Оправдание по вере. Как это происходит - Григорий Михайлович Хлопушин

Итак, грех имеет материальную (физическую) основу и духовную. А потому мы должны были исчезнуть навсегда как физически, так и духовно.

Ка

к происходит оправдание человека по вере

Что бы спасти нас Иисус разделил смерть на духовную и физическую составляющую

И чтобы дать нам возможность исправить положение вещей Он временно взял грех наш как поступок и всю ответственность за него на Себя:

«Он изъязвлен был за грехи наши, и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас» (Ис.53:5-6).

«На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством; чрез познание Его Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет…. Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем» (Ис.53:11-12).

«Вот Агнец Божий, Который берет на себя грех мира» (Ин.1:29).

«Он грехи наши Сам вознес на древо, дабы мы, избавившись от грехов жили для правды: ранами Его вы исцелились» (1Пет.2:24).

Хотя Иисус и взял на Себя грех мира, последний не оставил на Нем своего отпечатка. Характер Христа не был изменен или запачкан, поэтому Бог счел возможным воскресить Его из мертвых.

«… Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом» (1Пет.3:18).

Пр.: Раздать яблоки попросить надкусить их и вернуть на поднос надкусанные. Но откусанная часть уже стала частью нас самих. Держащий поднос так и не попробовал их. Вернув яблоки, мы освободились от той части, что была у нас в руках. Но Бог хочет освободить нас и от той части, что осталась в нас.

Иисус Христос умер вместо нас второй смертью физически, но не духовно. Поэтому Он взял на Себя лишь физическую сторону решения проблемы вечной смерти, что бы мы, не были истреблены мгновенно. Благодаря этому мы все еще живы. Но его смерть не решила проблему наших наклонностей, иначе все люди были бы уже святы.

Проблема же изменения мышления решается не на кресте, хотя и благодаря нему. Она должна решаться в сердце человека, посредством его выбора. Творить грех или праведность это выбор человека, и никто за него этот выбор сделать не может. И что бы, не творить зло, человек должен умереть для греха навсегда, умереть вечной смертью для духовного восстания против Бога, чтобы получить оправдание и остаться жить.

Итак, мы видим, что Бог нашел выход из сложившейся ситуации. Но только один! Человеку надлежит пережить вечную смерть, смерть навсегда!

Христос стал нашим гидом, проводником через смерть, пастухом Который ведет овец Своих за Собой. Он умер за грех, вечной смертью – физически, что бы мы благодаря этому имели возможность, уподобившись Его смерти, умереть для греха вечной смертью – духовно.

Произошёл обмен: Иисус сделался за нас грехом, что бы покрыть наши прошлые грехи Своею праведностью и это решило лишь половину проблемы.

Евреи хорошо понимали заместительную жертву физического греха, но не духовного. А потому Христос сказал: если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев – не войдете в Царство Небесное. Другими словами теперь должно измениться и наше духовное состояние помимо физической проблемы греха. Мы должны сами умереть для греха вечной смертью духовно, чтобы остаться в живых для Бога. Иисус мог умереть за нас только физически, и осудить грех во плоти. Потому что только тот, кто умрет для греха навсегда, может вновь родиться для Бога.

«Верующий в Меня, если и умрет – оживет».

«Семя если не умрет, то погибнет, а если умрет, то принесет много плода».

«Если кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия – обретет ее».

Но как человек может умереть вечной смертью и при этом оставаться в живых?

Ответ на этот вопрос заключается в вере человека.

«Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть [соединены] и [подобием] воскресения, зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху; ибо умерший освободился от греха. Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти. Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога. Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим.6:2-11).

Итак, «все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились». Не в смерть какого-то пророка, но в смерть Христа.

Чем же смерть Иисуса Христа отличается от смерти остальных?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять: Какой смертью умер Христос? Первой смертью, от которой есть воскресение, или второй от которой воскресения быть не может.

Согрешив, человек должен был умереть вечной смертью, исчезнуть навсегда, без надежды на воскресение. И тот, кто желал бы понести наказание вместо человека должен был бы умереть именно такой же смертью. Христос взял на себя грех мира, став нашим заместителем, давая человечеству надежду на воскресение из мертвых, а потому Ему надлежало умереть именно смертью вечной. Этим и отличается Его смерть от смерти остальных.

Но, если Христос умер второй, то есть вечной смертью, смертью от которой не бывает воскресения, то почему воскрес в третий день? И можно ли эти три дня Его смерти назвать смертью вечной? Почему Ему эти три дня были засчитаны как за вечность? Справедливо ли это?

Чтобы понять этот вопрос, необходимо понять следующее: Авраам принес в жертву Исаака или нет? В жертву всесожжения, от которой ничего кроме пепла не остается.

Библия говорит: «Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака» (Евр.11:17). Но тогда почему Исаак остался в живых? И если он остался в живых, тогда о каком всесожжении может идти речь?

Чтобы полнее понять этот вопрос,