Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек (сборник) - Джорджетт Хейер

Девушка ответила не сразу – видно, обдумывала, что лучше сказать. Гнев и испуг, казалось, покинули ее, в глазах читались лишь холод и усталость.

– Нет, – ответила она после паузы. – Я просто подумала, что мужчина мертв.

– А с чего потом вдруг передумали?

– Он что-то сказал! – выпалила она.

– Вот как? И что же именно?

– Не знаю. Я не разобрала.

– Лжец из вас никудышный. Наверное, вам просто не пришло в голову оказать этому человеку первую помощь?

– Я пыталась остановить кровотечение. – Она разжала правую ладонь и показала скомканный носовой платок, пропитанный кровью. – Но потом поняла: бесполезно. Он умер вскоре после того, как я здесь оказалась.

– И вам не пришло в голову остановить мою машину и попросить о помощи?

Она прикусила нижнюю губу, снова метнула в его сторону гневный взгляд.

– А что толку? Вы бы подумали, что это я его убила!

– А вы, на мой взгляд, весьма хладнокровное создание, верно?

– Можете думать что угодно. Мне все равно.

– Ошибаетесь. То, что я думаю, очень и очень вас интересует. А ну подойдите-ка сюда на минутку. – И мистер Эмберли схватил ее за руку чуть ниже локтя и подтолкнул к «остину». – Не загораживайте мне свет! – сердито бросил он и снова заглянул в салон. – Это вы обыскивали его карманы?

– Нет.

– Но кто-то все же обыскал. – Он сунул руку в окошко, прошелся по карманам одежды убитого. – Ни блокнота, ни записной книжки. – Мистер Эмберли выпрямился и снова отпустил руку девушки. – Черт! – Он принялся вытирать кровь с пальцев.

– Я… мне что-то нехорошо, – пробормотала девушка.

Мистер Эмберли приподнял бровь:

– Ничуть не удивлен.

Она уселась на подножку автомобиля, низко опустила голову. Мистер Эмберли продолжал вытирать пальцы носовым платком и, хмурясь, смотрел на нее. Наконец девушка встала.

– Все прошло, я в порядке. Что собираетесь делать?

– Сообщить в полицию.

Она подняла на него испуганные глаза:

– Обо мне?

– Возможно.

Девушка нервно потерла ладони. А потом с горечью произнесла:

– Если считаете, что я это сделала, зачем тогда отдали мне пистолет? Я ведь и вас запросто могу пристрелить.

– Не думаю. Но мне бы очень хотелось знать, что делали вы здесь в этот час и зачем носите при себе оружие.

Она молчала.

После небольшой паузы он заметил:

– А вы, смотрю, не очень-то общительны, верно?

– А я что, должна отвечать на все ваши вопросы? Вы же не полицейский.

– Да, вам повезло, что я не полицейский. А платочек ваш окровавленный советую сжечь. – Он развернулся и направился к своей машине.

Девушка неуверенно спросила:

– Так вы меня отпускаете?

Он открыл дверцу «бентли».

– Я не полицейский, – бросил мистер Эмберли через плечо.

– И все-таки… почему? – не отставала она.

Он сел в машину, захлопнул дверцу.

– Если вы сделали это, тогда вы просто набитая дура. И полиции не составит труда разыскать вас и без моей помощи. Всего хорошего.

Машина рванула вперед.

Девушка стояла рядом с «остином» и, растерянно моргая, провожала глазами «бентли» до тех пор, пока его задние огни не скрылись за поворотом.

Затем нащупала в кармане фонарик, вынула его. Включила и повернулась к машине. Кровь перестала вытекать из раны мертвеца и уже начала сворачиваться в холодном вечернем воздухе. Девушка осторожно запустила руку в открытое окно и принялась ощупывать внешние карманы на одежде убитого. В одном обнаружились кисет с дешевым табаком и курительная трубка, в другом – коробок спичек. Она пыталась добраться до карманов брюк, но сделать это было невозможно, не передвинув труп. Дрожа всем телом, она убрала руку и оглядела заброшенную дорогу.

Туман по-прежнему висел над ней клочьями, продолжая сгущаться. Луч фонаря упал на землю возле ее ног, и девушка увидела свой носовой платок, он лежал там, где она его уронила. Девушка подняла его, мокрый от крови, крепко сжала в ладони.

В свете фонаря пелена тумана казалась сплошной серой стеной, но вблизи дорогу и канаву вдоль нее было видно. И девушка зашагала по дороге по направлению к Паттингли. На вершине небольшого холма, на который ей пришлось подняться, тумана было меньше, лишь у самой земли струились полосы белого дымка, и впереди, в нескольких ярдах от нее, виднелась прогалина в живой изгороди. От нее через поля вилась тропинка, уходящая на восток. Девушка быстро зашагала по ней. Тропинка привела ее к еще одной изгороди, затем прорезала небольшую березовую рощицу, потом снова начались поля, и впереди показались мерцающие огоньки Верхнего Неттлфолда.

