Варианты будущего (СИ) - Симоненко Юрий

Покончив с обедом, Иван выпил кружку мутноватого чая, повторил, отжав ложкой заварку в заварнике, вытряхнул в мусорное ведро «нифеля», как называл уже однажды заваренный чай сосед Юрий Алексеевич — многократно судимый, но при этом с виду на удивление интеллигентный старик, с которым Иван больше года «гонял чаи» после того как Лида ушла. Закрыл ноутбук, выключил телевизор и пошёл в спальню одеваться.

Надел ставшие популярными на вторую зиму пандемии ватные армейские штаны, которые зомби так сходу и не прокусит, свитер с высоким горлом, на голову — шапку-ушанку. Сунул в карман штанов сложенную два раза вдвое и перетянутую канцелярской резинкой тонкую стопку из двадцати двухтысячных купюр, которую достал из заначки в шкафу. В прихожке надел дублёнку из толстой кожи, обулся в тёплые финские валенки и подхватил с тумбочки зимние мотоциклетные перчатки с защитой из прочного пластика. Сунул в один карман отвёртку, в другой — пассатижи, подхватил стоявшую в углу у двери монтировку, вышел.

В подъезде было тихо. Лифт вторую неделю не работал. Иван немного постоял, прислушиваясь: никаких подозрительных звуков; никто не скулит, не шаркает. Быстро спустился с четвёртого этажа на первый, замер на минуту у подъездной двери. Снаружи тоже тихо.

Вряд ли мертвец стал бы поджидать кого-то у подъезда: во-первых, мороз — на морозе зомби становятся крайне медлительными, а если долго не удаётся перекусить, то и вовсе коченеют, а во-вторых, улицы патрулирует РосЗомбоНадзор… Одиноко стоящий у подъезда человек для зомбополицаев — потенциальный «клиент», за которого на весь состав патруля капает премия. Ивану приходилось слышать истории о застреленных патрульными живых гражданах, которых предприимчивые полицаи оформляли как зомбаков.

Иван нажал кнопку на двери, прервав питание магнитного замка, резко открыл стальную створку и быстро рванул на улицу, отбежав от входа в подъезд метра на три и развернувшись, готовый приложить монтировкой по черепу любого, кто бы не прятался в слепой зоне за дверью.

Но за дверью никто не прятался.

Иван выдохнул — перед лицом образовалось облачко пара — и пошёл по дороге вдоль дома, держа в руке монтировку.

По расчищенной дороге (ночью здесь прошёл грейдер) Иван прошагал свой и соседний двор, когда между домов послышалось знакомое взрёвывание мотора: ПАЗик. Этот натужный звук бронированного автобуса Иван не спутал бы ни с каким другим. РосЗомбоНадзор.

Выматерившись, Иван быстро достал из набедренного кармана штанов намордник, накинул на лицо, защёлкнув на затылке под шапкой застёжку «фастекс», после чего сунул монтировку в рукав дублёнки. Зомбополицаи обычно закрывают глаза на такое нарушение, как отсутствие намордника (штраф невелик, с оформлением возиться надо… а тем временем кто-нибудь другой подстрелит очередного мертвяка и загребёт премию), но с сорока тысячами наличными в кармане Ивану не хотелось испытывать судьбу. Потому и монтировку тоже спрятал, хотя в ношении монтировки криминала нет вовсе: мало ли, в гараж человек идёт, колесо монтировать…

Едва Иван привёл внешний вид в надлежащий сознательному гражданину порядок и сделал пару шагов в прежнем направлении, из проезда меж домов показался светло-серый с чёрной полосой вдоль борта ПАЗ. Точно посередине кузова по чёрной полосе белыми буквами было написано: РосЗомбоНадзор. Все окна автобуса были забраны сварными решётками из арматуры, и все, кроме лобового, за которым Иван рассмотрел водителя и сидевшего в тени чуть позади и справа полицейского — по-видимому, старшего патруля — дочерна затонированы. Сразу заметив Ивана, старший, подавшись вперёд на капот, что-то сказал водителю; водитель кивнул. Объехав заваленный сугробом палисад, автобус повернул влево, в сторону Ивана, и Иван почувствовал, как из-за спин водителя и старшего патрульного из тёмного нутра ПАЗика на него устремили внимательные взоры ещё несколько пар глаз.

