Начать заново (СИ) - Котова Екатерина

Нужник был скромен, но чист. Хорошо, что вообще был. Я плохо разбираюсь в дирижаблях, но кажется раньше таких удобств не было и в помине. А модель явно претендовала на звание «ретро». Раковина с медным краном зазвучала натужно, а когда сподобилась, то выплюнула ровную небольшую струю. Я поспешила умыться холодной как лед водой и вытерла лицо стареньким, но пахнущим щелоком полотенцем.

В мутное зеркало на меня смотрела девушка с абсолютно потерянным взглядом и красными глазами на заплаканном лице. «Красавица», ничего не скажешь. Какое-то время я постояла и поплескала еще в лицо водой, а затем натянуто улыбнулась в зеркало. Вышло фальшиво, но придаваться унынию долго не в характере светлых колдуний рода Фэлс и пусть теперь меня зовут Таяна Тесс, рождения моего этого не отменит.

Когда я вышла, Бакстер уже открывал дверь и взял на себя багаж. Мне стало неловко, что пожилой человек будет таскать мой скарб, но от меня он только отмахнулся.

— Мужчина должен быть в любом возрасте мужчиной. — нравоучительно произнёс старый пилот.

Из скрипнувшей механизмом и железом проема на меня подул жаркий полуденный ветер. И вроде и родной, но такой чужой. Сощурившись от яркого солнца, я вышла за Бакстером, казалось бы, на ту же опушку, с которой и началось мое «приключение» на дирижабле, за исключением одного: Россария в основном располагалась на равнинах, а эта земля представляла собой не просто лес, а мягкие «волны» холмов с глубокими синими тенями. Небо казалось низким, а облака точно взбитые сливки ложились десертом на зеленое «море». Даже воздух казался другим — чужим.

Мы устремились вглубь березовой рощи, тоненько звенящей от теплого летнего ветра. От наших шагов то тут, то там вспархивали зяблики, суетливо перепрыгивая с ветки на ветку, о чем-то беспокойно переговариваясь. Вдалеке слышался методичный стук красноголового дятла и эхом разносился голос пестрой кукушки, из высокой травы то и дело волнами стрекотали цикады, втягивая и надувая полосатый живот, приглашая крылатых «подруг» на свидание. Какофония леса убаюкивала и успокаивала. Хотелось снять обувь и пройтись босиком, вдохнуть упоительно сладкий запах трав. Прямо как в детстве. Вот только я уже другая, как и обстоятельства. Повзрослевшим девочкам велено делать, что должно. А собственно, какой у меня выбор?

С холма, с которого мы вышли виднелась долина и скромное поселение с соломенными изогнутыми крышами. Из труб шел сероватый дымок, а рядом с уютными постройками практически сразу начиналось золотистое поле, которое во всю уже собирали местные жители. На солнце то и дело поблескивали серпы и крестьянское золото — будущий хлеб. Время жатвы — самая горячая и рабочая пора. Мы устремились вниз, пахнуло навозом, заржали кони, я повернула голову и стадо примерно в сто голов спешно переместилось от нас в сторону обозначенного хиленькой оградкой стойбища с характерным топотом по земле.

Все люди сейчас в основном были на сборе урожая и, когда мы дошли, то Бакстеру пришлось еще поискать кого-то из местных. Около свинарни крутился чумазый гольдский мальчонка лет двенадцати, смеривший нас настороженным, но любопытным взглядом. Мой провожатый достал пару медяшек и подозвал парнишку, что-то сказав ему на гольдском. Естественно, я ничего не поняла. Затем дедушка обратился уже ко мне:

— Возьмешь еды и поедешь до станции. Там купишь билет на поезд до нужного тебе города. — проговорил мужчина. — Мальчишка проводит.

Из соседнего дома вышла взрослая гольда в сером платке на голове и таком же фартуке, надетое поверх темного длинного платья. Сначала взгляд ее выразил беспокойство, меж темных бровей пролегла складка, но, когда она увидела Бакстера, то приветливо улыбнулась ему и сложив руки перед грудью они раскланялись. А дальше о чем-то застрекотали на местном диалекте, затем женщина передала нечто завернутое в хлопковую тряпицу. Вероятно, ту самую провизию.

— Держи. — передал мне будущий завтрак пилот и вновь раскланялся с женщиной, я неловко тоже согнулась, приложив руки к груди. — Пойдем.

