Дракон и серебряная принцесса - Никольская Ева

Кроме вечеринки в планах значился еще и благотворительный концерт, доходы от которого должны были пойти на помощь детскому дому. И его пропускать я точно не собиралась. Ну и последним важным событием июня был мой день рождения. До него, кстати, если верить разговорчивому будильнику, который нащупала, едва придя в себя после ночного кошмара, оставалось около двух часов.

Аж не верится! Два часа – и мне исполнится восемнадцать! Наконец-то я официально стану совершеннолетней и… не знаю, что «и», но все равно очень хочется праздника. Пусть тихого, без толпы друзей и горы подарков, но зато с сюрпризом, обещанным Мариной.

Точная дата и время моего появления на свет, как и имя, были указаны в записке, с которой семь лет назад завхоз нашего детдома обнаружил меня на крыльце. Дядя Вася был человеком ворчливым, но добрым. Найдя продрогшего на осеннем холоде ребенка, он напоил меня горячим чаем с конфетами и позвонил директрисе, вызвав ее ни свет ни заря на работу. Марина как-то сказала, что мне дико повезло попасть именно к этим людям. Видимо, потому что как раз у них губернаторская жена подыскивала себе подходящего приемыша.

Сладко потянувшись, я встала и пошла к кухонному уголку, шлепая босыми ногами по прохладному полу. Интерьер студии, которую мне снимала моя благодетельница, знала как свои пять пальцев. Так уж вышло, что я пусть в тенях, но видела людей, животных, птиц и даже насекомых, однако неживые предметы тонули во тьме. В их отношении слепота была самая что ни на есть настоящая.

Окулисты утверждали, что проблема кроется вовсе не в глазах. А психологи, сколько ни старались, так и не добились моего полного выздоровления. Душевное равновесие вернули, зрение – увы. И все же я точно знала, что в детстве видела мир в красках… очень-очень давно, еще до смерти моих настоящих родителей.

Марина предлагала завести собаку-поводыря, но я уже привыкла использовать на прогулках трость, которая в сложенном виде легко умещалась в дамском рюкзачке. Собака же – большая ответственность. Вдруг я ей не понравлюсь? Или не смогу обеспечить достойный уход. Меня ведь сутками не бывает дома из-за учебы. Нет! Собака не вариант. Или все же вариант? Ведь я так давно мечтала о настоящем друге, которого среди людей мне, похоже, суждено встретить только во снах.

Закралась мысль, что пес – тот самый «особый сюрприз», на который намекала Марина по телефону, и настроение сделало мощный скачок вверх.

Размышляя о мохнатом приятеле, способном скрасить мое одиночество, я включила кофеварку и отправилась в душ. Воспоминания о выстреле из ночного кошмара потускнели, затерялись в утренних хлопотах и растаяли в предвкушении подарка, который должны были сегодня доставить с курьером. А может, и сама Марина приедет – она ведь собиралась меня на днях навестить. Настоящей мамой эта женщина мне, конечно, не стала, но за годы, проведенные рядом, я невольно к ней привязалась.

В дверь позвонили, когда я с полотенцем на голове наливала себе кофе, с удовольствием вдыхая его горьковатый аромат. Этот процесс был сродни медитации. Так что визитеру, кем бы он ни был, я не обрадовалась. Для курьера рановато, для Марины тоже… кто тогда? Неужели соседи, которых все-таки доконала моя музыка?

Ошиблась! Служба доставки, как оказалось, работала круглосуточно. И подарок мне привезли с утра пораньше, угу. Большой такой, громоздкий… совершенно не похожий на собаку-поводыря. А главное, этот подарок был абсолютно бесполезен для слепой девушки. Огромное полотно в тяжелой раме, закутанное в плотную ткань чехла, с трудом втиснулось в дверной проем под наклоном, с характерным шелестом проехалось по полу и с тихим стуком прислонилось к стене рядом с наскоро заправленной кроватью.

М-да…

– Чиркни тут и тут, хозяйка, – потребовал один из парней, притащивших эту «красоту» в мой дом.

– От Марины Лагоды картина, говорите? – уточнила я, не решаясь взять из рук призрачного крепыша бумаги.

