Загадка подслушанных разговоров - Анна Устинова

– Интересный какой спектакль, – с притворным восторгом всплеснула руками Варвара. – Называется «Гробовая тишина». Или он, Мумушечка, у тебя уже закончился?

– Ничего он не кончился, – буркнул Герасим. – Просто пьеса какая-то странная.

Последнее замечание повергло Варвару в бурный восторг. И она, звонко расхохотавшись, крикнула:

– Марго! Быстро сюда! У нашего дорогого Каменного совсем крыша съехала. Так сказать, с Новым годом, с новой крышей!

– Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша, – в тон подруге откликнулась сверху вторая девочка.

– Ну и сидите тут со своей крышей и со своим шифером, – окончательно разобиделся Герасим.

Он резким движением выключил магнитолу и, поднявшись из кресла, подхватил ее под мышку.

– Счастливо оставаться.

– Ну уж нет! – Варя решительно преградила ему путь. – Никуда мы тебя не отпустим. Остальные мальчишки еще дрыхнут. Их пока даже пушками не разбудишь. Сама пробовала. А нам с Маргаритой скучно. Так что, Муму, сиди.

В комнате появилась Маргарита.

– Что там у нас с нашим Герочкой? – Она широко раскрыла и без того огромные черные глаза.

– Со мной-то порядок, – откликнулся Каменное Муму. – А вот Панова в своем репертуаре. Прикалывается. – Он с осуждением поглядел на Варю.

– Давно бы пора привыкнуть, – с ангельским видом заявила та. – Все равно ведь не прекращу. Видно, у тебя, Герочка, судьба такой, – с восточным акцентом добавила она.

– Это не у меня судьба, а у тебя характер плохой. – Муму мигом затеял полемику. – Вечно ты, Варька, сваливаешь с больной головы на здоровую.

– Это у кого тут здоровая голова? – разыграла крайнюю степень изумления Варя.

– Во всяком случае, не у тебя. – Герасим буравил ее тяжелым взглядом.

– Ну конечно, Муму, конечно, – сардонически расхохоталась Варя и, часто моргая ярко-голубыми глазами, с самым что ни на есть невинным видом добавила: – У меня, конечно, Герочка, головка слабенькая. Не в пример тем, которые новогодним утром тихо ведут беседу с молчащим радио.

– Оно не молчало! – воскликнул Герасим. – Русским языком тебе говорят: там был спектакль.

– Тяжелый случай утренних новогодних галлюцинаций, – с сочувствием покачала головой Варвара. – Потому что, как только я вошла, спектакль кончился.

– Ни фига он не кончился! – заорал Муму. – Он продолжался. Просто когда ты вошла, там наступила пауза.

– Вот, вот, Герочка, – прежним тоном продолжала Варя. – Во время галлюцинаций именно так и происходит. Ты вроде бы слышишь голоса. Тебе даже кажется, что они звучат наяву. Только другим этого не кажется. Потому что они ничего не слышат.

Видя, что по худому длинному лицу Муму от ярости уже ходят желваки, Марго решила вмешаться:

– Варька, оставь человека в покое. Ну не выспался он. Услышал чего-то там. Какая разница. Давайте лучше включим телевизор.

– Пульта нету, – развел руками Муму. – Баск куда-то его девал. Потому мне и пришлось эту бандуру слушать, – указал он на магнитолу. – И вообще, я лично есть хочу.

– Герочка, хотеть есть – не твое амплуа, – немедленно вмешалась Варвара. – Вечно голодный у нас не ты, а Луна.

– Луна спит, – напомнил Герасим.

– Он спит, а ты, значит, его замещаешь, – прыснула Варя.

– Никого я не замещаю, – ответил Муму. – Что я, по-вашему, сам по себе не имею права проголодаться? И вообще, вы как хотите, а я пошел на кухню.

– Мы тоже хотим, – ответила Марго.

В это время сверху послышался голос Баска:

– Девчонки, где вы?

– Тут! – выбежала в холл Марго. – Спускайся! Есть хочется!

Баск мигом спустился.

– А эти все еще дрыхнут, – сообщил он свежие новости по поводу Ивана и Павла.

– Я их тоже пытался разбудить, – откликнулся Муму, – но они не поддаются.

– Пусть дрыхнут, – махнул рукой Баск.

– Мне только одно удивительно, – сказала Варя, – как это наш Луна может дрыхнуть, когда остальные собрались поесть.

– А ты видела, сколько Луна вчера, а вернее, уже сегодня слопал? – осведомился Герасим.

– Так с тех пор уже сколько часов прошло, – отвечала Варвара. – И способности по части поглощения пищи у нашего Луны, можно сказать, безграничны…

– Слушай, – перебил ее Герасим, – может, чем Луну обсуждать, все-таки пойдем на кухню?

– Ты совершенно прав, – Сеня хлопнул его по плечу. – Вперед!

На кухне друзья увидели горничную Альбину Ивановну, которая запихивала в посудомоечную машину грязные тарелки и чашки, оставшиеся после празднования Нового года.

