В пряничном домике - Джин Родман Вулф

Прайс сделал еще глоток кофе.

— Хорошо. Как бы там ни было, у вас остались еще двое. Мальчик и девочка, верно?

— Генри и Гейл, — кивнула Тина. — Но Генри с Гейл на самом деле не мои.

Во взгляде лейтенанта в первый раз мелькнуло удивление:

— Как так?

— Они — приемные дети, вот и все. Конечно, я люблю их, как собственных. По крайней мере, стараюсь.

— Этого я не знал, — сказал он. — Но Алан был?..

— Нашим ребенком. Нашим с Джерри.

— Ваш муж уже однажды был женат. Развод?

— Да. Джерри получил полную опеку. А Рона даже не имела… не имеет прав навещать их.

— Вот, значит, как, — задумчиво сказал он.

— Да, лейтенант. Вот так.

— А что же будет теперь, когда вашего мужа не стало?

Прайс стряхнул пепел в салатное блюдечко, на котором лежал пряничный человечек.

— Не знаю. Если Рона попробует забрать их, пойду в суд, а там увидим. Так вы ответите, наконец, к чему весь этот разговор?

Прайс кивнул:

— На самом деле речь о страховке, миссис Гейм. Жизнь вашего мужа была застрахована на крупную сумму.

Тина сдержанно кивнула:

— И они все выплатили.

Но Прайс уже не слушал ее. Казалось, он прислушивается к чему-то еще.

— Генри или Гейл сегодня не пропускают школу, миссис Гейм? Сейчас всего час тридцать.

— Нет. Они вернутся только после трех. Хотите поговорить с ними?

Лейтенант покачал головой:

— Я слышал шаги наверху. Похоже, детские.

— Генри восемнадцать, лейтенант. А Гейл шестнадцать. Вы уж поверьте, их топот с детским не спутаешь. Хотите подняться наверх и посмотреть? Вы же говорили, будто имеете полное право.

Он затушил сигарету в салатном блюдце.

— Это верно, имею полное право… А Алан отравился, не так ли, миссис Гейм? Отравление свинцом?

Представив себе, что на лице — чудесная глиняная маска, которая непременно потечет от слез, треснет, стоит лишь дрогнуть хоть одному мускулу, Тина медленно кивнула.

— Наглотался облупившейся краски, лейтенант. В его шкафу было такое место, где старая краска потрескалась и облупилась. Мы перекрашивали его комнату, но не там. Ему было всего два года, и… и…

— Окей, окей, — сказал он. — У меня у самого двое ребятишек.

— Нет. Никогда это не будет «окей».

Оторвав от рулона бумажное полотенце, Тина отвернулась — лицом в угол, спиной к гостю, высморкалась и промокнула глаза. Все это — в надежде, что, когда она повернется обратно, Прайс исчезнет.

— Полегчало? — спросил он, прикуривая новую сигарету.

— Немного. Знаете, как это все несправедливо…

— Что именно?

— Вы вон сколько курите. Однако вы живы, а Джерри никогда в жизни не курил, но его уже нет.

— Пытаюсь бросить, — машинально ответил он, поигрывая сигаретой. — Откровенно говоря, миссис Гейм, в страховой компании с вами полностью согласны.

— Что вы хотите сказать?

— Ваш муж был застрахован в «Аттика Лайф» на сто тысяч долларов.

Тина автоматически покачала головой:

— На двести тысяч. Столько они выплатили.

Лейтенант затянулся сигаретой и выпустил дым через нос.

— Да, полис был на сто тысяч, но в случае рака компенсация удваивалась. Так сейчас многие делают, потому что люди очень опасаются рака. Обычно рак означает огромные счета за лечение.

Так оно и было. Тина молчала, сжав кулаки на коленях.

— Конечно, не в случае вашего Джерри. Тут обошлось без больших расходов. Ведь умер он… за сколько? За три недели?

— Да, — ответила Тина. — Через три недели после того, как лег в больницу.

— И у него наверняка была страховка на случай госпитализации, верно? От юридической фирмы?

Тина кивнула.

— А еще у вас, естественно, оформлены полисы на ребятишек и на вас. По двадцать пять тысяч на каждого ребенка, верно?

— Именно так. У нас очень хороший страховой агент, лейтенант. Могу вас познакомить.

— И Генри с Гейл застрахованы до сих пор, правильно? На двадцать пять тысяч, при смерти от несчастного случая сумма удваивается. Маленький Алан погиб именно от несчастного случая. Малыш, еще младенец, наглотался облупившейся краски — это сочли случайным отравлением.

— И вы считаете, это я его убила.

«Если бы только мой взгляд мог жечь, — подумала она, — этот тип изжарился бы, как бекон на сковородке. Ничего. Будет гореть в аду».

— Считаете, я погубила мужа и сына, чтобы получить эти деньги? Так, лейтенант?

Она представила себе, как занимается пламенем его коричневый пиджак, как чернеет лицо, полыхают волосы…

— Нет, — ответил он. — Нет, миссис Гейм, ничего подобного.

— Тогда зачем вы здесь?

Лейтенант раздавил вторую сигарету в блюдце, рядом с первой.

— В вашей страховой компании волнуются.

Он сделал паузу, но Тина молчала.

— И неудивительно. Два страховых случая, на немалые суммы, с удвоением выплат, и все — меньше, чем за два года.

— Понятно, — сказала Тина, чувствуя себя совершенно опустошенной. Огонь внутри угас. — И чего вы от меня хотите? Чтоб я прошла проверку на детекторе лжи и сказала, что не убивала мужа? Что не травила Алана? Ладно. Хорошо. Я согласна.

— Нет. Я хочу, чтоб вы кое-что подписали, только и всего. На том, скорее всего, дело и кончится. — На этот раз рука, шарившая в карманах в поисках сигарет, полезла во внутренний карман твидового пиджака. — Если хотите, можете прочесть. Или я сам объясню вам вкратце. Как пожелаете.

«Кое-что» оказалось длиннющим официальным документом, отпечатанным мелким шрифтом. Взгляд зацепился за слово «эксгумация».

— Объясните, — сказала Тина.

— Это позволит им — ребятам из коронерской службы — исследовать тело вашего мужа. Например, проверить легкие и посмотреть, вправду ли он умер от рака.

Наверное, могилы вскрывают по ночам. Люди с лопатами методически, степенно выбрасывают наружу те же самые комья земли… Да, конечно, по ночам. Не заниматься же этим на глазах у тех, кто хоронит близких — ничего себе «покойся с миром»! Ставят прожектора с длинными оранжевыми кабелями, чтобы работать при свете, а может, обходятся и фонарями на батарейках…

— А это возможно, лейтенант? Они действительно могут что-то определить? — спросила Тина, вспомнив ту библейскую женщину. «Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе». — Ведь прошло больше года.

В ответ он пожал плечами:

— Может, да, а может, и нет. Вашего мужа ведь бальзамировали, верно?

— Да. Да, бальзамировали.

— Тогда шансы неплохи. Конечно, все зависит и от качества их работы, и от температуры почвы, и от герметичности гроба. Факторов целая куча, однако шансы очень даже неплохи. К тому же, есть такие тесты, которые можно выполнить когда угодно — например, проверку на наличие мышьяка или свинца. Хоть через сотню лет исследуют тело, а эти вещи обнаружат.

— Понимаю. Ручка у вас найдется?

— Конечно.

Он