Привратник Бездны - Сергей Сибирцев

Безусловно, известное раздражение, даже некая недоуменная злость просились на, так сказать, вполне законный моцион. До дверного хотя бы глазка...

Я убеждал себя, что давно пора вытащить за шкирку на свет божий, вернее, пополуночный обыкновенное мужское самолюбие. Сколько же можно миндальничать и внимать этим гестаповским шуточкам! Пора бы вспомнить и порядочный русский мат...

С какой собственно стати!

Если даже и дверью ошиблись... и соседи, точно все, превратились в спящих царевен...

Всем все равно!

Идиотская озябжесть, дробь челюстная, ледяные позорные дорожки из-под мышек, и запах... Точно свежего мышиного помета посеяли по всем тускло-пепельным углам. Откуда это во мне? Жалкая тоскливо-сопливая пришибленность загнанного любителя вегетарианской пищи...

И даже то, что не утерял способности иронизировать над собою, так называемым, любимым, вышучивать это ночное затянувшееся приключение с бессмысленной побудкой, - не придавало моим вибрирующим по-дамски нервам необходимой куражливой силы для обыкновенного мужского окрика:

"Кто там, черт возьми!". Увы...

Увы, оказывается, уже которые секунды в квартире обживалась намертво вбитая тишина!

Благодатная глухота влетела с такой подлой неожиданностью, точно из-за угла ударила ледяная струя брандспойта...

Ритм сердца перешел в бешеный галоп. Все пульсы каким-то необъяснимым образом покинули свои привычные обжитые местности, и, словно взбудораженное стадо ослепленных диких существ, прибились к единственному спасительному выходу-устью-зобу-горлу, не позволяя полноценно не выдохнуть, не вздохнуть очередной попорченной мышиной прелью порции воздуха...

Оставив в покое чугунную забаву, переминаясь около, охватив голые плечи замороженными ладонями, я праздновал праздного труса. Праздновал со всей ущербно-интеллигентской основательностью и покорностью.

Был едва ощутимый проблеск причины столь нелепого позднего визита, но я его тотчас же грубо пригасил... Потому что это - есть личная моя тайна, поделиться с которой ни с каким человеческим существом - жалким, жадным, всегда грешным, я не в праве. Почему Господь Бог в качестве держателя-доверителя выбрал именно меня, вполне рядового земного червя...

Нет. Об этом нельзя и думать!

Только сейчас меня по-настоящему заинтересовал чудесный факт исчезновения моего невидимого вороненого дружка, которого испугать или смутить еще никому не удавалось.

Всяческий цивилизованный шум, окрики, обращенные к его вельможной особе, забравшейся, куда не следует, шлепки рукой, наказание планирующим шлепанцем, на него не действовали.

Фараон философски игнорировал посягательства на его жмуркино обломовское существование.

Присутствие чужих терпел чрезвычайно по-древнегречески, пережидая, подремывая на запасном своем лежбище.

И не дай бог пришлому коснуться фамильярной дружеской ладошкой... Следовал такой тигриный взрыв субъективной ненависти, выражаемый могучим сиплым гудом, исторгаемым из самого нутра, совершенно преображенного горбатого существа, явно не домашне-кошачьей породы, а скорее выпрыгнувшего из похмельного сновидения, заселенного чертячьими сущностями...

Мое сердце трусливого волшебного льва, исходящее тахикардией, наконец-то дозналось: дело за омертвевшей дверью нечисто.

- Вот сволочи! - пробормотал я себе под нос все с тем же чувством не удалой ярости, угнездившись вновь на остывшем продавленном поролоновом ложе.

Литературное ругательство мое предназначалось одновременно и зловеще примолкшей входной двери, и фарисею Фараону, который своим не доблестным поведением, заставил мою, в сущности, не трусливую натуру покрыться предупредительными, вернее, упреждающими пупырышками, которые своими льдистыми иголками привели все мое мужское существо (в том числе и причинное естество) в съежившуюся дрожащую тварь неопределенного рода-племени...

Мерзкая притаившаяся тишина чрезвычайно отчетливо говорила этой мерзкой твари, в жалкой человеческой оболочке: это, старик, предтишье, а тишина, настоящая, запредельная придет чуть позже, именно та глобальная тишь, которой ты так простодушно заслушался в своем последнем видении с н а...

Нормальная пополуночная могильная немь окрасилась посторонним едва слышимым шорохом...

Наэлектризованное воображение услужливо подсказало: подбирают ключи! Отлично... Стало быть, непрошеный визит не отменяется. Ладно, дядь Володь, хватит дурака валять. Иди на разведку. Слава Богу, на двери стальная самопальная надежная задвижечка, которая...

