Герои / Сокровища из кювета / Безмолвие скорби / После того, как упали бомбы - Ричард Чизмар

Стайка хихикающих детей пронеслась мимо нас, задев пальто мужчины. Он отшатнулся и повернулся к Кроуфорду.

- Я готов приступить.

Детектив провел нас через оживленный аэропорт, на свежий декабрьский воздух, к взятой напрокат машине на парковке верхнего уровня. Движение на автостраде было небольшим. Мы молча ехали на север.

5.

В день моей свадьбы рядом со мной стоял отец, а восемь месяцев спустя, когда умерла мать, рядом с ним - я. Не прошло и года, как отец снова обнял меня и сообщил, что моя драгоценная Дженнифер погибла в результате несчастного случая. Это были худшие времена, но мы все еще были вместе.

6.

В доме, где я вырос, было темно, улица пустынна. Взятая напрокат машина стояла на подъездной дорожке, ее пощелкивающий остывающий двигатель был единственным звуком в ночи. Я сидел на крыльце, Кроуфорд курил сигарету слева от меня. Снежные вихри танцевали вокруг нас, опускаясь на землю и тая. Я долго теребил молнию на пальто, прежде чем поднять глаза.

Он посмотрел на меня.

- Ты в порядке? - спросил он, его дыхание было видно в холодном воздухе.

- Не знаю.

Я глубоко вздохнул и оглянулся через плечо на входную дверь, в которой за несколько минут до этого исчез наш посетитель.

- Я планировала это так долго ... думал об этом так долго, но все равно не знаю. Я до сих пор не уверен, что это правильно.

Он покачал головой.

- Послушай меня. Должен признаться, когда ты меня нанял, я думал, что ты настоящий псих. Предложил мне сто тысяч, чтобы я нашел этого парня и убедил его в твоем маленьком плане. Черт, я подписался только потому, что у меня мало денег и много счетов.

Он встал и затянулся сигаретой. Начал расхаживать по дорожке.

- Просто, я думал, что он фантазия, что-то придуманное для фильмов и книг. Но чем больше ты рассказывал мне об этом парне - о бумагах, файлах, фотографиях, датированных сотнями лет, - и чем больше времени я проводил в этом доме, знакомясь с тобой и твоим стариком... тем больше я понимал. У тебя было очень много неприятностей, Уоллес, очень много. Ты меня не очень хорошо знаешь; на самом деле, совсем плохо. Но если ты спрашиваешь мое мнение обо всем этом, я думаю, что ты молодец. Я думаю, ты чертовски хорошо справился.

Из дома донесся глухой стук, и я резко обернулся.

Кроуфорд опустился на колени рядом со мной и ткнул в меня пальцем.

- Ты молодец, Уоллес. Поверь мне.

- Господи, надеюсь, что это так.

7.

Я больше не слежу за своим отцом. Это слишком больно.

Десять месяцев назад, в пятницу вечером, он забыл мое имя. Я только что вернулся из продуктового магазина с недельными припасами - он уже не мог сам вести машину, - когда он позвал меня в кабинет. Телевизор показывал неправильные каналы и он не мог понять, как работает пульт дистанционного управления. Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: “Чарли, не мог бы ты включить Эйч-Би-0?” Я рассмеялся, подумав, что он разыгрывает из себя умника, одно из его любимых занятий.

Но позже, за ужином, он спросил:

- Чарли, передай мне соль и перец.

Я посмотрел на него; в его голосе не было веселья, в глазах не было озорства.

- Папа, - испуганно спросил я, - кто такой Чарли?

На его лице появилось смущенное выражение.

- Что, черт возьми, за дурацкий вопрос?

- Папа, просто скажи мне, кто такой Чарли.

Он рассмеялся.

- Черт возьми, приятель. Ты даже своего имени не помнишь? Мы вместе служили на войне, Чарли. Ради Бога, ты был моим напарником.

И тут до меня дошло. Чарли Бэнкс - лучший друг моего отца, умер более пятнадцати лет назад.

Это была долгая ночь, но на следующее утро все вернулось на круги своя. Я снова был его сыном, Чарли Бэнкс совершенно забыт.

Но потом я увидел знаки. Неспособность к вождению, артрит, ухудшение зрения и слуха, прогрессирующая стадия старческого слабоумия... список продолжал расти с каждым месяцем.

Как и моя собственная депрессия и тревога. Я помню, кто-то однажды сказал, что нет ничего печальнее, ничего более душераздирающего, чем смотреть, как умирает твой герой.

Они были правы.

Именно тогда я решил, что не могу этого допустить.

8.

Снег падал все сильнее. Узкие улочки уже были припорошены, во дворах пожухлая травы только начинала блестеть красивой белизной.

Я стоял у взятой напрокат машины, нервно водя голой рукой по холодному металлу. Они вдвоем стояли на крыльце, жавшись друг к другу. Кроуфорд курил. Мужчина вышел из дома несколько минут назад, но детектив настоял на том, чтобы первым поговорить с ним. Один. Я доверял ему до сих пор, поэтому согласился.

Пять минут спустя, за двадцать минут до полуночи, они закончили разговор и направились к подъездной дорожке.

Кроуфорд отвел меня в сторону и сказал:

- Твой отец спал как ребенок. Как мы и планировали. Не было ни боли, ни удивления.

Я закрыл глаза и кивнул.

- Спасибо, - прошептал я. - Большое вам спасибо.

- Было очень приятно, - сказал детектив, пожимая мне руку. - И я не шучу. Теперь не беспокойся ни о чем. Я собираюсь отвезти нашего друга в аэропорт и посадить на самолет. Иди внутрь.

Он помахал мне из машины.

- Я буду на связи.

Прежде чем он присоединился к Кроуфорду, мужчина положил руку мне на плечо и коснулся пальцем в перчатке лица.

- Бессмертие - редкая и удивительная вещь, Мистер Уоллес. Но не без недостатков. Не всегда будет легко. Береги этот дар, защищайте его. Я знаю, что так и будет, и ты и твой отец будете по-настоящему вознаграждены.

Слезы текли по моим щекам. Я открыл рот, чтобы поблагодарить его, но не смог произнести ни слова.

Он приложил палец к моим губам.

- Ничего не говорите. Мне пора.

Я смотрел, как машина выехала с подъездной дорожки и скрылась в ночи, а ее стоп-сигналы превратились в крошечные красные искорки в падающем снегу. Я посмотрел на окно второго этажа - спальню отца, - потом на входную дверь. Снежинка скользнула по моим губам. Я открыл рот, ощущая ее вкус, как делал это много раз в детстве, поднял глаза к небу и поймал еще одну