Эротический рисунок (СИ) - Всеволод Шипунский

Ирэн засмеялась и ласково взъерошила мужу волосы.

- Наш гость оказался брезглив, и уже час отмывается в ванной. Но я уверена, что мы увидим его у себя ещё не раз… Наверняка он запомнит этот вечер. Однако он пытался соблазнить меня!..

- Надеюсь, ты не поддалась, дорогая? - улыбнулся старый джентльмен.

- Об этом ты мог бы и не спрашивать, дорогой, - в тон ему отвечала супруга. - Но ты... Как ты себя чувствуешь, милый? Ты смог бы?.. Прости, что я об этом говорю, но... я страшно возбуждена.

Сэр Джеймс со страстью прижался губами к её руке.

- Дорогая, я... Эта сцена  превратила меня просто в сексуального маньяка!

Сэр Джеймс откинул плед, под которым на брюках угадывался значительный холмик. Миссис Ирэн улыбнулась и позвонила в колокольчик.

Через минуту в спальню поднялась сиделка Марта – крупная высокая тётка, больше похожая на мужчину.

- Подготовьте сэра Джеймса ко сну, - сказала хозяйка. – С полным омовением.

Сиделка принесла воды, простынь, губки и полотенца, и стала раздевать сэра Джеймса. Затем, легко приподняв его, стянула с него брюки, а затем и нижнее бельё.

Наконец хозяин Уитстокс-холла предстал перед дамами совершенно голым. Его ноги, всегда неподвижные, были высохшими и худыми, но верхняя часть туловища выглядела вполне нормальной.

Сиделка принялась работать губкой, омывая сэра Джеймса всюду, особо уделяя внимание промежности. Хозяин отрешённо лежал в кресле, всецело отдавшись её ловким рукам: процедура была для него привычной.

Нежные прикосновения губки с тёплой водой привели его орган в состояние лёгкой приподнятости. Марта молча делала своё дело.

- Хорошо, - сказала Ирэн, наблюдая за работой. – Протрите подмышками, а здесь я сама...

Она намылила вторую губку, приподняла двумя пальчиками набухший орган и стала лёгкими движениями омывать мошонку. Член сэра Джеймса заторчал основательно.

Смыв мыло чистой водой, Марта взяла простыню и, завернув в неё тело хозяина, стала его промокать, не забывая про интимные места. Казалось даже, что она уделяет этим местам особое, ласковое внимание. Плоть сэра Джеймса вздыбилась не на шутку.

- Спасибо, Марта. Уложите его на кровать, и свободны.

- А как же массаж, госпожа? Сэр Джеймс всегда требует массировать бёдра, ягодицы и... другие места.

- Сегодня я займусь этим сама... Можете идти, Марта.

Когда Марта вышла, Ирэн склонилась над лежащим мужем:

- Ты готов, милый? Ты хочешь?..

- О, да! Я весь твой, дорогая, – отвечал он. По холму на простыне было видно, что это правда.

Ирэн, отогнув простынь, обнажила это всхолмление, и сделав страшное лицо, начала медленно и угрожающе взбираться на постель.

- Я злобный и страшный джинн, - входила она в роль. – Я жажду наслаждений!!

- О, пощади меня, злобный джинн! Я невинная девушка! – причитал сэр Джеймс тоненьким голосом.

Миссис Ирэн, стоя на коленях, нависла над торчащим жезлом и, рыча как волчица, стала медленно на него опускаться. Края красного халата скрывали от сэра Джеймса то, что происходило под ним...

Вот что-то горячее и влажное приблизилось, накрыло и неспешно втянуло в себя его вздыбленную плоть. И телу сразу же сделалось легко, хорошо, привольно, и жизненные соки взыграли в нём!

Сэр Джеймс уже не чувствовал себя старым паралитиком, прикованным к своему креслу, каковым он привык себя ощущать – нет, его тело наполнилось какой-то новой силой! Глаза его сверкали, ладони сжимали женскую талию, а сердце упоённо билось, следуя ритму, который задавала всадница.

...Марта, заглянув в спальню, чтобы забрать мокрые полотенца, замерла, с невольным любопытством вглядываясь в открывшуюся картину.

Короткий алый халат летал над постелью, как флаг на ветру. Когда он надувался, как парус, под ним приоткрывались округлые ягодицы хозяйки и поросшая сединой напряжённая мошонка сэра Джеймса, на которую ягодицы эти тут же опускались. Ритм действа завораживал...

«Ах, я бы делала это не так! - размечталась старая дева. – Я бы уселась наоборот... Я бы держала в руке волосатый мешочек, а внутри... - внезапно она ощутила острое вожделение, - внутри меня был бы член... О!"

И не отрывая глаз от чувственной картины, она стала быстро приподнимать свои длинные юбки.

*     *     *

Горничная, лейтенант и его тётушка

*     *     *

- Как ты вырос, мой мальчик! – говорила тётушка Ирэн, встречая гостя на ступенях Уитстокс-холла. – Как возмужал! Два года в этой ужасной Индии!.. Боже! Иди же, я обниму тебя, мой милый…

- Почему же ужасной?.. Здравствуйте, дорогая тётя… Индия великолепна! – радостно отвечал молодой лейтенант армии Её Величества, обнимая свою молодую тётушку.

Форма цвета хаки сидела на нём отлично, из-под френча виднелся белый шёлковый шарф, а из-под армейской фуражки по моде тех лет спускались длинные рыжие бакенбарды, золотившиеся на солнце.

- Где же ты побывал, Генри?

- Мадрас, Бомбей… В основном Мадрас. Дельта Брахмапутры… Москиты, змеи, крокодилы… Тигры тоже были.

- Крокодилы?? – ахнула тётя. – Бедный мальчик… Как же ты купался в этой… Брахмапутре?

- О, без проблем, тётя, - улыбнулся лейтенант. - Я всегда плавал с ружьём. Мой «Манлихер» пробивает крокодила навылет.

- Ты смеёшься над своей бедной тёткой, - недоверчиво смеялась та, притворно надувая губы. – …Ну, скажи мне, а какие там женщины? Они красивы? Или грязны? Или то и другое вместе?

- Да какие женщины, тётя? – улыбался Генри. – Я был на службе Её Величества! Это единственная женщина, которую я знаю.

- Не верю, противный мальчишка, - тётя принялась тискать племянника, словно он был ещё ребёнок. – Ни за что не поверю, что у тебя не было какой-нибудь местной красавицы… А?.. Ладно, отдыхай, прими ванну, можешь поспать – твоя комната готова. Только поднимись поздороваться с дядей, он уже совсем не встаёт со своего кресла. А попозже вечером я жду тебя у себя, - она заговорщицки понизила голос. – У меня для тебя сюрприз… Недавно я взяла новую горничную. Голландка, прелестная девушка!

- Голландцы... это ведь буры? – удивился Генри. – Последнее время эти буры совсем обнаглели.