Таинственный остров - Михаил Леккор

В общем, как всегда, мужчина во всем будет виноват. Что у женщины, что у кошки. Плюнул и взял обоих кошачьих. Может, там и оставлю в дремучем лесу жить. Диким зверям, по нашей природе тем же косолапым медведям, да хитрым лисам тоже надо чем-то питаться. У-у пушистые кнедлики!

Прошли кое-как до грибного леса. К моему крайнему удивлению, мои домашние кошки до нужного места допрыгали резво, без проявления усталости и лени. Типа, я до предела устал и дальше никак больше сам не пройду!

Правда, я их по очереди, а то и парой вместе тащил на себе, но совсем понемногу и от этого совсем не устал.

Но вот он вечный лес! В данном случае, для меня лес начался с первого гриба. Не велик грибок, сыроежка, а все одно корзина пополнилась. Я сыроежек люблю, аромат они придают грибовнице богатый, насыщенный.

И, значит, дошел до скатерти — самосбранки. Теперь только удовольствие и радость от любого съедобного гриба. И, в качестве довеска, сладкие ягоды!

А от сыроежки и до красноголовика неспешно дошли. По научному называется он подосиновик, но не важно. Хоть чугунком назови, только в печь не ставь. Подошел поближе, чтобы половчее срезать добычу, а это оказался мухомор! Вот ведь паршивец, замаскировался под полезную добычу! Нет, этому грибу мы не товарищи, пойдем дальше своим путем. Даже нож не будем марать, фу-у!

А вот и настоящий красноголовик нашелся, без обмана. Крепенький такой грибок, с приличной ножкой и широкой темной шляпкой. Эк его задобрило на недавних-то дождях, дециметра два, пожалуй, будет. Настоящий великан. Моей корзинке будет хороший пассажир!

И кошка Гризли не дремала. Пока я, не торопясь, ходил от гриба к грибу, она шмыгала окрест. Иногда я видел ее, когда четырехлапая того желала. Мол, зри смертный, как богиня развлекается. Черная молния мелькала вокруг, пока, наконец, не подошла ко мне с кровной добычей в пасти.

Моя девочка принесла мне покушать! Молодец! Вообще, познакомится бы содержанием ее мозгов. Занятное, наверняка, будет представление. Мне почему-то кажется, что, по ее мнению, в наших отношениях именно она хозяйка, а я ее несмышленый слабый кутенок, которого надо постоянно оберегать, а временами кормить и обихаживать. Он же, как всякий ребенок, будет еще кочевряжится и капризничать, отпинываясь от еды.

Вот и сейчас она приволокла мне лакомый кусок дичи и положила к ногам, полупридушенную, но живую. Жирная лесная лягушка, красота!

«Ешь, а заодно учись, пока я жива, — говорил весь ее горделивый вид, — а то вы, человеки, такие неловкие и беззащитные. Как вы по жизни умудряетесь пробираться, оставаясь целыми по пути хотя бы от постели и до кухни».

И ведь не возразишь, святая простота!

Поэтому я лишь благодарно кивнул Гризли, произнеся нужные слова. кошечка моя женщина простодушная, но единственная любящая меня не за деньги, которые я периодически получаю, спасибо условному государству за заботу (!), не за безликое существование, а за небольшие крохи ласки, ну и, может быть, еще за рыбу и мясо, до которых она была большой любитель.

А вот Снежок, ее взрослый сын, получил только сердитый рык. Он был уже совсем большой, проходивший и успешно сдавший лично матери «курс молодого бойца — мышколова» по вылавливанию всякой лесной и околодомной дичи, а потому должен охотится сам. Впрочем, это дела внутренние семейные. Не зачем мне влазить в отношения между матерью и сыном.

Кот на это ничего не возразил. Он был настоящий мужчина и женщин считал в качестве полезного, но надоедливого существа, с которым истинный самец никогда не свяжется.

Но одним глазом, самая синька, он любопытно глядел — сам я съел подарок матери или поделюсь с ним.

Ой, да пожалуйста! Лягушку я, разумеется, брезгливо отодвинул ногой, даже не попытавшись ее попробовать. Не плешивый галл — лягушатник, чтобы эту гадость пробовать. Тем более, сырую.

Подождал, пока мохнатая женщина отойдет, молча показал Снежку — ешь! Тот кочевряжится не стал, сразу вонзил клыки в мясо.

Нет уж, я пас! Сорвал на солнечной опушке ягоды костяники, спелые, сочные осенью. Заел их хлебом. Хорошо-то как, господи!

И пошел дальше собирать грибы. Подосиновики, подберезовики, сыроежки, волнушки… всех не перечислишь. Осень весьма благодатна ко всем старательным.

Кошки мои, хотя и копошились, но от меня далеко не отходили. Чувствовалось, боятся лесного зверя, который, не смотря на все старания охотников, в лесу, так сказать, имел место быть. Лес все же. а не сад какой. Зубов и когтей хватает.

А я вместе с тем тоже начал как-то смутно беспокоится вообще ни о чем. Видимо, и для меня, человека, испорченного технической цивилизацией, биологически что-то уже доходило, раз прошли такие тревожные мысли. Хотя при этом в нем не было конкретики, общий рев о тяжкой жизни. Только потом стало доходить нехорошие мысли, что природа готовит нам тяжкую прогулку по лесу и ливневый дождь с градом. Хотя это было еще хорошо по сравнению с тем будущим катаклизмом, который намечался. И нам бы никак не мешало отсюда бечь по добру по здорову, если хотим еще жить на этом свете. Но ведь я совершенно не знал!

А потом было уже совершенно поздно. Погода задорно показала большое фигу на все ваши дальнейшие действия. Вдруг поднялся сильный штормовой ветер, поднявшийся до почти урагана. Деревьев он в воздух не поднимал, но вот ветки, сучья, различный лесной мусор швырял в лицо с легкостью. А еще дождь вначале одиночными каплями, а потом все чаще и чаще, неприятно бомбардировал меня. И кошки внизу довольно больно впились когтями в тело, опасаясь, как бы и их ненароком не унесло.

«Что же делать, — думал, оправдывая кошачьих, причиняющих немалую боль своими когтями, впиваясь в мои ноги, — они маленькие, такие легкие. Я сам чуть не взлетаю, а кошки точно в воздухе окажутся. Поймай их потом».

Нырнул под самодельный деревянный стол, составленных из небольших березовых жердей. Поставленный здесь усилиями работников Леснадзора для культурного распития спиртных напитков, он был как нельзя кстати. Немного отдышался от погодного натиска. Хлипкий стол защиты давал немного, больше психологическую, но у земли было все же потише и падать было уже дальше некуда.

Я мысленно пожал плечами. Честно говоря, чего-то в этом роде я все же ждал и поэтому пошел в лес. Жизнь прошел, старею уже, скоро в свою домовииу сыграю, а собственную Точку Ноль так и не встретил. Не впендюрился, так сказать, своей харей с размаху. И от этого