Сокровища бродяг - Алексей Гринев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звуковых и световых сигналов тревоги нет. Терминалы и сенсорные панели работают. Никаких признаков поломки. Искусственной гравитации тоже нет – корабль идет без ускорения или дрейфует.
До мозга Райнера долетает вторая волна криопохмелья. Мышцы сводит. Боль пронзает тело снаружи и изнутри. Виски сдавливает ритмичная пульсация.
Пол не сразу находит нужный холодильник. Все необходимые стимуляторы есть в самой капсуле, но их введение запускает приказ корабельного компьютера, которого в этот раз не поступило. К счастью, всегда есть запаска.
Базовый биостимулятор ST-06B.
Базовый стабилизатор ST-06S.
Базовый нейростимулятор ST-06N.
Нанитная сыворотка ST-06MN в каждый инъекционный порт.
И Райнер заставляет себя отпустить контроль. Он расслабляет тело и закрывает глаза, повиснув посреди медотсека с распростертыми руками. Будто выброшенная в море сломанная кукла, которую отказывается принимать течение.
Пол делает глубокий медленный вдох и чувствует соленый запах моря. Приятную шероховатость нагретого солнцем песка под ступнями. Крики чаек, застывших на месте во власти встречного ветра…
Капсула не могла разбудить его сама. Это должен сделать член экипажа или ИскИн корабля. Либо кто-то сделал это вручную и сбежал, либо корабль успел послать команду до того, как соединение оборвалось. Вторая версия казалась более правдоподобной.
Он подходит к морю, замирает на краю берега – там, где вода бережно касается его ног – и наблюдает летающие по волнам блики желтого солнца…
Пол не верит, что человек мог оставить его просыпаться в одиночестве без намека на содержание задачи. Нет, это сделал корабль. И за прошедшие минуты Райнер не увидел ни единого признака неисправности – никаких посторонних шумов или скачков напряжения, ничего. Системы жизнеобеспечения работают исправно. А значит, проблема либо в канале связи между капсулой и ИскИном, либо в самом ИскИне.
Идет прилив. Вода уже доходит до лодыжек. Динамичный рисунок солнечных бликов отпечатался в глазах красно-синими шумовыми пятнами. Полу кажется, что он вот-вот увидит полностью этот паттерн, сотканный из бегущих золотых отражений, но он продолжает ускользать, будто смываемый морскими волнами песок с его ног…
Пол Райнер открывает глаза и ударяет ногами друг об друга. Магнитные ботинки включаются и притягивают его к полу. Он разминает плечи и мысленно ощупывает каждый кусочек собственного тела.
Остаточные последствия криосна задержатся на несколько часов, но их легко игнорировать.
Пол достает из нижнего отделения саркофага одежду – стандартный белоснежный набор из белья и комбинезона. Одежда сама подгоняется под нужный размер, фиксаторы инъекционных портов на теле соединяются с портами костюма, датчики биометрии настраиваются и светящимся подобием татуировок выводят показатели на ткань на уровне запястья.
Через этот интерфейс он проверяет линк со своим оптическим имплантом. Соединение есть, но он все еще видит только физический облик корабля. Спаймскейп «Фукуды» – многослойный интерфейс корабля в формате дополненной реальности – отключен. Еще один признак неполадок с ИскИном.
Фиксер берется за верхнюю ручку криокапсулы и опускает ее лицевой стороной вниз. В задней части саркофага в раздельных ячейках хранится снаряжение, инструменты, особые препараты – и оружие. Все они заблокированы. Корабль не уточнил код экстренной ситуации.
– Пол Райнер. Личный номер SA340172. Запрос статуса.
Тест не сработал – корабль сохраняет безмолвие. Тогда фиксер возвращает капсулу в исходное положение и проверяет логи. У него уходит несколько минут, чтобы сориентироваться в интерфейсе встроенных программ, но Пол все же находит историю изменений.
Приказ о пробуждении действительно поступил от «Фукуды».
Только вот соединение капсулы с кораблем пропало за шесть часов до этого. А значит, канал связи в порядке. Проблема в самом ИскИне.
– Хм.
Пол чувствует, как теплое пятно любопытства разливается по ровной поверхности его сознания, и неспешным шагом выходит из медотсека.
0
Представь меня обнаженной.
В воздухе перед экраном во всю стену, который так хорошо имитирует огромное окно в космос. Представь мои ступни в двадцати сантиметрах от пола. Вытянутые, напряженные. Оцени игру теней между натянутых сухожилий и сохрани ее на шахматной доске своей памяти.
А вот линии бедер. Гибкая лестница позвонков и крылья лопаток. Приглядись к коже в статичном мерцании звезд на экране. Не стесняйся. Чувствуешь, как остаточный пластиковый запах саркофага смешивается с чем-то звериным?
Смотри, как мурашки блестят на моих плечах – а я не сжимаюсь в клубок. Я открываю всю себя этой пустоте за вымышленным иллюминатором.
– Иди сюда, сука! Ты называешь себя пустотой? В тебе слишком много водорода и пыли! Я покажу тебе настоящую пустоту!
Представь, как я смеюсь и танцую в этом аквариуме, заполненном воздухом и лживыми фотонами чужих галактик. Я рисую в воздухе линии, а ты пытаешься отгадать паттерн.
Как же ты любишь искать закономерность там, где надо искать красоту.
Давай, представь холод на моей коже. Сладкое тепло уверенности в собственных мышцах, которое появляется через двое суток после пробуждения. Удовольствие от прикосновений, которые больше не притупляются ни нанитами, ни фиксерскими коктейлями. Чувство абсолютной силы, которая рвется из этой голой хрупкости наружу.
Нравится?
Нам ведь всем нравится то, что кажется хрупким. Как в конце осени тонкая ледяная корка на поверхности лужи, которую так хочется раздавить. Мозги не обманешь – это они обманули нас вместе с корпоративными машинами.
И сейчас ты видишь в моем обнаженном танце не беззащитность, не жертвенность и уж точно не страх перед величием космической пустоты.
Ты вообще помнишь, когда боялся в последний раз, Пол?
Я помню.
Меня разбудили, чтобы обновить контракт. Я тряслась от озноба на металлическом стульчике, пока голограмма в виде плюшевого бобра с зеленым галстуком зачитывала мне изменения в мировом порядке вещей и объясняла последствия возможных решений.
Почему. Мать твою. Плюшевый. Бобер?
Сейчас ты должен сказать что-то умное.
– По задумке, это должно было помочь нам справиться со стрессом. Помнишь тесты перед заключением контракта? Они спрашивали про детство и ассоциации. Искали подсознательные ключи к тому, что дает нам чувство комфорта и защищенности.
И как, помогло?
Вот тогда мне было страшно. Пока я задавала вопросы. Спорила. Кричала сначала аргументы, потом ругательства, а в конце просто кричала. Пока не произнесла шепотом свое последнее слово:
– Подтверждаю.
Тогда я подумала: они все сдохнут. Все, из-за кого я оказалась в этой чертовой комнате. Все, кто меня продал, обманул или просто облажался. Киберкопы, которые меня выследили и поймали. Их жены, дети,
