Леди Малиновой пустоши - Ольга Шах
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только одно беспокоило меня — у нас не было детей. Вначале это даже было хорошо, надо было встать на ноги, добиться финансовой стабильности, а сейчас это уже тревожило. Мы прошли различные обследования в российских клиниках, врачи разводили руками — патологии не выявлено! И только один врач посоветовал нам обратиться в одну из клиник Эдинбурга, сказав, что если есть какая-то проблема — там ее могут определить и помочь нам. Так мы оказались в Эдинбурге. Мишку обследовали быстро, сказали, что здоров и он улетел в Россию, а я осталась здесь. И нашли проблему. Оказывается, у меня низкий гормональный фон, и яйцеклетки, годные для деторождения, выходят далеко не каждый месяц и мы просто не могли "поймать" такой период. Месяц упорного лечения принес хорошие результаты, но всё-таки, для пущей надёжности рекомендовали ЭКО. И вот теперь завтра я ожидаю мужа и необходимую процедуру.
Решив прогуляться по Принцесс-роуд и побывать в нескольких магазинчиках, приобрести подарки для мужа и двух своих младших сестер. Выбрав и рассчитавшись за подарки, двинулась неторопливым прогулочным шагом вдоль самой знаменитой торговой улицы, скорее главной торговой улицы Эдинбурга.
Но мысли все вертелись вокруг завтра. И мужа. За эти двадцать лет не один раз нас пытались развести. Ещё бы, Михаил вполне успешный, состоятельный, красивый мужчина, разве ему подходит такая замухрышка? Конечно, нет! А вот я, красавица (как вариант, моя шикарная дочь) вполне достойна этого богатства! И даже мне пытались подсовывать любовников. Но ничего не вышло. В этом мире мы с мужем верили только друг другу.
Последняя попытка развести была предпринята одной ушлой девицей, работавшей у нас в доме экономкой, примерно месяцев семь — восемь назад. Меня не было дома дней пять, летала во Францию, в Лимож, там как раз проходила крупная выставка лиможского фарфора, ну и ещё пару дней пошаталась по Парижу. С Мишкой мы созванивались постоянно, звонила я ему и накануне прилёта. Он ныл, что должен один, как собака, тащиться на какой-то мальчишник, его деловой партнёр в очередной раз женится на точно такой же, как и предыдущая супруга, модельке с ногами от ушей и мозгами от курицы. И я в шутку предложила ему напиться в первые же полчаса в стельку и ложиться спать, где придется.
Самолёт из Москвы приземлился ближе к обеду, и к двенадцати я уже заходила в дом. Меня поразила тишина в доме и разбитая ваза (одна из моих первых гончарных изделий, но я свое авторство не признавала, и гости, разглядывая ее, уважительно цокали языком — надо же, период династии Мин! А может, и Цин) в прихожей. Мишку я нашла в его кабинете. Вид у него был… называется — после вчерашнего. Взлохмаченный, с покрасневшими глазами, отекшее лицо. Он сидел, запустив руку в волосы и периодически дёргая себя за них. Перед ним на столе лежала стопка фото. Я изумилась.
— Миш, ты чего так надрался-то? Перестарался? Может, чая тебе покрепче или рассольчику?
Мишка мрачно глянул на меня, подвинул фото ко мне.
— Вот, сама смотри!
Я осторожно взяла фото, просмотрела, презрительно фыркнула.
— Миш, да это же Фотошоп! И полная ерунда!
На фото был мой супруг, лежащий на постели вниз лицом (вот поэтому так лицо и отекло!) целомудренно прикрытый простынкой до пояса, но с голым торсом, и рукою обнимавшей шикарную, голую же полностью сисястую блондинку, нашу экономку. На другом фото она прильнула к нему, страстный поцелуй, вот она шарит под простынкой по Мишке. Интересно, что она там пытается найти? Я точно знаю, если Мишка набирается вот так, мертвецки, то он полная недвижимость, и в плане сексуальных утех тоже. Никакая Виагра и даже строительный кран не поможет.
Так что не получилось у нас ни развода, ни скандала. Хотя нет, скандал был. Когда увольняли экономку.
Прогуливалась я почти до вечера, убивая время, потом двинулась к себе в отель, Квин Мария.
Спокойно приготовилась ко сну, на сон грядущий выпила воды из графина, стоявшего на прикроватной тумбочке, и легла спать, мудро рассудив, что так быстрее пройдет томительное ожидание. Внезапно у меня начала сильно кружиться голова, но сил открыть глаза уже не было, и шевельнуться тоже. Сердце сильно забилось, потом понеслось вскачь, потом начались перебои и наконец, в последний раз, гулко как-то бухнув в пустоту, оно совсем замерло. Навсегда.
И я уже не видела, как через полчаса, ко мне в номер осторожно вошли две молодые женщины. Одна из них была дежурным портье этого отеля, а вторую, если бы я была жива, могла бы опознать, как свою бывшую экономку. Но этого я уже не узнаю никогда. Как и того, что они осторожно положили на тумбочку письмо с логотипом моей клиники, где было написано, что лечение бесполезно и детей у меня не будет никогда. Они ещё не знают, что их афера будет легко раскрыта королевским коронером, так как в клинике скажут, что такого письма они никогда
