Подпоручик из Варшавы (СИ) - "Рыжий"

Стоит признать, что мы сами разрушили все, что между нами было - эти постоянные скандалы, ссоры, они просто растоптали наши чувства друг к другу. Я не хочу и не буду так больше жить! Я приняла решение, от которого нам будет лучше. Нам нужно расстаться. Наши пути окончательно разошлись.

Прощай.

Больше не твоя, Эльжбета."

Прочитав послание, я мысленно присвистнул - пусть я и не знаю, кто таков, этот Януш, но мне стало его несколько жаль, всё-таки мне тоже пришлось доказать в такой же ситуации, меня тоже бросила девушка, обосновав это все тем, что я слишком много времени провожу на работе. Аргументы на тему, что делал это я на наше общее благо, как обычно, не сработали - нашёлся тот, у кого и денег побольше, и кто может ей времени уделять побольше, чем я…

От грустных воспоминаний стало как-то не по себе, и я вернулся к кофейному столику, завалился на диван, после чего, посидел пару минут, сделал еще один бутерброд и налил в рюмку немного водки, так, чисто символически, чтобы губы промочить.

На этот раз водка не пошла.

Я закашлялся, открывая рот и хватая воздух, будто рыба. Закусил. После чего решил, что мне на сегодня хватит - неспроста же организм отвергает алкоголь.

Просидев несколько минут в тишине, вновь встал, и решил осмотреть другие помещения. Слегка покачиваясь, ваш покорный слуга направился к деревянной двери, с мутным, как в калейдоскопе стеклом. Схватившись за резную ручку, потянул дверь на себя, и, неожиданно оказался в узком, но длинном коридоре, стены которого были украшены разнообразными картинами, в основном, на военную тематику. Например, на глаза мне сразу попалась картина, на которой были изображены два весело гарцующих всадника, причем, судя по крыльями за доспехи - это были знаменитые польские крылатые гусары, которые были неплохо показаны в фильме "Тарас Бульба". Это вместе с ними, сын Тараса, Андрий, пошел воевать казаков из-за какой-то там польки, возглавив хоругвь тех самых крылатых гусар.

На второй картине был изображен какой-то старинный морской бой, времен еще парусного флота. Никаких названий указано не было, как и развевающихся флагов, да и корабли угадывались только благодаря высоким мачтам и белым парусам на них, остальное же было заволочено белым пороховым дымом.

Остальные картины я рассматривать не стал, решив попросту проверить, что находится за каждой из дверей.

Открыв первую слева, я вошел в ванную комнату, скорее даже комнатку: возле стены стояла большая металлическая ванна, к которой выходили причудливой формы краны, на стене висел большой бойлер, из которого, похоже, и шла горячая вода.

Подставив голову под кран, я открыл холодную голову и постоял немного под ледяным потоком.

-Очень здорово все-таки жииить! - Негромко попытался пропеть я голосом Лепса, после чего закрыл кран, мотнул головой из стороны в сторону, отправляя в полет вокруг брызги воды.

По какой-то неведомой привычке потянул руку в сторону, и взяв полотенце начал вытирать голову, удивляясь с того, что не зная, где оно находится, я всё-таки нашел его. За ширмой, незамеченной ранее, обнаружился обычный ватерклозет, спуск воды в котором осуществлялся не привычным мне нажатием кнопки, а, небольшой висюлькой-цепочкой, которую нужен был потянуть. Оправившись, вновь вышел в коридор и толкнул следующую дверь. Это оказалась небольшая кухонька, в которой обнаружилась небольшая, сложенная прямо у стенки, дровяная печь, на которой, впрочем, стоял небольшой бензиновый разогреватель. Возле окна был небольшой стол, накрытый серой скатертью с причудливыми узорами, под столом оказалось несколько изящно выполненных табуреток.

В животе, несмотря на съеденные ранее бутерброды, протяжно заурчало. По идее, на кухне должна быть еда, но, кроме соломки на столе ничего не было, холодильник тоже не был обнаружен. Прислушавшись к желудку, я развернулся, и вновь вышел в коридор. С трудом поборов желание вернуться в кабинет, направился к следующей, торцевой двери.

