Обычный рейс - Николай Ричардович Остапцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вот холл – по большому счёту, несостоявшийся «Колхоз»! Здесь вполне можно было расположить два десятка кают, если бы экипаж составлял не один человек, а компания посолиднее. А так – получилось просто огромное помещение, в котором можно было бы хороводы водить, но сейчас оно пустовало. Я иногда в него захожу, когда возникает желание размяться.
В одном из «закоулочков» оборудован спортуголок, где я «борюсь» с эспандерами и кручусь на лопинге. Вообще, к спортивным занятиям у меня выработалось очень осторожное отношение. Не бросаю занятия совсем, чтобы поддерживать себя в хорошей форме, но никогда не буду устанавливать рекорды. Могу подтянуться двадцать раз и достаточно. Могу пробежать версту за три двадцать. А зачем быстрее? Норматив выполнил? Выполнил! С небольшим запасом! Улучшать не буду, ибо – незачем!
Так уж устроен человек, что сидеть без дела оказывается более утомительным, чем самый тяжёлый труд. Я прочитал кучу книг, просмотрел сотни фильмов, но всё это интересно лишь какое-то время.
Заняться каким-нибудь изобретательством? Придумать что-то полезное? Пробовал… Придумывать что-то лишь бы придумывать, – последнее дело! Так можно дойти до «необходимых» вещей, типа «штопор для галстука», «ласты с капюшоном» и «гиря на каблуках»… Нужно столкнуться с необходимостью, тогда и придумается! Временами, даже зло берёт: всё, о чём можно только мечтать, – уже изобретено, просчитано и изготовлено!
Сегодня, если можно так сказать про текущую «смену», я читал «Таинственный остров» Жюля Верна. Один из персонажей творил чудеса изобретательства, пытаясь обустроить жизнь на необитаемом острове. Конечно, у него была необходимость и необходимые ресурсы, но чего бы всё это стоило, если б не его обширные знания в самых разнообразных отраслях? Он выплавлял сталь, изготовлял взрывчатку, гальванические батареи… даже телеграф! И это притом, что поначалу у него вообще ничего не было! Конечно, Жюль Верн совершенно бессовестно врал, описывая технологические процессы, но это не важно. В конце концов, он писал вовсе не учебник по прикладной химии или металлургии.
Выручает ведение «дневника». Это не совсем «бортовой журнал» – там не будешь записывать свои мысли и настроения. Дневник, можно сказать, мой собеседник. Только ему я могу доверить свои мысли, плоды размышлений, сомнения.
Четверо суток назад я связался с ребятами, ведущими геологоразведочные работы на Ганимеде. Если кто забыл: Ганимед – один спутников Юпитера. Не сказать, что этот сеанс связи был запланирован или в нём возникла необходимость, но раз уж удалось поговорить, то почему бы и нет? Мы долго говорили о своих делах, вспоминали своих преподавателей из академии. Оказалось, что у нас много общих знакомых.
Договорились, что пока мы будем в радиодоступности друг для друга, будем выходить на связь пару раз в сутки.
Вчера, во время сеанса связи с Ганимедом я стал фактически свидетелем катастрофы! Я разговаривал с ними уже минуты четыре, когда послышался взрыв. Модуль, в котором были почти все исследователи, опрокинулся на бок, кто-то упал, кто-то кричал…
Мне сразу стало всё понятно: ребят надо спасать! Правда, не очень понятно как!
Если я прямо сейчас разверну корабль и задам самое быстрое торможение, какое только смогу выдерживать, то через пару часов «Альбатрос» опишет вокруг Юпитера размашистую гиперболу и продолжит полёт в сторону Нептуна. Сатурн сейчас где-то «по ту сторону» Солнца, на него рассчитывать нечего.
Судя по тому, что сигнал запаздывал почти на две секунды, расстояние до них было около шестисот тысяч километров.
Если разверну корабль не кормой вперёд, а в сторону, то можно получить более подходящую траекторию, может быть даже получится сблизиться с Ганимедом на приемлемой скорости… Только понадобятся очень уж сложные расчёты!
Я вбил в БК (бортовой компьютер) задачу рассчитать новую траекторию.
Через минуту у меня уже был целый ворох вариантов новых линий движения. Вот мне сейчас только и осталось, что разбираться с ними! Повторил задачу, оговорив, что нужно выбрать оптимальную.
Теперь – совсем другое дело! Через пятнадцать часов двадцать семь минут я буду на орбите Юпитера, на расстоянии около двух тысяч вёрст от Ганимеда… Правда, придётся покряхтеть! Перегрузки будут достигать семи «жи» в течение… шести часов!
Перспектива быть раздавленным собственным весом меня вовсе не обрадовала. Ладно, если несколько секунд, куда ни шло – минут, а тут – шесть часов! Не думаю, что это кто-нибудь выдюжит… Надо срочно искать выход!
Ещё сто пятьдесят лет назад Циолковский предлагал космонавтов укладывать в специальные ванны с жидкостью. В принципе, идея неплохая, только вот где мне взять ванну? Я ведь моюсь и то под душем! Ладно… Ванны нет… Есть бассейн! Тот самый, «колхозный», в котором на корабле живут рыбы! Вода в нём, правда, довольно грязная, да и соседство не самое приятное – копошащиеся в курином гуано карпы…
Ладно! Решение вроде наметилось. Лежать в воде – полежу… Дышать, правда, чем-то нужно! Акваланга у меня нет, через трубку – не вдохну при ускорении даже с мелкой части бассейна… Только скафандр!
Даю команду «Альбатросу» приступить к выполнению оптимального манёвра и бегом за скафандром. Одному его надеть – упражнение ещё то! Сто пятьдесят килограмм! Полужёсткая конструкция из композитных материалов, плюс системы охлаждения, жизнеобеспечения, обогрева, радиационной защиты… Хорошо ещё, что конструкторы предусмотрели оснастку для надевания.
Захлопываю «калитку» на спине скафандра и бегом в «Колхоз». Корабль уже приступил к выполнению манёвра – сила тяжести заметно уменьшилась и я в скафандре смог передвигаться довольно легко. Времени, правда, у меня осталось не так уж и много, может минут десять…
Не знаю, как переживут этот манёвр куры в клетках. Жалко будет, если не переживут!
Ещё раз осматриваю состояние «Колхоза» и слезаю по стремянке в зелено-коричневатую муть бассейна. Нажимаю кнопку на ПДУ и прячу его в прозрачный гермокарман на рукаве скафандра. Поверхность бассейна накрывается глухими щитами, чтобы исключить вытекание и расплёскивание воды.
Теперь я ничего не могу изменить…
Стоило только погрузиться в воду, как я оказался в невесомости. В этом нет ничего нового – в Центре подготовки космонавтов мне довелось провести в бассейне около сотни часов, отрабатывая действия при выходе из корабля в открытый космос. Единственные отличия – там не копошились рыбы и вода была прозрачной.
Хотя глубина бассейна
