Диалектический Спиритуализм или ведический взгляд на западную философию - Шри Шримад А.Ч.Бхактиведанта Свами Прабхупада Ачарья-основатель

Например, попытки понять, каким образом Верховная Личность Бога входит в творение, поддерживает его и разрушает являются подлинно философскими размышлениями. Священные писания и предыдущие ачарйи могут направить нас в этих искренних попытках. Но попытка вычислить источник всего, полагаясь единственно на силы своего крошечного человеческого мозга без опоры на Бога или Его представителей (гуру-садху-шастра), есть бесполезное спекулятивное размышление. Мы можем размышлять таким образом в течении миллиардов лет и так и не прийти к Абсолютной Истине, Верховной Личности Бога, находящейся вне компетенции ограниченной мысли.

Именно в этом вопросе о центральном месте Личности Господа ведический мыслитель радикальным образом расходится со своим западным коллегой. И восточная, и западная философии борются с одними и теми же проблемами: рождение, смерть, реинкарнация, освобождение, природа Бога и души, творение, добро и зло, ответственность человека, свобода воли, карма, противоположность материи и духа и т.д. В общем, западные мыслители - пантеисты и имперсоналисты. Даже такие великие теисты как Аквинский и Августин, в конечном счете рассматривали личностный аспект как проявление имперсонального принципа. Имперсонализм Платона и Аристотеля глубоко внедрился в западную мысль. И это не просто некое странное совпадение, но следствие фундаментальной разницы в методологии. Лишь когда искренний преданный вручает себя Богу, Бог соглашается открыть себя Ему. “Верховную Личность Бога можно понять лишь через преданное служение”, - говорит Господь Кришна (Бг. 18.55). Вручение себя - первое, что необходимо для познания Бога. Шрила Прабхупада часто замечал, что, когда речь идет о вручении себя, это с необходимостью предполагает личность. Согласно Ведам, атрибуты и природа этой Личности могут быть поняты лишь через Саму Личность. Здесь нет и не может места для воображения, мифов, логических умозаключений, спекулятивных размышлений, антропоморфизма или чего бы то ни было. В непонимании Личности Бога проявилось печальное несовершенство западной философии, как заметил Карл Юнг.

Хаягрива даса: Видя, что философии и теологии не могут дать ему ясного представления о Личности Бога, Юнг приходит к следующему заключению: “Какие у меня возражения против этих философов?” - удивлялся я. “Очевидно, они знают о Боге понаслышке”.

Шрила Прабхупада: Да. Мы сожалеем о том же. Ни один из философов, которых мы обсуждали, не дал нам сколько-нибудь ясного представления о Боге. Из-за того, что они заняты спекуляциями, они не в состоянии дать конкретной, ясной информации. Что же касается нас, то мы имеем ясное понимание Бога, потому что получили информацию, которую Сам Бог дал миру.

В западной философии, персонализм - неизведанная земля. Земля, к которой приблизился лишь Сократ из Диотимы в своих наставлениях в “Симпозиуме”, где он велит созерцать и беседовать с красотой абсолютной, с красотой простой, божественной, истинной, неомраченной, подлинной и чудесной. Это та самая земля, перед которой стоял Юнг, стремясь к гуру. Это та граница ограниченных индивидуальных душ, ищущих откровения. Персонализм нуждается в откровении, ибо Верховная Личность Господа может быть подтверждена миру лишь личным нисхождением Божественного.

“Диалектический спиритуализм” не следует рассматривать как академическую попытку сравнительного философского исследования, скорее это непринужденная спонтанная реакция преданного на различные философии Запада. Каждый философ рассматривается в своем собственном экзистенциальном одиночестве без учета исторического влияния. Каждый оказывается один на один с вечными Ведами. Порой мы представляем сцены Страшного Суда. Каждый, по своим собственным словам, удостаивается славы или осуждения, здесь не берется во внимание личность, и не делается скидка на время или место. Для академического ученого, обращающего внимание на историчность мысли, это, безусловно, покажется несправедливым и произвольным, но это типично ведический подход. Наши мысли и дела запечатлены в вечном времени. Мы несем ответственность даже за наши самые случайные, праздные и несвойственные нам утверждения.

Незнакомство Шрилы Прабхупады с официальной философией Запада не только не принесло ущерба, но напротив, привело к самым прямым и искренним ответам. Среди всех философов он в наибольшей степени согласен с Сократом, которого он считал реализовавшим Брахман. Он часто приводил ответ Сократа на вопрос о том, что с ним следует сделать после смерти: “Ну, сначала вы должны поймать меня. А что касается моего тела, вы можете распоряжаться им, как заблагорассудится”. И все же Шрила Прабхупада рассматривал Сократа как имперсоналиста, потому что тот не располагал никакой специальной информацией относительно Верховной Личности Бога, несмотря на то, что он говорил о форме Абсолютной Красоты. Платон, как ученик Сократа, также стоял высоко в глазах Прабхупады, смотрящего глазами Вед, особенно за его взгляды о душе и реинкарнации. Но Прабхупада оспаривал его утверждения в пользу одинакового образования и всеобщей военной подготовки.

