Путешествие за смертью. Книга 1. Могильщик из Таллина - Любенко Иван Иванович

– Что вам от меня надобно?

– Ничего особенного. У меня есть некоторые вопросы, а у вас – ответы. Мне нужно две-три встречи в месяц до тех пор, пока вы ещё работаете в советском представительстве. А как его покинете – мы навсегда расстанемся.

– А я если я не соглашусь?

– Уверен, что согласитесь. Вы умный человек и не захотите, чтобы вашему начальнику Георгию Александровичу Стародворскому – уполномоченному Наркомата внешней торговли в Эстонии – на стол легли подробные сведения о ваших мошеннических сделках с господином Крафтом, любовником вашей свояченицы. Надо отдать должное вашему проворству: вы умудрились не только перетянуть в Ревель почти всех родственников, но и дать им возможность кормиться от советского представительства в Эстонии. А впрочем, я могу и не сообщать о вас Стародворскому, а послать копии банковских счётов, открытых Крафтом на ваше имя в Стокгольме, напрямую товарищу Бейтнеру, занимающему должность начальника отдела местных заграничных агентур в Наркомвнешторге. Говорят, он бессребреник и садист. Сказывают, хвалится, что лично вывел в расход сто душ офицеров в восемнадцатом году. Думаете, он вас пожалеет? Ничуть. Он напишет рапорт, и Коллегия ВЧК заочно вынесет вам смертный приговор. Вас уже не спасёт ни шведский, ни американский, ни любой другой паспорт. Они даже искать вас не будут. Вы сами придёте на Лубянку и вернёте всё что украли у советской власти. А знаете почему? Потому что прежде они похитят вашу жену и дочь. Согласитесь, это словосочетание «украденное у советской власти», звучит смешно, ведь сама эта власть воровская и незаконная, занимающаяся убийствами и грабежами, которые теперь она называет «приведением смертных приговоров в исполнение» и «конфискацией имущества» социально чуждых элементов.

– Вы беляк?

Ардашев пожал плечами и выговорил:

– Я патриот России. А большевики – ненавистники всего русского народа, вооружённые антироссийской теорией немца Маркса, который ещё в «Учредительном Манифесте Международного Товарищества Рабочих» сетовал на европейские державы, попустительствующие, так называемой экспансии России, набирающей силы после Крымской войны. Помните?

– Допустим.

– Не хочу утомлять вас расхожими фразами Маркса о «славянских варварах», «иге славян» и «зловещей фигуре России». Скажу одно: вы совершенно правильно делаете, что боритесь с большевизмом экономическим путём. Я вас понимаю. И, в свою очередь, если вы захотите, сделаю всё возможное, чтобы обезопасить вашу семью от мести чекистов в любой стране, куда бы вас не занесла судьба. Или, как я сказал в самом начале, оставлю вас в покое после нескольких наших встреч и не буду мешать вашему бегству из советского представительства. Но для этого, дорогой Михаил Иосифович, мне понадобится ваша помощь.

– Какая именно?

– Я уже упоминал. Это сущая мелочь, всего лишь ответы на вопросы.

– Надеюсь, мне не придётся ничего подписывать?

– Ни в коем случае. Обязательство о сотрудничестве и неразглашении подписывают при вербовке. А мы – друзья и верим друг другу на слово. Вы поможете мне, я – вам. Согласны?

– Хорошо. Спрашивайте.

– С какой целью Стародворский прибыл в Ревель?

– Трудно сказать, – замялся Минор, – но, сдаётся мне, что его прислал сам Ленин.

– Даже так? – удивлённо приподняв голову, спросил Ардашев.

– Он как-то обмолвился, что давно знаком с Елизаровым, мужем Марии Ильиничны, сестры Ленина.

– Газеты писали, что в прошлом году он скончался.

– Да, от сыпняка.

– Итак, вы не ответили на мой вопрос.

– Какой, простите?

– Для чего Стародворский сюда приехал?

– Да откуда мне знать! – возмущённо вскинул руки чиновник.

– А я думал, что вы действительно хотите остаться целым и невредимым, дорожите семьёй и своим будущим благосостоянием, – глядя в лицо собеседника, выговорил Клим Пантелеевич и поднялся. – Жаль, что я в вас ошибся. Желаю здравствовать. Правда, протяните день-два, не больше.