Тропа поворачивала на север, к деревне, но девушка двинулась по другой дорожке, к югу, прошагала по ней примерно пятьсот ярдов и вышла на сильно разбитую телегами и машинами грунтовку. Табличка на покосившемся столбе возвещала о приближении к дому с весьма романтичным названием коттедж «Плющ», два эти слова были выведены кривыми буквами; впереди уже виднелись белые ворота.

Девушка отворила их и зашагала по выложенной камнями дорожке к двери. Та оказалась не заперта, и она вошла в дом. Почти сразу от входа начиналась крутая лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны небольшой прихожей – двери: одна открывалась на кухню, вторая – в гостиную.

Последняя была распахнута настежь. Девушка встала на пороге, прислонившись плечом к стене. И не сводила черных печальных глаз с единственного обитателя этой комнаты, молодого человека, который, развалившись на стуле у стола, сонно и тупо моргая, смотрел на нее.

– Что, еще не протрезвел? – сердито спросила она.

Молодой человек поднялся и пытался задвинуть стул.

– Я в порядке, – с трудом ворочая языком, пробормотал он. – А где… где ты была?

Она вошла в гостиную и захлопнула за собой дверь. С грохотом. Молодой человек вздрогнул.

– Господи, да меня от тебя просто тошнит! – с горечью произнесла девушка. – Где я была? Ты прекрасно знаешь, где я была! Ты превратился в ничтожество, Марк! Жалкая пьяная свинья!

– Заткнись! – Он, пошатываясь, побрел мимо нее к двери.

Она услышала, как Марк добрался до раковины на кухне и пустил воду – наверное, льет ее себе на голову, догадалась она. Улыбнулась краешками губ. Затем сняла шляпу, бросила ее на стул и погасила масляную лампу, которая сильно коптила.

Марк вернулся в гостиную. Ему было стыдно, он избегал смотреть ей в глаза.

– Прости, Ширли, – тихо пробормотал он. – Сам не понимаю, как это случилось. Клянусь, выпил самое большее две рюмки, ну от силы три. Да я вообще не собирался идти в этот чертов паб, но этот парень, фермер, как его там…

– Да какая разница?! – нетерпеливо перебила она. – Не можешь обойтись без выпивки даже один день. Хотя прекрасно знал, что должен сделать.

– Умоляю, не брани меня, Ширли! – устало взмолился он. – Ладно, ладно. Сам знаю, что свинья. И не стоит лишний раз напоминать мне об этом. Должен был встретиться с тем парнем, верно? Ну и подумал, что ты пошла вместо меня.

Она достала из кармана пистолет, выложила его на стол и принялась расстегивать дождевик.

– Да, пошла я.

– И ничего тут такого, верно? Я всегда говорил, это был просто розыгрыш. Но ты заставила меня приехать в эту дыру, заставила жить в этом вонючем, продуваемом всеми сквозняками домишке, и все в погоне за какими-то призраками, по ложному следу… – Тут его взгляд упал на дождевик. – Бог ты мой, Ширли… А это что такое? – хрипло пробормотал он.

Она сняла плащ.

– Кровь. Теперь придется его сжечь.

Он побледнел, вцепился пальцами в край стола.

– Что… произошло? – с трудом выдавил он. – Ты ведь не хочешь сказать… Ты не стреляла в него, нет?

– Не пришлось. Он уже был мертв.

– Мертв? – потрясенно переспросил Марк. – Как это мертв, что ты имеешь в виду?

– Его застрелили. Так что, как видишь, то был вовсе не ложный след.

Он опустился в кресло, не сводя с нее глаз.

– Господи, – пробормотал Марк. Потом сделал над собой усилие, постарался взять себя в руки. – Но кто это сделал?

– Откуда мне знать? Одно совершенно очевидно: его обыскивали. Все карманы вывернуты, так что тот, кто это сделал, знал о нашей встрече. Однако найти ему ничего не удалось.

– Откуда ты знаешь?

– Да потому, что при нем этого не было. Он успел мне шепнуть прямо перед смертью. Струхнул, наверное, в самый последний момент, побоялся взять с собой.

Молодой человек неуклюже похлопал ее по руке.

– Прости, сестренка. Должно быть, это было ужасно. Бедная моя!

– Все нормально, – жестко заметила она. – Я в порядке. Хотя досадно, конечно.

– Досадно? Мягко сказано! Так получается, мы с тобой как были нищими, так и остались. Если, конечно, та вещица вообще существует. А раз этого парня пристрелили, то, похоже, так оно и есть.

Она окинула его снисходительным взглядом.

– Конечно, существует. И я точно знаю, где она находится. Он сам мне сказал.