Изгои вселенной. Роман - Андрей Кудрявцев

Альфред же, напротив, был благоразумен и сдержан. Ему не нравились развлечения брата, было стыдно за него. Тем не менее, случалось, по настоянию Стенли, выпив лишнего, он тоже заражался его веселой жизненной энергией. На следующий день ему бывало страшно неловко. Альфред обзванивал знакомых, извиняясь за происшедшее накануне. Он давал себе слово больше не участвовать в подобных мероприятиях, но при следующей встрече все, хоть и с некоторыми вариациями повторялось. Таков уж был характер его неугомонного братца…       

+ + +

Идея усиления биополей пришла к Жукину еще в годы обучения в университете. Именно тогда он начал свои первые практические попытки подогнать необъяснимые загадки природы под законы физики.

В еще более раннем возрасте все мысли Жукина, ученика одной из новгородских средних школ, были прикованы к различным необъяснимым, таинственным и паранормальным явлениям. Вначале это было просто юношеское любопытство ко всему загадочному и не вписывавшемуся в строчки учебников. Телепатия, телекинез, ясновидение, левитация, экстрасенсорика, пророчества - эти слова были сказкой, будоражили душу и разум юного Жукина. Если кто-либо другой относился к ним скептически или, в крайнем случае, просто удивлялся странным явлениям, то Жукин все подобные случаи коллекционировал, систематизировал и изучал. Несмотря на материалистические взгляды окружавших его сверстников и взрослых, он, на основании своих умозаключений пришел к выводу, что это все неспроста. Не могло такое количество загадочных явлений объясняться обычными вымыслами, розыгрышами или психическими расстройствами.

На основе своих умозаключений Саша пришел к выводу, что, несмотря на накопленный человечеством огромный опыт и запас информации оно еще слишком мало знает, чтобы просто легкомысленно отмахиваться от фактов подобных собранным в его коллекции.  

Позже его стали интересовать уже не сами эффектные явления как таковые, а их природа, внутренняя сущность. Изначальная пытливость ума не позволяла Жукину так и остаться в неведении относительно причин их породивших. Желание докопаться до сути с течением времени привело его сначала на кафедру биофизики университета, а затем и в лабораторию Гиббсона-старшего.

Ученому с мировым именем  Гиббсону, пришелся по душе этот молодой русский парень. Особенно понравилась Альфреду самоотреченность, с которой Жукин набросился на работу, едва попав в лабораторию. Он чем-то напомнил патриарху науки его самого в более ранние годы…

Испытательный срок, назначенный Гиббсоном, пролетел для Александра одним днем. Еще бы, ведь он получил доступ к самой совершенной в мире аппаратуре, позволявшей проводить эксперименты, о которых раньше можно было только мечтать.

Счастливой случайностью для обоих, Жукина и Гиббсона, оказалось то, что судьба свела их вместе. Один обладал опытом, связями и средствами, другой, только ненасытной жаждой познания и незаурядной работоспособностью. Направленный на реализацию одной идеи союз этих двоих, наверное, не мог не принести результата.

+ + +

Годы, исследований, проведенные у Гиббсона, пробежали незаметно. Он просыпался рано утром, делал гимнастику, варил кофе, завтракал и бежал в лабораторию. Его личная жизнь в этот период не отличалась особым разнообразием, и главные события происходили именно там, где щелкали приборы, бурлили реактивы, гудели сверхмощные компьютеры…

Даже открытие субстанции психоэнэргии, принесшее Жукину известность в научном мире и солидно поправившее его финансовое положение, почти не нарушило привычный распорядок. Его жизнь и работа продолжались в привычном ритме. Тем не менее, одно обстоятельство, маленький нюанс, почти незаметной занозой засел где-то в темном уголке подсознания.

Хотя практически все расчеты и основная работа в базовом направлении были проведены именно им, Жукиным, главные идеи принадлежали ему, лавры победителя почему-то достались Альфреду Гиббсону. Средства массовой информации наперебой кричали о фундаментальном открытии, сделанном в лаборатории Гиббсона, и лишь в некоторых специальных журналах упоминалось имя молодого ученого русского происхождения - Жукина.

В другое время он, наверное, и не заметил бы несправедливости, но в эти дни торжества, когда был сделан прорыв, открывавший перед ними новые, фантастические возможности, Жукин позволил себе немного отдохнуть.

Обычно на такие мелочи, как газеты и телевизор у него не хватало времени. Он вовсе не был отшельником и маргиналом. Просто случайная, совершенно ненужная посторонняя информация могла порвать драгоценную тончайшую цепочку логических рассуждений, а этого он терпеть не мог. Согласитесь, обидно если тщательно выстроенный карточный домик рушится из-за дуновения ветерка…

Сейчас момент был не только торжественным, но и этапным. Теперь, когда многолетний труд принес, наконец, реальный результат, Жукин, как спортсмен после марафонской дистанции,  чувствовал настоятельную потребность остановиться, вдохнуть полной грудью свежий воздух, осмотреться по сторонам, да и просто расслабиться.

Встав утром, он открыл настежь окно, сделал несколько гимнастических упражнений. После зарядки Александр включил телевизор и лег на диван, собираясь просмотреть газеты. В это время его внимание привлекло сообщение в утреннем выпуске теленовостей канала CNN. Добавив звук, Жукин прислушался внимательней. Вездесущие журналисты, уже пронюхавшие об открытии субстанции, брали интервью у Альфреда. Пролепетав что-то о преждевременности каких-либо заявлений и необходимости многократных проверок результатов, Гиббсон, под нажимом бесцеремонных телевизионщиков, все-таки выложил перед камерой почти всю информацию, касающуюся открытия.

Именно в этот момент Жукин впервые подумал о славе, которая, судя по всему, скоро должна была опуститься на его плечи. Но день проходил за днем, а его имя было упомянуто вскользь всего два или три раза.

Кто знает, как сложилась бы в дальнейшем судьба изобретения, да и самого Жукина, если бы не это, немного задевшее его самолюбие обстоятельство. Нельзя сказать, чтобы Жукин затаил на Гиббсона обиду за то, что тот забыл его: в обыденной жизни Гиббсон всегда был человеком рассеянным. Он мог просто не догадаться направить часть лучей славы на него, Жукина. Мог просто не придать этому значения. Нет, Жукин был далек от того, чтобы обижаться на Гиббсона, но неприятный осадок в душе все-таки остался. Для человека ведь очень важно признание и высокая оценка твоего труда обществом. Именно труда, его результатов. Он ведь не украл открытие – выстрадал. В данном случае и проделанный труд был гигантским и результаты ошеломительными.