– Доброе утро, – улыбнулась ребятам горничная. – Уже выспались?

– Не все, – счел своим долгом уточнить дотошный Герасим. – Некоторые еще дрыхнут.

– И пускай себе, – вновь улыбнулась средних лет женщина. – У вас же каникулы. Вот и отдыхайте себе на здоровье. Ох, чего ж я болтаю, – вдруг спохватилась она. – Вы, наверное, голодные?

– Есть, тетя Аля, немного. – Баск расправил могучие плечи.

– Вам где накрывать? – немедленно засуетилась горничная. – Здесь? – указала она на широкий кухонный стол из мореного дуба. – Или в зале?

– Чего зря жратву туда-назад перетаскивать, – откликнулся Баск. – Здесь и будем.

– Ну и ладно, – кивнула Альбина Ивановна.

– Давайте мы вам поможем! – вызвались девочки и Герасим.

Сеня присоединился к остальным, и вскоре на широком столе появилась самая разнообразная снедь. Друзья так жадно накинулись на еду, будто по крайней мере два дня голодали. Какое-то время в кухне слышалось лишь ритмичное постукивание ножей и вилок о тарелки.

– Так-так, – на пороге неожиданно возник толстый розовощекий Павел Лунин. – Меня, конечно, никто не позвал. И это называется друзья.

– Ну ни фига себе заявление! – Герасим так возмутился, что кусок бутерброда с семгой попал ему не в то горло.

Мальчик начал надсадно кашлять. Варвара изо всех сил заколотила его по спине.

– Вот до чего, Муму, жадность доводит, – улыбнулся Луна и, деловито усевшись за стол, наложил себе полную тарелку салата «оливье». – То, что как раз и требуется утром после новогодней ночи, – прокомментировал он свои действия.

– И ты еще имеешь наглость утверждать, что тебя не звали, – прокашлялся наконец Муму. – Да я вас с Иваном еще час назад пытался растрясти. Кстати, где Иван?

Не успел Герасим задать вопрос, как в кухню, зевая, вошел рослый широкоплечий Холмский.

– Доброе утро всем!

Усевшись за стол рядом с Луной, он тоже начал уписывать салат «оливье». Горничная с умилением взирала на юного хозяина и его друзей, время от времени приговаривая:

– Ах, молодцы, ребята. Как хорошо кушают.

В заключение она поинтересовалась, во сколько подавать обед. Сеню по этому поводу охватили тяжелые раздумья. Он сейчас так наелся, что казалось, никогда в жизни больше не проголодается. Поэтому переговоры с Альбиной Ивановной взял на себя Луна.

– Ну-у, мы сейчас сперва посидим, – он похлопал себя по толстому животу. – Потом, наверное, погуляем. На морозе, естественно, аппетит разыграется. Так что, полагаю, часикам к пяти будем вполне готовы к обеду.

– Тогда, значит, в пять, – подытожила горничная.

Ребята вернулись в зал. Сеня немедленно увидал стоящую на журнальном столике магнитолу.

– Кто приволок?

– Мумушечка, – хохотнула Варя. – Когда мы с Марго вошли, он с этой штукенцией разговаривал.

– Че-его? – изумленно переспросил Баск.

– Мумушечка разговаривал с твоей магнитолочкой, – продолжала Варя. – А магнитолочка молчала.

– Совсем, что ли? – Баск покрутил пальцем возле виска.

– Врет она все! – взорвался Герасим. – Я просто первым проснулся, а делать было нечего. Вот я и стал слушать по этой штуке спектакль.

– Да на фига тебе тут эта штука сдалась? – продолжал изумляться Баск. – Тут все свое есть. Хочешь гляди, хочешь слушай.

– Это если бы ты пульт не уволок, – с осуждением произнес Герасим.

– И не думал я ничего уволакивать, – невозмутимо проговорил Сеня.

Он легонько коснулся стены. Из нее с тихим жужжанием выехал ящичек, в котором лежал многофункциональный пульт.

– Пользуйся на здоровье, – Сеня протянул Герасиму дистанционник.

– Если бы раньше знать, – буркнул Муму.

– Я вчера всем показывал, где что лежит, – спокойно произнес Баск.

– Только не мне, – заспорил Муму.

– Всем, – стоял на своем Сеня.

Однако выяснилось, что на вчерашние Сенины объяснения обратил внимание лишь Луна. Остальные, подобно Герасиму, в суете праздника ничего не запомнили.

– Вот поэтому нашему Герочке, – с выразительным вздохом начала Варя, – пришлось коротать утро в беседах с магнитолой. Вернее, когда мы с Марго вошли в зал, магнитола молчала, а Мумушечка говорил.

– Что ты несешь! – взорвался Герасим. – Ни с кем я не разговаривал! Я спектакль слушал! А в нем были очень длинные паузы.

– Это Мумушечке казалось, что паузы, – не унималась Варвара. – А на самом деле там была полная тишина.