

— Вы что мало их еб…ли? — сурово укоряет товарищ старший лейтенант, сержантский состав.

— Будем их в личное время тренировать, — уверенно обещают сержанты, — так вые…ем курков, что через пару суток можно хоть на парад этих долбое….в отправлять. Таких тонких, звонких и прозрачных.

Взводный удовлетворенно кивает головой, у нас в роте такие младшие командиры, что слово с делом у них не расходится. Обещали зае…ть, значит зае…т.

— Рота стой! — командует офицер.

Замирает перед входом в столовую строй, бьет фонтаном желудочный сок, голодный урчит желудок.

— Рооота! Слева в колонну по одному, для приема пищи… бегооом марш!

Ну вот и обед, пожрем, передохнем, и с удвоенными силами побежим учится любить Родину.

Как кормили? Да в общем то нормально. Непривычно после домашних разносолов, а так ничего. За столом не едим, заглатываем пищу. Быстрее, быстрее забить желудок. В мой тарелке остается здоровенный кусок вареного свиного сала, такое противно жирное на вид. Знаю если не съем его, будет мучить голод весь оставшийся день. Закрываю глаза и не жуя с трудом пропихиваю в пищевод кусок. Провалилось сало в желудок, можно открыть глаза. С интересом наблюдаю за соседом, он аварец призван из горного аула в Дагестане. Уже второй день как он отказывается есть свинину, а его никто и не заставляет. Не хочешь? Ну и не надо! Сегодня пошел третий день его службы. У аварца закрыты глаза, на лице гримаса отвращения, во рту кусок вареного сала, с губ капает жир. Да голод не тетка! Через неделю он принимая пищу уже не закрывал глаза, не морщился, а с вожделением прожевывал балтийскую свининку и шарил взглядом по столу: «А нет ли добавки?».

Послеобеденный приказ Родины строг: «Час времени и чтобы все блестело! Время пошло! Какие веники? Курсант! Ты что совсем оборзел?! Наряд вне очереди. И ручками, ручками все говно убираем!»

Исполняя свой конституционный долг, убирали территорию части ручками. Быстро узнали, что означает подлинная служба в легендарных войсках тех самых которые сразу и воздушные и десантные.

Любит наша Родина-Мать свою армию, а армия ее сыновьям взаимностью отвечает. Вот только любовь в армии она особенная, это суровое мужское чувство. Не зря так часто солдаты нежно называют своих командиров: «Пи…сы! — и напоминают им, — Ну как же вы нас зае…ли!» А уж такая романтичная эта любовь, а уж такая разносторонняя куда там Камасутре.

— Будем вести активную половую жизнь! — ласково призывает к нежной армейской любви дежурный по роте.

В строю я в первой шеренге стоял. Вот дежурный выражение моего личика и заметил:

— Чего лыбишься курсант? — это он меня спрашивает и с похабной улыбочкой выдает главную военную тайну:

— В армии не вы е…те, а вас е…ут, а кроме того полы в казарме должны блистать. Товарищи курсанты! — это он уже ко всей роте обращается, — Не о п…надо думать, а о службе. Рооота! Встать раком! Шевелите костями! Работайте одновременно тазом и ручками и ножками.

Это после ужина уборка казармы, штык ножами мастику на полах соскрести, новую наложить. Не успели?! Родной! Так у тебя все ночь впереди, успеешь.

Полы блистают и воняют свежеположенной мастикой, солдаты шатаются. Новые сутки уже пошли, а прежняя суточная служба еще не закончилась, армейским дятлом долбит по мозгам новый приказ:

— Рооота! Сорок пять секунд — отбой!

Два часа ночи. Шеренга замотанных половой жизнью курсантов летит к кроватям, на ходу срывая одежду. Горит в руках у дежурного по роте спичка. Успеем скинуть одежду и лечь под одеяло прежде чем огонек обожжет сержанту пальцы, отдохнем. Не успели? Подъем!!! Будем тренироваться!

— Роота! Сорок пять секунд — отбой!