— Живой? — пренебрежительно-снисходительно поинтересовался зомбополицай с погонами старшего лейтенанта через открывшуюся точно напротив Ивана дверь, когда ПАЗик, скрипнув тормозами, остановился.

Старлей был плечист, мордат и смотрел на Ивана уверенно нагло. В руках у него был короткий автомат с потёртым деревянным цевьём, жёлтым пластиковым магазином и откинутым назад прикладом — хорошо знакомый Ивану ещё со службы в армии «Огрызок» — АКС-74У. Ствол автомата был направлен в землю перед ногами Ивана, но поднять его вверх и нажать на спуск — дело секунды. Справа от старлея из тени салона автобуса на Ивана смотрел ещё один полицейский, комплекцией поменьше. Рук не видно, но наверняка при оружии. Страхует.

— Живой, — столь же пренебрежительно ответил Иван, глядя на зомбополицая.

Иван не хотел нарываться, но и лебезить не собирался. Ивану не нравился этот старлей. Не нравился типаж: наглый, надменный, мелконачальственный. Как раз к такому ушла Лида…

— Точно живой? — гоготнул старлей.

Иван не стал отвечать, смерив полицейского взглядом.

— Глеб, ну-ка посвети на гражданина… — не отворачиваясь от Ивана приказал старлей кому-то из подчинённых.

Послышалась возня, шуршание форменного синтетика, шаги и вскоре рядом со старлеем в дверном проёме ПАЗика появился коренастый сержант с незнакомым Ивану прибором похожим на радар ГИБДД.

— Два шага вперёд, — приказал старлей.

Иван остался на месте.

— Ну! — качнул стволом автомата зомбополицай.

Иван сделал два шага, встав перед входом в автобус.

— Смотри на меня… — сказал сержант с прибором и щёлкнул тумблером.

По глазам Ивана ударил луч яркого голубоватого света. Иван поморщился. Полицейский пощёлкал тумблерами: цвет луча сменил, как показалось Ивану, все оттенки радуги, после чего погас.

— Этот нормальный, — заключил сержант, опуская прибор.

— Куда путь держишь, гражданин? — поинтересовался старлей.

— На прогулку из дома вышел. Работаю на удалёнке. Вот, решил пройтись… Паспорт показать?.. — Стараясь не шевелить левой рукой, чтобы не выронить из рукава монтировку, правой Иван полез в нагрудный карман дублёнки.

— Да не на-а-адо… — великодушно махнул рукой старлей. — Аккуратнее только гуляй. А-то тут в районе всякие гуляют… Мы с утра уже упокоили одного антимасочника новопреставившегося… — он гоготнул, выговорив поповское словечко, по-видимому казавшееся ему забавным.

Иван опустил руку и поинтересовался:

— И как, сожрал кого новопреставленный?

— Не успел. Жена его в туалете закрыла, на балкон выскочила и давай голосить… А тут как раз мы только на смену выехали…

— Понятно… — Протянул Иван. — А этот фонарь зачем? — он кивнул на устройство в руках у стоявшего рядом со старлеем сержанта.

— А это чтобы отожравшихся и поумневших зомбаков выявлять. Новая разработка Сколкова…

— Хм… Надо же! И как, работает?

— Работает, — помрачнел зомбополицай. — Ладно, гуляй, гражданин. Коля, — повернулся он к водителю, — давай, поехали.

До места встречи Иван добрался без приключений. Уже через час он был на территории «оптимизированного» ещё до пандемии завода, у проходной которого стоял изуродованный и разрисованный «под зомби» Ленин. Какие-то дегенераты прошлись по статуе вождя мирового пролетариата сначала кувалдой, а потом красной и жёлтой краской из баллончиков. Получилось не очень. Иван испытал чувство неловкого стыда за «художников» и вспомнил Украину, подчистую сожранную восставшими мертвецами в самом начале пандемии. С Украины его мысли переключились на остававшийся у него небольшой кусок сала, который хорошо бы засолить с перцем — устроить себе маленький праздник.

Да, Иван так и поступит, когда вернётся домой! Достанет сало из «холодильника», прорежет ножом до самой шкурки: два раза вдоль и два — поперёк, как поле для игры в «крестики-нолики»; нарежет кусочками пару зубков чеснока, начинит ими сало; смешает соль с остатками чёрного перца и основательно просолит… Затем пару деньков подержит на кухне в кастрюле под крышкой, а потом ещё дня четыре за окном в «холодильнике»…