Эта комната была раза в два больше, чем кухня, и, оказалась, судя по большой, двуспальной кровати с набалдашниками на спинках, спальней. С двух сторон от кровати стояли небольшие тумбочки, а вдоль стены - массивный шкаф.

Хозяина не было.

Неожиданно, в предчувствии чего-то плохого, засосало под ложечкой.

Подойдя поближе к массивному окну, с трудом открыв одну половину, я высунулся наружу. В лицо мне ударила морозная свежесть, да и я, в свете зажегшегося уличного фонаря заметил, как на брусчатку падали большие хлопья снега. Стало холодно, но окно закрывать я не спешил - послышался шум автомобильного двигателя, и мне стало интересно, какая же всё-таки машина едет по улице. Это была серая громадная автобуса: слегка угловатая конструкция, с большими окнами, и, длинным носом капота.

Я присвистнул. На моей памяти, последние лет десять-пятнадцать по улицам ездят только бескапотные автобусы. Этот же, с позволения сказать автомобиль, был похож на "Фердинанда" из легендарного "Место встречи изменить нельзя ", ну того, где Глеб Жеглов в исполнении Высоцкого сказал легендарную фразу - "Вор должен сидеть в тюрьме!".

От осознания того, что все идет совсем не так, как должно быть, я не сразу услышал негромкую трель дверного звонка, но, как только я ее услышал - сразу же бросился к входной двери, в надежде, что все это глупая шутка.

Дверь открыть удалось с трудом - вначале заел дверной замок, потом я забыл снять цепочку. В общем, посетителю пришлось подождать меня несколько минут, но вот когда я открыл-таки дверь, и увидел его…

-Tvoyu boga-dushu mat'! - Выругался я. -Виноват, пан подпоручик! Передо мной стоял высокий - около метра восьмидесяти мужчина лет сорока, с лихо закрученными усами и большим чубом, вылезающим из-под фирменной… кепки?

Посетитель был одет в военную форму - это я определил сразу, впрочем, сразу же определил и принадлежность одежде к конкретным вооружённым силам - к Войску Польскому: мужчина был одет в добротную шинель, с тремя белыми полосками на погонах; на голове у него была ромбовидная кепка-конфедератка, она же рогатывка, с металлическим орлом на месте кокарды; шинель была обтянута ремнями, на боку я заметил кобуру для револьвера, явно не пустую, а на левом боку - кавалерийскую шашку в ножнах; обуть посетитель был в сапоги со шпорами, которыми он лихо щелкнул, и, доложил:

-Пан подпоручик, plutonowy Спыхальский, назначен к вам адъютантом!

Приложив руку к фуражке (или все-таки кепке?), мужчина стал ждать приказов от меня, вот только я основательно подвис.

Второй мировой войной я интересовался вот уже лет восемь, и, за это время прочитал огромное количество книг и просмотрел великое множество фильмов об этом времени и событиях, что происходили, начиная с сентября тридцать девятого, и, заканчивая августом сорок пятого. Форму эту я узнал - подобную наблюдал в старых польских фильмах, да и орла на кепке ни с чем не перепутаешь...

-Пан подпоручик? С вами все в порядке? - Голос адъютанта звучал несколько взволновано. Дернув головой, я освободил проход, и пропустил в квартиру Спыхальского:

-Входи! Тот медленно вошёл в помещение, растянул ремни портупеи, и, достаточно быстро повесил свою шинель на вешалку в коридоре, оставшись лишь в кителе. Посмотрев на его ладную фигуру, облаченную в военную форму, я сразу понял - пи$д€ц, приехали.

Глава 1. "На ковре у начальства"

Что самое сложное в военной службе?

Не знаете?

А самое сложное - это встать в пять утра, чтобы к семи появиться на рабочем месте.

Во всяком случае, чтобы не опоздать, я решил выдвинуться пораньше, на разведку. А вообще - нужно как можно дальше бежать, все-таки на этом месте службы должны быть какие-либо друзья, товарищи или просто сослуживцы, которые отлично знают подпоручика Януша Домбровского и никак не смогут понять, какого это черта хорошо знакомый им молодой офицер, вместо привычных фраз в разговор вставляет какие-то совершенно неизвестные раньше? Почему вместо того, чтобы пожать руку знакомому офицеру, он ее не пожимает или пожимает кому-то не тому?