Было в нем что-то странное. Обычно туманные люди, населявшие мою тьму, имели пусть расплывчатые, но вполне человеческие очертания, этот же обладал сотканным из серо-черной дымки хвостом, который недовольно бил по ногам, пока я медлила. Либо мое воображение после фантастического сна окончательно слетело с катушек, либо под впечатлением от размеров «сюрприза» у меня начались глюки.

Мелькнула еще коварная мыслишка, что сам черт явился под видом курьера, чтобы подсунуть вместо типовых документов контракт на мою бессмертную душу. Но от этой идеи я отказалась хотя бы потому, что рогов в туманном облике «хвостатого» паренька не наблюдалось.

– От Марины, да. Она уже все оплатила. Тут ведь сказано! – Крепыш потряс призрачной рукой, в которой, судя по всему, и была зажата накладная. – Подписывай, девуль, не боись! Доставили твой пэйзаж в лучшем виде! – заверил он, коверкая слова. – Не тяни моржа за ласты, у нас еще вагон заказов.

Курьеры, как это часто бывает, дико спешили, а приемная мать… что ж, на этот раз она меня действительно удивила. Раньше на мои дни рождения Марина дарила ювелирку или платья, которые я редко надевала, потому что, во-первых, некуда, а во-вторых, вкусы у нас с ней сильно разнились. Теперь же прислала картину, а позвонить и предупредить о столь странном презенте даже не удосужилась. Хотя о чем я… она же хотела сделать сюрприз! И он ей, бесспорно, удался. Надо будет на досуге изучить сей шедевр тактильным способом – другого-то все равно не дано.

Вздохнув, я расписалась, где указали. Курьер довольно прокряхтел что-то благодарственное и даже сам снял с холста чехол, узнав, что я слепая. Внешне мои глаза выглядели нормальными, разве что зрачки не меняли размер в зависимости от освещения, но, не зная о недуге, это мало кто замечал.

Минут через пять «хвостатый» крепыш ушел вместе со своим напарником, а я осталась наедине с подарком, которого в упор не видела. Постояла немного, подумала и вернулась к кофе, пока он окончательно не остыл. Потягивая бодрящий напиток, пыталась дозвониться до Марины, чтобы сказать спасибо, но она не брала трубку. Сменив банный халат на удобную домашнюю одежду, я заказала в ресторане еду для праздничного обеда на двоих, ибо все еще ждала гостью, а потом решила немного порепетировать перед завтрашним концертом. Естественно, увлеклась и не заметила, как пролетели часы.

Очнулась от странного движения у стены, возле которой стояла картина. Обернулась, не выпуская из рук скрипку, да так и замерла, глядя, будто в окно, на призрачный зал с высокими колоннами, хрустальными люстрами и похожими на привидения людьми. Или не совсем людьми? Не суть важно! Главное, они все были ЖИВЫМИ!

Вот это подарок! Марина превзошла саму себя!

Будто завороженная, я двинулась к удивительной картине, пытаясь понять, как мастеру удалось такое чудо. Мое зрение не воспринимало рисунки, фильмы и зеркальные отражения, но почему же тогда я видела ЭТО?! Галлюцинация, фокус… что? Снедаемая любопытством, я протянула руку, пытаясь нащупать холст, но его не оказалось. Прежде чем успела испугаться, сделала интуитивный шаг вперед – и очутилась в том самом волшебном зале, где мягко светились колонны, сияли люстры и суетились неведомые существа, среди которых особенно выделялась высокая дама с человеческими очертаниями.

– Натальера! – громко воскликнула она, направляясь ко мне. – С днем рождения, ваше высочество!

Позже…

– Пойми, дитя. Спрятать тебя до совершеннолетия в далеком мире было необходимо… – говорила хозяйка небесного пансиона, а я слушала и с трудом понимала сказанное. Не потому, что слова звучали странно – со мной леда[2] Мора общалась на идеальном русском языке, отчего закрадывались подозрения, что не меня первую она прятала в России. Но поверить в то, что я действительно принцесса, еще и иномирная, было выше моих сил. Как пить дать разводка! Или мегадорогой квест, устроенный Мариной в честь моего совершеннолетия. Она ведь говорила про сюрприз, который я никогда не забуду. И «картина» стала лишь началом грандиозной программы. – Ты слушаешь меня, Натальера?