Апостол - Андрей Петров

8

Стрела Амура, плоть вспоров,мне сердце разорвала в клочья,а с ним покой моих годов,пронзила разум, слепит очи,и я на всё теперь готов.немая страсть мне гложет душу;в изнеможении скорблюпо тишине вчерашних мыслей,как древний фараон иссушени в адском пламени горю.что делать с этим? – я не знаю.шальные мысли шепчут мне:возьми её или убей!и, вопреки любовной неге,топлю я страсть свою в винеи забытьи восточной лени —кальянном дыме при луне.

9

Но всё имеет свой черёд.и кровь кипящею пучинойзатмила разума слова,толкает в согбенную спину,зовёт вперёд, к лихим свершениям,не сомневаться, не жалеть,забыть про годы в заточении,воскреснуть в ней и умереть!

и я пошёл к её порогу.все тайны сердца ей открыл.презрел и догмы, и тревогу,забыл себя, но не просил —надежды, жалости, любви…хотел я только пониманияи слов из трепетной груди,звенящих солнечным шептаниеми вздохом ветра в тишине:приди, приди, приди ко мне!

но будних дней тяжёлый крестмне сердце тенью осенил.услышал я, как гром с небес,как голос брошенных могил, —её жестокий мёртвый смех;в мои глаза она вонзаланадменной юности шипы,любуясь в преданных зерцалахсвоей красой и властью грёз.– я был убит. она – меж звёзд.

не помню больше ничего.очнулся ночью на коленяхпри свете призрачной луныи звёзд, вещающих о тленемоих надежд, моих желаний;я опустил свои глаза,увидел страсти воздаяниеи чёрной ярости плоды,творящей страшные дела:

она лежала предо мной —во всей красе, без гордых мыслей;мой грустный сон в чужом краю,последний луч никчёмной жизни.

10

И пелена земной тоскиукрыла небо от меня.нет больше света и любви;в тени померкнувшего дняони исчезли в глубинемоей души, увядшей вмиг;дорогой мрака я пошёл,и дьявол храмы мне воздвиг,чтоб я вещал о силе злаи вожделение дарил,всю силу адского огняпознал и плоть его вкусил,запил отчаянья виномсвою заблудшую судьбу,чтоб потерял семью и дом,в хмельном разврате утонул.

вся человеческая грязьприльнула к стонущей груди;её кормил, как мать – дитя,и гнойным семенем поил,рукой костлявой закрывалдетей небесные глаза,чтоб не дарили матерямспасенье солнечного дня.

да, это я, и мой удел —молить прощенья у Тебяза то, что многого хотели отдал Царство за коня,его алмазную сбрую,дорогу вечного огня,что греет разум и гордыню —прислужницу небытия.

11

Я был в лесу в тот хмурый день,когда готов был к покаяниюи вопрошал себя и мир:зачем есть зло? в чём суть деянийжестоких, пагубных и страшныхв своём ужасном естестве,живущем в сердце и звучащемпри каждом выборе во мне?

решенья не было; я зналодин ответ, что дан веками,и вновь церковный фимиамстал убаюкивать словамимой разум в поиске причин,то был один ответ: Мессир —тот враг, который совращаетна путь греха, забыв добро,и этим Бога убивает…– не то! – воскликнул я – не то!

не то я вижу пред глазами!не то я чувствую внутри!не знаю что – подозреваю,не верю в это – помоги!понять, где правда? мой Хранитель!ты подскажи мне, где искатьответ, который успокоит,ответ, что даст себя познатьи вены заблуждений вскроет!

встал на колени, не крестясь,застыл в смиренье, и тогда,летящий шелестом лесов,услышал юный голос я.

12

И предо мной предстал красавец,парящий выше облаков;в изящной позе и одеждахбелее снега тех вершин,где даже око человекане отдыхало от равнин.

он был прекрасен, молод, свежи белым золотом одеждслепил глаза мои. казалось,что райский отрок посетилтот мрачный лес, где я бродил.

Велиал:– О чем грустишь, в тиши гуляя,по этой роще вековой?зачем здесь ходишь?что скрываешь в тени деревьев?за тобой давно слежу я.эко диво! – с самим собой ведёшь ты спор,что горячей того кадила,которым машут в церкви; вздор! —несёшь всердцах и без намёкана верный вывод обречёнтвой ум коптить мои владенияи затуманивать мой взор.

