Брянские зорянки - Николай Егорович Бораненков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Климкин, почуяв недоброе, оторопело заморгал. Морщинистый лоб его вспотел.
— К-к-кого ждать-то?
— Кого, кого… Охотников, вот кого. Крутобатько, меня… Мимо ельничка мы будем идти. Твоя же боевая задача легче легкого: вовремя высунуть зайца.
— Это, звиняюсь, как высунуть? На веревке аль на чем другом?
— Какая веревка? На кой она сдалась. Так высунешь, чтобы не виден был подвох. Возьмешь за ногу и подержишь. Ручищи у тебя эвон какие! И веревка не нужна.
— А… Крутобатько схватит жив… живьем его аль как? — еще пуще заикаясь и бледнея, уточнял Климкин.
— Ах, что за непонятливый человек! Да какой же чудак охотник станет хватать зайца живьем, коль ружье есть? Стрелять будет. Стрелять!
Климкин взмолился:
— Дык что ж это?! За что же? У меня вить жена, детишки…
— Э-э, захныкал уже: жена, детишки. Стыдись, Климкин. Подумаешь, попадет одна дробина. А может, и вовсе не попадет, если дураком не будешь, укроешься за пнем или в ямке да наденешь ватную фуфайку.
— Избавь, Федосыч. Богом молю. Хил я. От единственной дробинки скопырюсь.
— Скопырюсь-растопырюсь, — передразнил Пробкин. — Сразу видно, что не нюхал пороху на фронте. А зря. Там бы с тебя сшибли трусость. Да успокойся ты. Успокойся. Эка трясет тебя! Ничего страшного. Ни одна дробина тебя не заденет. А коль заденет, слово даю: в беде не оставлю… Сам пенсию схлопочу и, если что, на свой счет похороны. Да не трясись, не трясись, как заяц. Цел будешь. Это к слову, чтоб не думал — некому будет похоронить, все в ажурчике обтяпаем. Ну, а… проведешь успешно операцию (назовем ее условно «Куцехвостый») — повышение получишь.
Пробкин встал, растопырив ноги, уперся кулаками в крышку стола.
— Так как? Лады или дружба врозь?
— Дык что делать, — вздохнул Климкин. — Придется пойтить. Жена, детишки…
…Операция «Куцехвостый» началась, как и предполагалось, на следующий день, рано утром. С приездом товарища Крутобатько мертвый лес ожил. В сухом бору близ конторы заревел лось. В березняке запищали рябчики (Федос Федосыч посадил туда двух обходчиков). В орешнике заблеяли дикие бараны — жена Пробкина, свояченица и теща.
— Ничего не понимаю, — пожал плечами Крутобатько, прислушавшись к реву лося уже в другом месте. — Говорили, что разогнать всех надо, в лесу, мол, пусто, а у вас тут и лоси, и рябчики, и дикие бараны…
— Поклеп все это насчет пустоты. Злой навет, товарищ начальник, — семеня следом за длинноногим Крутобатько, оправдывался Пробкин. — Все имеется. В полной целости сберегаем фауну и флору. На что изволите поохотиться? На логика, рябчика, барашка? Лично я предложил бы на зайца. Ах, что за чудо эта охота на зайца! Сам Некрасов был от нее в восторге, не говоря уже о Толстом, Тургеневе и лично обо мне.
— На зайца надо с собакой, а так, что же… не угонишься.
— Зачем собаку? Без собаки можно, — быстро нашелся Пробкин. — У нас тут столько развелось куцехвостых, эге!
— Это каких же? Русаков или белых?
— И тех и других полно, товарищ начальник. Жирнющие такие, здоровые. Из-под каждого куста выбегают. Шась! Шась! А иные косоглазые до того обленились, что людей — хоть бы хны. Идешь, смотришь, а он сидит, бродяга, и ухом не ведет. Сам просится: «Бери меня, братец, начиняй лучком, чесночком — и в духовочку».
— Охотничьи побаски это, Пробкин. Сказки про белого бычка, — ответил Крутобатько. — Современный заяц так редкостен, напуган, что его и радиолокатором не найдешь.
— Найдем, товарищ начальник. Вот увидите, найдем. Быть косому на мушечке у вас. Только надо лужком идти, вдоль опушечки. Тут самое место для русака.
Пробкин увлек Крутобатьку на луг, поближе к заветному местечку. Вот и грядка ельника, густая, густая, невпрогляд. А где же косой спаситель? Ах, вот он. Сидит, голубчик, как и должно. Ну — ну, сиди. Не вырвись смотри. Тогда конец Пробкину. Крышка!
Приговоренный к смерти русак сидел у елки, то и дело порываясь вырваться, но тщетно. Цепкая рука Климкина крепко держала его за правую заднюю лапу. Сам же Климкин укрылся не то в ямке, не то за елками.
Пригревало солнышко. Грустили березы. В небе прощально кричали грачи. Где-то за елками, предвещая недоброе, стрекотала сорока. Отстав на шаг от начальника, Пробкин вдруг прошептал:
— О небо! Мать природушка! Брат Климкин! Косой! Выручайте! — И с этими словами Пробкин дернул Крутобатько за рукав. — Чу! За-яц!
— Где? — оглянулся Крутобатько.
— Там… Там, товарищ начальник. Под елкой. Русачище. Бейте!
Увидев зайца, Крутобатько вскинул двустволку. Еще мгновение — и грянул бы выстрел, но тут из ельника, держа зайца за ноги, выскочил насмерть перепуганный Климкин.
— Братцы! Не стреляйте! Не бейте. У меня ж супруга, детки… Караул! Сдаюсь!
Под Пробкиным пошатнулась земля. Небо стало с заячью овчинку.
Коровник на вулкане
В колхозе «Семизерки» стряслось неожиданное происшествие. Пропали два кума, посланные в город за типовым проектом коровника. За два месяца, прошедших со дня отъезда из Семизерок, от них была получена одна-единственная телеграмма с четырьмя предельно короткими словами: «Живы. Хлопочем. Кондрат. Панкрат».
Это сообщение давало председателю колхоза Антону Антоновичу право на ожидание, и он с присущим ему хладнокровием успокаивал расслезившихся жен: «Никуда не денутся. Вернутся ваши мужья. Человек не иголка. Не может пропасть. В крайнем случае милиция есть, бюро розысков». Однако вскоре председатель и сам всерьез забеспокоился о колхозниках: «Не сшибла ли их где машина? Не лежат ли в клинике «скорой помощи»?»
Вверив заместителю неотложные дела, Антон Антонович лично выехал на поиски запропавших Кондрата и Панкрата, надеясь провернуть это дело в один день. Но, как говорится, скоро лишь сказка сказывается…
В институте типовых коровников, куда Антон Антонович явился сразу с вокзала, весьма красивая, слегка подкрашенная секретарша ему тут же сказала:
— Да. Ваши товарищи два месяца назад были у нас, и проект коровника им выдан.
— Спасибо за внимание, — поблагодарил председатель. — Но, к сожалению, до сих пор нет ни колхозников, ни проекта.
— Это не наша забота. Обратитесь в институт Главпривязь. Мы направили их туда, чтоб «привязать» проект коровника к местности.
В институте Главпривязь председателю дали справку так же быстро. Теперь уже некрашеная, но очень милая гражданочка сказала:
— Да. Ваши колхозники действительно были у нас, и мы, правда, хотя и не выезжали на место предполагаемой стройки, но все же «привязали» коровник к местности.
— Благодарим за внимание, но до сих пор нет ни гонцов, ни привязанного вами проекта.
— А это не наша забота. Мы свое сделали.