И тут же вспомнил! - стальным запором не пользовался с начала переезда...

Идиот! Растяпа!! Интеллигент паршивый, доверчивый...

За всеми этими сердечными мужественными лепетаниями я как-то подзабыл прагматичный порыв сходить в прихожую на разведку...

Можно попытаться прорваться на балкон, просить о помощи... Нет! Нужно кричать единственное - пожар! Дом горит - пожар!!!

Боже мой, о чем я! Кто-то перепутал этаж, поэтому столь беспардонно упрям. Чистейшая комедия с доставкой на дом. Точнее, дядь Володь, трагифарс... Пошлая пародия на мистера Кинга или Кунца... Точно живьем присутствую на съемках маэстро Хичкока! Нужно пойти и выматерить, как следует! И продолжать мирно спать. Завтра уже сегодня! тебя ждет трудный маетный день... Идиотизм!

Ледяными ладонями, которые я тщетно пытался согреть, упревающими мерзким потом, подмышками, зачем-то взялся растирать окоченевшие ушные раковины. Чего собственно я хотел добиться этим непривычным для себя массажем?

Я почувствовал почти осязательно, как мой обычный устаревший замок (наконец-то!) аккуратно отперли, но саму дверь сразу не открыли. Кто-то чужой наглый медлил, прикидывал, размышлял.

Дождался паршивый интеллигент! Поздравляю...

Моя нехрабрецкая сгорбленная поза в виде окоченевающего "лотоса" не сделала мою психику более гармоничной, более подготовленной к предстоящим неприятностям.

При этом я четко осознавал: еще пара другая подобных нелепых минут неизвестности, и моим нервам, моим мозгам, стянутым ледяным обручем труса просто не вынести эту идиотскую игру в ночные страшилки.

Ко всему прочему занятному, что творилось в моем организме, пересохшие голосовые связки перехватило болючей пульсирующей крепью, и кроме жалкого клекота от меня нечего ожидать.

То есть выскочить на промозглый балкон и что-то стоящее орать - не успею. А точнее, - не сумею...

Почему не сумею одолеть эти три мизерных метра? А потому, дядя Володя, что ты уже труп. Это ничего не значит, что ты живой, дышишь, потом исходишь. Ты, дядя Вова, самый натуральный примерный мертвец. И никакая заряженная игрушка тебе не поможет. Интеллигентные трусы не умеют воевать за свою пошлую бесценную жизнь. И странный мистический сон - в руку...

Откуда эти мерзкие предчувствия? Нужно встать, спокойно дойти до двери, и спокойно задвинуть щеколду, а потом спокойно заорать через дверь: "Пошел вон, мразь! пошел вон!". И спокойно вернуться сюда... Нет - на кухню. И там, очень спокойно налить сто грамм "Столичной", и спокойно выпить. Нет - выцедить, чтоб горло продрало, чтоб комок позорный растаял...

Почему в эти мерзкие мечтательные мгновения я окончательно не впал в кому, не окоченел до полноценной кондиции трупа, не издал какого-либо отважного писка одному Богу ведомо.

Но только, когда моего треморного отмороженного локтя коснулось нечто морозно-склизкое, я пережил невиданные до сели ощущения пребывания в безвоздушном пространстве, - пространстве приспособленном лично для меня, думающего мертвеца...

Оказывается последнее словосочетание никакая не литературная эпатажная придумка.

В действительности - это вполне впечатляющее зрелище чувств.

Про себя я все-таки успел вспомнить слово: "болван!"

Этот незатейливый ругательный эпитет я относил, прежде всего, к себе, а уж затем к существу, неизвестно откуда взявшемуся, которое запросто взгромоздилось на мои взятые изморозью голые колени, продолжая тыкаться своей холодильной носопыркой, своей настоятельной башкой в скрещенные руки, требуя ласки, участия...

Требуя к своей подло блудной прагматически мистической особе законного хозяйского внимания...

2. Гости

Я всегда догадывался, что любая хамская определенность - лучше бесконечной неизвестности. Ужасная, малоинтеллигентная, нагло навязываемая, - но определенность. Чем ожидание жутких новостей, предназначенных именно мне...

В сущности, ведь прошли какие-то минуты с начала этой нелепой побудки, этого безумного звона, - а я - Я! уже превратился в никуда не годную половую тряпку, о которую, скорее всего, походя, вытрут ноги... Раздавят, размозжат, так - между прочим.

И поэтому, когда прямо передо мною наконец-то! материализовалась пара бесшумных разнокалиберных фигурантов, на сердце опустилась некая невнятная (чуть ли не мазохистская, сладострастная) благодать: ну вот и для меня лично стали крутить кино современное, авторское, элитарное...