в чём сомневаешься, наивный?я краем уха уловил слова твои,и показалось, что ты кадилом задымилвсю жизнь свою, без просветленияокутан мраком, душной мглой;спроси меня, не сомневайся,услышишь истину, я твой!

я – Велиал, твой господин.прекрасной жертвой ублажёнмой дух, томимый вожделением,и если ты её убил, то для меня!отбрось сомнения – получишь то,что заслужил.

Часть II

1

Апостол:– Зачем ты дал мне эту боль?зачем слепое отрешениеостановило жизнь мою?мечтая о последнем дне,без света, в полутьме бреду,и разум верит, что живув полуночном бреду забвения.

зачем щемит и тихо стонетпод левой сношенной сумой?и дымом сигаретным тянетпод рёбра мёртвым сквозняком?где за дряхлеющей лохмотьюбольная, розовая плотьпоследней синусной икотойтолкает стынущую кровьтуда, где в спазме первородномочнулся, вдохом возвестиввсю обречённую наго́ту,и триптих барства окропивсвятой водой моей купели,сквозь пальцы в землю просочась,в трусливой, дикой канителиисчезли, суетно крестясь,воспоминания и людив безликой, мелочной толпеи растворились в перволюдье,и воскресились в первомне.

2

Он рассмеялся мне на этооскалом тысячи зубов:– Подобного не слышал бреда,поклясться я тебе готов,с времён Великого Страдальца,распятого в угоду псам,визжащим у подножья Храма,что возносился к Небесам.

тебя я оставляю, отрок.не долго нам с тобой идтик узилищу твоих пороков,за краткость ты меня прости:уже не мой ты видишь лес,не мне несёшь ты покаяние, —он чуть склонился и исчез,исполнив чьё-то указание.

3

Безсонный плен, холодный мрак —я тень того, что было раньше:глаза ввалились, дрожь в руках,походка пьяного солдата,в безумном взгляде боль и страх,и я поклялся жизнь отдатьтому, кто силой неземнойвернёт мне веру и покой.

и древний демон – цербер ночи —явился мне из тьмы веков.моей молитвою ведомый,он путь нашёл из тех миров,где в заточении томилсяс седых времён, в объятьях сна;и вот, пророчество свершилось:он зов услышал и восстал.и дьявол человеком стал!

и молвил демон, глядя мнев истоки дум, в больную душу,насквозь пронзая мой удел,читая мысли и сомнения,но видя, что уже не струшу:

Ваал:– Твой ад и рай – в тебе самомживут, питаясь твоей силой.пройдут года в тени мирской,и лишь тогда узришь причины,зачем два мира под луной.твои сомненья – это хлеб,которым кормишь отрицаниетого, что знаешь наперёд,того, что призрачным мерцаниемк истокам истины ведёт.твои сомненья – тяжкий гнёт,что не даёт тебе восстатьс колен слепого преклонения,но крепче делает тебя,а время – принесёт прозрение.

очнись от сна, о, дерзкий раб!и помни вечные слова,что боги людям подарили,вложив в горячие сердца:не изменять – так до могилы,не отрекаются – любя!

4

Открою знание тебе:проникнув в тайны бытия,ты всё поймёшь и всё постигнешь,и в бликах вечного огнянамёки истины увидишь.

она проста и, впрочем, яне совершу больших открытий,сказав – нет дыма без огня,а свет, в отсутствие светила,тьмой обернётся для тебя.

в игре теней и вспышках светаты видишь, в сущности, одно,не разделяя на явления —ты в пламя смотришь и со мной,уверен я, не будешь спорить,что в ярких сполохах огняне замечаешь трепет ночии пульс живого небытья,в котором я живу, скорбя,о том, что видя только частьи называя это Богом —клянёшь другую часть меня,склонясь под храмовым оброкоми жертвой набожности став.

я – часть Его. и в этом – правда.Он – часть меня. и в этом – суть.борьба начал нас разделяет,от скуки не даёт уснутьи время жизнью наполняет.

как шизофреник, я страдаюот этой двойственности сам:при свете дня я вас спасаю,а ночью… – знаешь ты,что с добродетелью бывает,когда приходит время тьмы.я день и ночь, я боль и радость,я грех и праведную жизньв одном сосуде совмещаю.пойми, что только этот смысля нахожу в стремленье житьи грешных как себя прощаю,позволив дьявольскому быть.

5