Ледяное сердце лорда - Елена Элари

Она устроилась за столом напротив окна, налила в щербатую кружку ароматный чай, разломила лепёшку хлеба, поделилась ею с псом и погрузилась в сонные мысли.

День был длинным, тёмным и при этом ослепительно белым от колкого снега и ледяного хрусталя, которым было объято едва ли не каждое дерево в округе.

— Хорошо здесь, — провела она рукой по чёрной шёрстке кота. — И чего местные так боятся?

Кот громче начал мурчать, а крыса снова застыла, прямо у кружки с недопитым чаем, над которой всё ещё вились ленты сизого пара. А пёс поднял широкую морду со своей лежанки, как бы желая поддержать с хозяйкой разговор. Бок его, нагретый от огня, едва ли не трещал от жара, но пёс выглядел вполне довольным.

Арюшка, улыбнувшись, лишь медленно пожала плечом и перевела блестящий взгляд в темнеющее окно, в котором уже проще было разглядеть собственное отражение, чем покосившийся частокол забора да высокие сосны.

— Эти все их легенды и ужасы про колдунов да тёмных лордов ни разу пока не оправдались. Прошлая зима, помните, как прошла?

Пёс фыркнул и снова устроил голову на лежанке, набитой соломой.

— Вот и я о том же, — кивнула ему Аря, — самая большая проблема была в том, чтобы выгнать крыс с чердака, да не дать им объедать нас. Прости, милая, — погладила она свою, Серую, тонким белым пальцем по щетинистой мордочке.

Эту крысу Арюшка как-то спасла из ручья от цапли. И её за вредителя она никак считать не могла.

— Но, верно, — посмотрела Аря на кота, — такими темпами местные и меня бояться начнут. Но не тронут ведь, правда? Я и лечить могу, и беду, говорят, отвожу. Разве можно, — заправила прядь волос за чуть оттопыренное ушко, — меня ведьмой назвать? Вот именно, — потянулась она к кружке, — никак нельзя.

И в это мгновение за входной дверью раздался шум.

Пёс тут же вскочил на все четыре лапы и напрягся, глухо рыча.

Кот отвернулся к окну, безмятежно обвив хвостом лапы.

Крыса затаилась, выглядя так, будто готовилась умереть здесь и сейчас.

А Арюшка испуганно поднялась из за стола.

Хруст снега стал громче, а затем его сменил и треск досок, из которых было склочено шаткое крыльцо.

Арюшка метнулась к стене, на которой висел арбалет, оставшийся от брата. Единственное оружие здесь. И единственное, к чему она ни разу пока не прикасалась. Хотя бы потому, что выстрелить в кого-то, будь то человек или животное, не могла. Как и перезарядить после арбалет не сумела бы. Но вот пригрозить разок незваному гостю, коль пришёл он с недобрыми намерениями, Аря ещё как сможет!

Она надеялась, что сможет. Она считала себя довольно смелой. Хотя, как считать себя таковой, когда большого страха ещё не пережила?

Арюшка всегда была под защитой брата. И даже в самое тёмное их время именно он перенимал на себя бОльшую часть и трудностей, и решений, и волнений за себя и сестру.

Но ничего, ничего, вот она крепко сжала в руках оружие и прокралась в тесную и тёмную прихожую, не зажигая там свет, чтобы самой остаться незамеченной.

Пёс следовал рядом, но молчал, будто сам не желал выдавать их. Хотя зачем, когда свет от окна их незваный гость уже наверняка заметил? А вместе с ним и одинокую, тонкую как тростиночка, девчонку, сидящую за ним.

Видимо, поняла Арюшка, пёс, её бесстрашный, сильный защитник, боится тоже...

Она, затаив дыхание, подкралась к запертой на засов двери и прислонилась к щели, пытаясь разглядеть, кто же там, снаружи.

И резко отпрянула, когда некто громко, раскатисто, застонал, а в дверь ударило словно широкой, когтистой лапой.

— Боже, — не выдержав, выдохнула Арюшка, а пёс надрывно залаял. — Медведь!

Она не знала, радоваться ей или пугаться.

Среди зимы эта встреча не предвещала ничего хорошего, да и дверь могла не выдержать такого напора, если захотел бы зверь пробраться внутрь.

С другой стороны, спастись от недоброго человека представлялось более сложным. Поэтому, слегка уняв колотящееся от страха сердце, она перевела дух и отступила от двери подальше.

— Идём, — позвала Аря пса. — Он сам нас оставит, не будем сердить его.

Но в дверь снова поскреблись. Уже будто бы аккуратнее. И голос человеческий, тонущий в эхе звериного рёва, отчётливо произнёс:

— Впусти, хозяйка. Не пожалеешь. Отплачу тебе сполна. Впусти!

Арюшка ладонями закрыла рот, сдерживая крик.

Неужели не врут люди, говоря о колдунах, что и личину зверя примерить могут?

Тут вряд ли поможет арбалет... И злить да хитрить опасно.

Она замерла на месте, не зная, что делать, пытаясь сдержать слёзы, что навернулись на глаза. А кот, её добрый старый кот, невозмутимо принялся вертеться у ног.

ГЛАВА 2. Страшный гость

Оборотень, что контролировать не может свой дар? Колдун, умеющий оборачиваться в зверей? Проклятый человек, который разгневал чем-то мага или ведьму и вынужден теперь бродить в виде зверя?

Арюшку пугал любой из этих вариантов.

Смешно, а ведь её саму побаиваются некоторые люди. Но видели бы они медведя, разговаривающего человеческим голосом!

— Впусти, — выдохнул он снова за дверью протяжно и гулко.

— А вдруг разорвёшь меня? — всё же решилась Аря ответить, и…

Она могла бы поклясться, что слышала снисходительный, колкий смешок! А за ним последовал и ответ зверя:

— Не убивают тех, чья помощь нужна.

— О помощи меня просишь? — подошла она ближе к двери, стараясь не обращать внимания на скулящего пса. — Но о какой?

— Открой, — на этот раз прозвучало устало и в дверь гулко ударило: медведь тяжело прислонился к ней боком. — Открой. По… — будто что-то мешало ему договорить. — По… Пожалуйста, — закончил он через силу.

И Арюшка дрожащими руками сняла засов.

Как ни как, а хотел бы навредить, сделал бы. Вряд ли, будь то оборотень (а говорят ли они вот так?) или колдун, выломать дверь ему не составило бы тру…

Мысль её прервалась сразу же, как взгляду открылся зверь во