Четыре часа ночи, натренировались до упора, не только в сорок пять секунд уложились, перекрыли норматив. Залегли по койкам. А через два часа, ровно в шесть ревет дежурный по роте:

— Роооота! Подъем!!! Выходи строится! Форма одежды номер два, для особо тупых объясняю, трусы и сапоги. Построились?! Рота… бегом…. Марш!

Больше половины учебного времени, мы занимались уборкой казармы и территории и другими столь необходимыми для военной подготовки хозяйственными работами. Ходили в наряды по роте и караулы, наряды по кухне, наряды…. наряды, сутки без сна, одна работа под бдительным надзором сержантов. Нагрузки большие, пайка скромная, жрать и спать хотелось постоянно. А командиры тебя все любят и любят и никак не уймутся. Знаете что такое командирский армейский оргазм в мирное время? Это блистающая территория части, блистающие чистотой казармы и шагающие строевым шагом курсанты. Еще ловит командир глубокий оргазм от выровненных по ниточке коек, отбитых кантиков на застеленных одеялах, от перетянутых ремнями талий курков и сияющих сапог. Вот по тому то и еб…т командиры постоянно личный состав, не со зла, а исключительно по любви. Ну а солдат? Так вот отдаться душой и телом командиру это: «Почетный долг и священная обязанность каждого гражданина». Такой вот закон в Конституции прописан. Правда вместо статей конституции, укрепляя свой дух читали курсанты военную молитву: «Нас е…т, а мы крепчаем!»

Мое первое впечатление от армии? Она «непобедимая и легендарная» грозит врагу и готова его победить только образцовой чистотой территории и казарменным порядком в воинских частях и собирается ходить в атаки исключительно строевым шагом.

Военной подготовкой тоже занимались, вот только на нее времени немного оставалась.

Бегом марш!!! Это мы с полной выкладкой бежим на стрельбище. Потные, грязные, зае…..ные. Отстрелялись?! Бегом марш!!! Это назад в расположение. Вспышка справа! Падает в грязь рота. Отставить! Не уложились в норматив. Рооота! Газы!!! Резиновая маска, гофрированный шланг, пот и сопли заливают сжатое противогазом лицо, с хрипом входит и выходит воздух из легких. Бегом марш!!! Не хватает воздуха, заплетаются ноги, оттягивает плечо и бьет прикладом по заднице, опостылевший ручной пулемет. Это кто там такой умный, что шланг отвинтил? Еще пять километров! Рооота! Газы!!! Бегом…. Марш!

Рота! К бою!!! Это уже тактика, бегаем по полю, ползаем по пластунски, в составе роты, в составе взвода, в составе отделения. А погода в Литве сырая дождливая, месим грязь, мокнем под дождем, зуб на зуб от холода не попадает. Замерз курсант? А ты погрейся, вперед марш, и опять бегом по сырым лесам, ползком по болотам. Сами грязные мокрые, оружие в грязи. И матерная ругань, без остановки, на другом языке в армии не говорят, не уложились, не успели, все снова. Рота! К бою!!!

После каждого выхода из казармы с оружием, по прибытию в расположение его чистка. Чистишь, чистишь распроклятый пулемет — РПКС 74, а пороховой нагар все остается и остается, то тут то там пятнышко. Крохотное оно это пятнышко, а вот пиз…й за него огромадных получишь. Положено оружие ветошью и оружейным маслом чистить. Не очищается въевшийся в оружейную плоть нагар? Стань преступником, стань убийцей, но оружие должно блестеть. Достаешь наждачную бумагу отскабливаешь въевшуюся в металл пороховую копоть, оружие блестит, а ты сразу и преступник (Идиот! Тебе сколько раз повторять, что это запрещено?!) и убийца (Технический срок использования оружия сокращается. По существу использование при чистке вооружения песка, наждачной бумаги, напильников и т. д. это для стрелкового оружия — убийство). Это конечно так, все это верно, и мы это давно знаем, но зато оружие чистое и пи…лей ты не получил. А что по-вашему важнее? Срок службы твоего пулемета (век бы его проклятущего не видать), или то что тебя за крохотное пятнышко в газовой камере, или на газовом поршне, отмудохуют как бог черепаху, плюс еще пару нарядов влепят?