Аристотель подвергался Прабхупадой суровой критике за его представления о том, что душа животных не бессмертна. Нет двух типов душ - смертных и бессмертных, как заявляет Аристотель. Это вредная доктрина нашла дальнейшее развитие, как раз, у Августина, который доказывал, что коли животные лишены бессмертной души, “они предназначены в пользование нам, живые или мертвые. Нам остается применять заповедь “Не убий!” единственно к человеку, самому себе или другим”. Странные речи в устах так называемого святого! К сожалению, это стало образцовой доктриной христианства: так как у животных нет души, нам дозволено убивать и поедать их. Шрила Прабхупада считал, что Плотин, следующий по стопам Платона, представил в основном здравую философию о душе, особенно о взаимоотношениях дживатмы с Единым, но, безусловно, Единое Плотина имперсонально. Прабхупада возражал против Оригена о том, что души сотворены. Если они сотворены, то как они могут быть бессмертны? “Никогда не было так, чтобы не существовал Я, или ты, или все эти цари, - говорит Кришна Арджуне, - И никогда не будет так, чтобы кто-то из нас прекратил свое существование”. (Бг.2.12). Теория сотворения “человеческой души” в момент зачатия признавал Аквинский и, таким образом, она стала официальной доктриной католицизма. Вера в то, что каждая индивидуальная человеческая душа создается в некий момент времени, проживает свою жизнь и затем либо спасается, либо обрекается на вечные мучения, исключают возможность перевоплощения.

Отрицая перевоплощение, Августин и Аквинский порвали с платоновской традицией, что сделало очень трудным для последующих философов понимание зла в мире. Если не существует трансмиграции души, то где же тогда Божественная Справедливость? Как мы можем объяснить счастливую и несчастную судьбу? Почему один человек благочестив, образован, красив или богат, а другой неблагочестив, невежественен, безобразен или беден? Почему на основании одной ограниченной жизни один человек заслуживает вечного спасения, а другой - обрекается на вечное проклятие? Почему Бог допускает такой произвол? Почему он столь немилосерден? Отвергнув возможность трансмиграции души и карму, западные философы, вплоть до Милля, Дьюи, Сартра, испытывали огромные трудности. Поскольку зло существует, утверждали они, то либо власть Бога ограничена, либо Он не всеблагий, либо Его вообще не существует.

В сопоставлении с ведической версией некоторые получили высокую оценку, другие низкую, а третьи среднюю. Высокое положение как философы занимают Сократ, Платон, Плотин, Ориген, Скот, Декарт, Паскаль и Бергсон. Шриле Прабхупаде понравился также психолог Карл Юнг (“Он производит впечатление самого разумного”). За ними следуют Аквинский, Локк, Беркли, Спиноза, Лейбниц, Кант, Шопенгауэр, Александер, Ницше, Джеймс и Кьеркегор. Самое низкое положение по различным причинам занимают Аристотель, Августин, Фихте, Бэкон и Хаксли. В наибольшем противоречии с ведической мыслью находятся Макиавелли, Юм, Гегель, Гоббс, Дарвин, Милл, Конт, Маркс, Сартр и Фрейд. В конечном итоге, ни один из западных философов не отвечает высокому стандарту ведического идеала. В противоположность им Шрила Прабхупада выступает как эмиссар высшего источника, ибо он чистый преданный Кришны. Это не так, что он говорит один; нет, через него говорит вся непрерывная цепь ученической преемственности, донося до нас в неприкосновенности чистое знание Вед. Давая название книги - “Ведический взгляд на западную философию”, Шрила Прабхупада скромно заметил: “Да, ведический взгляд. В конце концов, чего стоит мой собственный взгляд?”

Хотя “Диалектический спиритуализм” отмечает столкновение различных познавательных процессов - индуктивный и дедуктивный, мы достигаем взаимного понимания, которое происходит в результате плодотворного во всех отношениях сопоставления: разъяснения позиций, благодаря чему можно увидеть точки соприкосновения и разногласия. Таким образом, книга представляется ценной для приверженцев всех философских и теологических школ. Если читатель предпочитает признать вывод Шрилы Прабхупады о том, что Бог проявляет себя в звуке (шабда-аватара), то есть в Ведах, квинтэссенцией которых является “Бхагават-гита”, он обретает эталон, с помощью которого можно судить любой мысли. С этой точки зрения, книга открывает новые, дальние перспективы. И это будет “Диалектический спиритуализм”, прочитанный в духе самой диалектики.