Бакстер повел меня за мальчишкой, обогнувшим дом. Тот ловко взобрался на дрогу, запряженную хорошенькой шоколадной лошадкой. Когда мой саквояж был загружен, я аккуратно водрузилась на скрипнувшие доски, а мальчонка пришпорил кобылку, мужчина окликнул меня:

— Удачи вам, юная госпожа!

— Спасибо, Бакстер! И вам! — я помахала доброму человеку рукой и заскользила взглядом по абсолютно чужой земле, которая должна была стать мне убежищем или даже домом, кто знает. Еще недавно я планировала работать в ведомстве по рекомендации Далла. Даже самой сейчас смешно.

До станции ехали с полу часа, мальчонка сначала косился на незнакомую гостью, но потом стал что-то мне говорить. Я безуспешно пыталась объяснить ему, что не понимаю гольдского, но он то и дело показывал куда-то руками, жестами объясняя непонятливой чужачке, что за тем холмом течет река, где ловят огромную рыбу, в соседний лес ходят на охоту на рогатых и собирают ягоды.

На одном проезжаемом поле даже остановился что-то высматривая. А когда мохнатая головка высунулась из-под кочки, то даже я привстала с телеги. То тут, то там как болванчики высовывали коричневые мордочки луговые собачки, как звала их Ноэль, или по-простому сурки. Милые толстые тушки точно играли в игру «посмотри на этих чудаков», которые таращились на мирного зверя. Улыбка сама собой растянулась на лице при виде забавного зрелища, и мальчонка довольный собой вновь пришпорил лошадку.

Станция располагалась также в поле, возвышаясь лишь небольшим помостом. Кроме меня здесь никого не было, и я была рада, что мой маленький провожатый остался и подождал поезд вместе со мной. Через двадцать минут я услышала характерный звук приближающегося состава. Вдалеке рельсы выходили прямо из горы и оттуда же выкатилась железная махина с визгливо выпущенным паром из трубы. Помахав провожатому, я зашла в поезд и, показав проводнику город на карте, оплатила проезд. Жестами гольд объяснил мне, что ехать не больше четырех часов и проводил до общего вагона с сиденьями. Пассажиров было немного, что позволяло ехать в достаточном комфорте. В сон клонило нещадно, но я боролась с накатывающей дремой. Час за часом сменялся пейзаж, народу становилось больше и все охотнее мы останавливались в городах, дома которых были построены из кирпича, а изогнутые крыши постелены бурой или серой черепицей. Каждый город был в своих цветах, но архитектура тут была единой.

Город Ассам, указанный Даллом, располагался недалеко от столицы Эрданэт и почти радушно встречал меня пылью, духотой и толпой народа, снующей по перрону точно стая рыбех. Пока доехала спарилась в своем костюме, на который посматривали мягко скажем не очень одобрительно. Но снять куртку не решилась. И, да, я была в брюках. Насколько я поняла, то гольды не поощряли подобной моды. А, может, на меня косились, потому что я не местная. К тому же россарийка. А мы издревле вели непримиримые войны с мангольдами. Думаю, они чуяли меня на уровне инстинктов. А, может, опять же это мое расшалившееся воображение и теперь мне везде мерещатся враги.

Поезд загудел, зашипел и наконец остановился. Крепко перехватив саквояж и оправив сумку, я вышла на перрон и просто пошла за остальными. Первое правило путешественника: толпа выведет тебя туда, куда нужно большинству.

Мощеные проспекты и активное движение повозок поднимали пыль. Пришлось поискать свободного возницу, которого то и дело перехватывали быстрее, чем я намеревалась подойти. Я смекнула, что к чему и быстро подскочила впереди зазевавшего гольда и затыкала в адрес на карте. На пальцах мы объяснились за оплату и снова дорога.

Город был симпатичный, много зелени, тесно построенные разноуровневые домики с игрушечными черепичными крышами как из сказки. А еще тут и там стояли бронзовые статуи с местными духами и изображением драконов с вытянутыми как у змеи телами.

Пересекая главную улицу, глаза то и дело цеплялись за красивые вывески дорогих салонов с пестрыми витринами. Вдоль дороги часто встречались маленькие домики-дворцы на каменных подставках. Там могла жить разве что птичка, но каждый был произведением искусства. И вряд ли бы гольды стали так раскошеливаться на скворечник.