– Постойте, куда вы? – Минор поднял умоляющий взгляд. – Могу я рассчитывать на вашу дискретность?

– Безусловно.

– Всё дело в золоте.

– В каком золоте? Ведь Эстония по условиям мирного договора его уже получила, – с сомнением проговорил Ардашев и вновь опустился на стул.

– Речь идёт о другом золоте, – вытирая грязным платком мокрый от пота лоб, пояснил дипломат. – Стародворский должен не только контролировать, но и снабжать валютой всё наши заграничные организации.

– Какие именно? И кто их возглавляет?

– Это коммерческие фирмы, контролируемые Коминтерном. В Лондоне – Красин, в Берлине – Копп, в Копенгагене – Литвинов. Кроме того, хватает и тайных отделений Коминтерна.

– Кто перевозит деньги?

– Либо дипкурьеры в вализах, либо командируемые в зарубежные страны посланники. Свои чемоданы они возят по всей Европе. Например, сюда не раз приезжал Александр Бронштейн, брат Льва Троцкого. Коминтерн не может существовать без денег, он прожорлив! Троцкий и Ленин грезят мировой революцией. А для её свершения нужно выпускать коммунистические газеты в Европе и Северо-Американских Штатах, снабжать оружием и листовками профессиональных революционеров, и для этого необходимы огромные суммы. Валюта, доставшаяся по наследству от царского режима, почти закончилась.

– В каком номере «Петербургской гостиницы» остановился Стародворский?

– Он поселился в «Золотом льве». Комната № 26. Там ему спокойнее. У него конфликт с Оржихом. К тому же Георгий Александрович прям, как Ильич, почти не пьёт и совсем не курит. Живёт бобылём. А Оржих, мало того, что хронический сифилитик, так ещё и попойки через день устраивает. Стародворский, как я понял, должен возглавить представительство в Эстонии вместо Оржиха. Осталось дождаться окончательного решения Совнаркома и Чичерина.

– Охрана у него есть?

– Нет. Латышские стрелки стерегут только «Петербургскую гостиницу».

– Золото, пароходы, железнодорожные составы из Ревеля в Россию… – вымолвил Ардашев и задумался.

– А здесь всё взаимосвязано. Вам, вероятно, известно, что правительства всех стран, до Америки включительно, наложили эмбарго на торговлю с Россией?

– Конечно.

– Мы ничего не можем продать и купить. Правда, с царских времён у нас остались золотые империалы. Но как выручить за них валюту, если русскому золоту объявлен бойкот? Выходов несколько. Можно обменивать валюту контрабандным путём, но тогда курс золотого империала будет очень низкий. Кстати, товарищ Оржих именно этим и занимается, не забывая и шкурный интерес. И поднимает сумасшедший куртаж? А ведь он, как и я, старый большевик. Мы вмести гнили в Туруханском крае…

Минор задумался на несколько секунд, очевидно, предавшись воспоминаниям, но вскоре продолжил:

– Немногим выгоднее задействовать банк и с его помощью при покупке товаров открывать аккредитив и уже потом расплачиваться за него золотом. Но и это ведёт к убытку, потому что банк своего не упустит. Лучше всего продавать золото на Стокгольмской бирже.

Ардашев вынул коробочку монпансье «Георг Ландрин» и предложил собеседнику.

– Благодарю. Но я не ем сладкого. Сахарная болезнь.

Клим Пантелеевич положил крохотную конфетку под язык и осведомился:

– Постойте, а как вы собираетесь выставлять империалы на Стокгольмской бирже, если продажи всего советского запрещены?

– Очень просто! Красин, Чичерин и Ленин придумали следующий ход: империалы придут в Ревель морем, как собственность иностранной компании. Документы фальшивые, потому что ни одна компания не имеет права заключать сделки с Советской Россией. Поэтому фиктивные документы готовятся ещё в Москве. И у этой липовой компании их покупает уже живая фирма, зарегистрированная на доверенных лиц Совнаркома в Стокгольме. После таможенной процедуры их перегрузят на шведский пароход.

– Эти совнаркомовские карманные фирмы в Стокгольме штампует Крафт?

– Да. Таким же путём в ближайшее время начнёт поступать и золотой конфискат.

– А это что такое?